* * *

Я вернулась в Софию. Однако мой прекрасный город, мой милый дом внезапно стали казаться мне тусклыми. Некогда чудесные помидоры-сливки утратили всякий вкус. Цветы в парке стали пахнуть мылом. Деревья начали казаться кривыми, а смех детей под балконом – издевательским. Ему не быть твоим. Ты никогда не получишь того, чего хочешь.

Время тянулось медленно. Я начала искать в Интернете дешевые билеты на самолет домой. София больше не была моим раем. Цвета померкли. Я ходила не поднимая глаз.

После нескольких часов работы за ноутбуком в кофейне за углом я остановилась у маленького продуктового киоска рядом с моим домом. Вид обычно розовощекой продавщицы, у которой я покупала воду в бутылках, шоколад и вино, поразил меня. В тот день она была ошеломленной и испуганной. Она говорила с заиканием. Ее начинавшие седеть у корней ярко-рыжие завитые волосы выглядели так, словно она только что запустила в них пальцы и провела ими вперед и назад.

Как обычно, она смотрела свой древний черно-белый телевизор с антеннами-рожками. Она всегда была добра ко мне и любила поболтать с дружелюбной американкой, говорившей с забавным акцентом и преподававшей в университете. Но сейчас она выглядела так, словно чем-то подавилась. Ее пухлые пальцы вновь и вновь указывали в направлении телевизора.

– Какво става? – спросила я.

«Что случилось?»

Взглянув на экран телевизора, я увидела самолет, врезавшийся во Всемирный торговый центр. Женщина явно смотрела какой-то фантастический фильм. Я улыбнулась ей.

– Какво гледаш?

«Что смотришь?»

– Миличка, – дрожащим голосом сказала она. Она часто называла меня миленькой, однако сегодня ее взгляд был печальным и усталым, словно я и правда была ребенком. – Трябва да се качиш и да се обадиш на твойте родители. Веднага.

«Тебе нужно подняться наверх и позвонить своим родителям. Немедленно».

За шесть недель до этого

– Я тебе кое-что принес, птенчик! – жизнерадостно сказал Уэйн, когда я открыла дверь.

О боже, только не снова, подумала я. В прошлом году он несколько раз приносил нам приводившие меня в замешательство подарки. Чарли он преподнес пару носков и трусы с логотипом Harley-Davidson, детскую лопатку и самую большую из всех отвратительных резиновых змей, которых только знал мир. Мне Уэйн подарил два флакона духов, которые он, по его собственным словам, купил своей семидесятилетней жене, но они ей не понравились. «Красный грех» и «Полночный зной». Иэн вежливо сказал ему, что у меня духов просто завались. А затем добавил:

– Но, Уэйн, ты всегда можешь принести вместо этого что-нибудь мне!

Уэйн шутки не понял.

Теперь он стоял у меня на пороге с кастрюлей.

– Моя жена как раз говорила о том, что ты, должно быть, с ног сбилась. Все одна да одна. «Отнеси ей немного того чили, который ты приготовил, – сказала она мне. – Им с Чарли блюдо очень понравится». И тебе оно понравится, Мэдди. Обещаю. Не подумай, что я хвастаюсь, но я делаю его всего два раза в год, и все говорят, что оно – просто отпад.

Очевидно, сын Уэйна подстрелил оленя, так что Уэйн приготовил большую кастрюлю чили с олениной. Мммммм. Я отвезла рагу из Бэмби своим родителям и сказала им, чтобы они его съели.

Переложив содержимое кастрюли Уэйна в кухонный лоток, мама стала со мной болтать.

– Ты хоть готовишь для Чарли?

– Да, – ответила я. – Мы, знаешь ли, не перестаем есть, когда отец семейства уезжает.

– Я говорю не только о готовой еде от «Ланчеблз». И не только о замороженной пицце.

– Не готовлю. Только брокколи и тофу.

Мама расхохоталась, пролив на пол немного красного рагу.

– Я серьезно! Тебе нужно о себе заботиться. Ты выглядишь больной. Тебе нужно есть больше мяса.

– Больной? – переспросила я, заикаясь. – Больной?

– Да. Больной.

– Серьезно, мама? – Я изобразила руками рамку вокруг своего разбитого лица. – По-моему, ты за деревьями леса не видишь.

Взяв охапку бумажных полотенец, мама начала вытирать пол. Она избегала смотреть мне в лицо, ожидая, что я скажу ей дальше.

Я предпочла промолчать.

Мама с папой предложили мне приглядеть за Чарли, пока я буду у Кэми Джей. Вместе с ним я привезла на ферму Скопи и Софи, чтобы они смогли погонять сусликов и повыкапывать кротов.

Несмотря на то что мы ездили к моим родителям каждую неделю, сама мысль о такой поездке раз за разом приводила Чарли просто в умилительный восторг. Мама баловала его мороженым, а папа помогал ему ловить лягушек и жаб рыболовной сетью. Когда я приезжала забирать его, обувь Чарли всегда была перепачкана илом, а на его щеках играл румянец от долгого пребывания на свежем воздухе и от счастья.

Пора ехать.

Помахав Чарли и родителям из окна машины, я тронулась с места, покатившись по длинной подъездной дорожке. Чарли стоял на крыльце, а мама обнимала его сзади за плечи. Папа уже был у качелей, свисавших с росшего во дворе огромного ореха, и звал Чарли к себе.

* * *

На мне были огромные солнцезащитные очки а-ля Тиффани и сарафан. Моего шрама практически не было видно. Зайдя в паб «Местные напитки и видео» и увидев там нового продавца, не знавшего, что за последний месяц я приезжала к ним несколько раз, я преспокойно купила там две литровые бутылки водки «Столичная». Продавец и бровью не повел. Он лишь оглядел меня с ног до головы и улыбнулся так, словно хотел, чтобы я пригласила его на пьянку.

Чуть раньше Иэн написал мне в скайпе, что он, скорее всего, вернется из Нигерии домой уже в конце следующего месяца, так что настроение у меня было хорошее.

Однако оно испортилось, когда Кэми Джей, встречи с которой я теперь очень ждала, предложила мне подыскать себе другого специалиста.

– Я понимаю, что вы злитесь из-за того, что я сбежала в прошлый раз, – сказала я таким тоном, словно это я была врачом, а она – пациенткой.

В этот день Кэми Джей была одета в дырявые джинсы, майку-алкоголичку с логотипом «Роллинг Стоунз» и обвязанную вокруг талии клетчатую рубашку в стиле неогранж. Ее длинные волнистые седеющие волосы венчала привычная кепка со стразами. Поливая свои папоротники, она глядела на меня с печалью и теплотой.

– Я не злюсь на вас. Я за вас волнуюсь. И у меня для этого сразу несколько причин. Впрочем, думаю, вы и сама это понимаете.

Я проигнорировала ее замечание. Кэми Джей явно пыталась вывести меня на разговор об Иэне и той ночи, когда я получила травму, однако я не собиралась это обсуждать.

– Мне не нужен другой специалист, – сказала я, сама ужаснувшись обиженным ноткам в своем голосе.