интерес, но рассказывать не стала. Мол, узнаешь в своё время.

Рассказала Тёмная и про тот случай, когда китайский император подстроил Кате ловушку, и Сандр тогда едва успел — пришлось даже самой богине вмешаться, чтобы спасти свою подопечную. Правда, когда она это рассказывала, некоторую неискренность я всё же почувствовал.

Но после этого я точно понял, что мы должны сделать. Да, артефакт. Да, из мифрила — для брата мне ничего не жалко. Но главное не это. Главное — я понял, какую душу в него подселить. Осталось только её найти. А потом ещё уговорить.

И когда я рассказал свою задумку богине, она согласилась, что это будет очень и очень удачный подарок. И что сама она его сделать точно не смогла бы. Потому что засунуть в артефакт нужную душу она может по щелчку пальцев. А вот уговорить такое существо служить тёмной добровольно…

Глава 9

Альтернативная жизнь

Жизнь моя в последнее время складывалась таким образом, что я бы ни разу не удивился, если бы, проходя мимо каких-нибудь кустов, заслышал из их глубин бренчание рояля. Хоть «Кузнечика», хоть «Девятую сонату» в четыре руки — меня уже ничем не удивить. Однако, если бы нужный мне разлом находился в окрестностях Коломны, то такое совпадение было бы просто бесстыдным.

Вероятность примерно такая же, как с расстояния пятидесяти метров попасть пшённым зёрнышком в игольное ушко.

Нереально.

Ну и да… если бы Тёмная сказала, что искомый разлом находится близко, то я бы обязательно заподозрил подставу.

Так что уж не знаю, при таких вводных — обошлось оно или не обошлось. Наверное, всё-таки обошлось.

Тума.

Небольшой посёлок на перекрёстке семи дорог, до которого пришлось добираться в объезд эпицентра. Поворот с трассы, не доезжая Рязани и ещё восемьдесят километров по объездной Тумской автодороге, проезжая сам населённый пункт насквозь, в направлении Гусь-Хрустального. А дальше — ещё двадцать километров вглубь эпицентра.

Конечно, точные координаты Тёмная мне дать не могла. Удивительно, что она вообще смогла найти нужный разлом! Вместо координат она дала метку Тьмы — и если бы я уже умел открывать порталы, я просто прошёл бы к нужному месту прямо из своей спальной.

Но с порталами пока никак, вот и пришлось переться на машине за тридевять земель, попутно то и дело отмечая направление на метку. После третьего или четвёртого такого замера я уже понимал примерное расположение.

Последние пятнадцать километров, оставив машину неглубоко в тенях на окраине эпицентра, я пролетел на Лаве.

И вот там, куда Макар телят не гонял, на краю небольшой берёзовой рощицы, и находился тот самый разлом, в который со знанием дела послала меня Тёмная.

Хорошо, что поехал один.

Во-первых, дело деликатное. А во-вторых, ну сколько можно? Обе принцессы просились, но были вежливо, но твёрдо оставлены дома. Ибо всё хорошо в меру. Одно дело посреди Москвы нечаянно затусить в приятной компании, и совсем другое тащить приятную, но не такую уж боеспособную компанию в самую задницу.

Успеют ещё.

«Хайзяя, а можно я с то… »

«Нет».

«Хайзяя⁈ Ну я жы… »

«Нет».

«Но… »

«Сказал же нет!»

Да и, если честно, хотелось просто побыть одному.

По сравнению с марш-броском от океана до Арапахо, путь занял немного времени. Гнал без остановок, слушал музыку и собственные мысли. Я думал о многом, я думал о разном. Только без папиросы, ага.

Ни до чего особенного я не додумался, по правде говоря.

Скорее понадёжней закрепился в этой новой реальности, где големы обзаводятся батарейками, тёмные боги заключают союзы, у Охотников рождаются дети, а Тёмная решила примерить на себя роль феи-крёстной и в свободное время подрабатывает почтальоном.

Да и просто отдохнул головой.

ㅤ

И вот он, голубой разлом.

Я немного размялся с дороги, ударив Тьмой по прилегающей площади. В радиусе сотни метров в облако попало такое количество тварей, что я невольно поёжился. Неприятно было бы встретить их всех скопом на выходе из разлома! Но теперь они все мертвы, их энергия стала моей энергией, а их души пополнили мою коллекцию.

Наскоро перекусил снедью, которую Ариэль трогательно собрала мне из инфернской столовой, ну а потом… просто зашёл внутрь.

Да… Всё так, как и обещала Тёмная. Разлом был хоть и голубым, но крошечным. Переливающееся всеми цветами радуги Ничего заменяло небо. И было оно рядом. Совсем-совсем близко; давило и угнетало.

Не знаю даже, сколько здесь места, но могу предположить, что разлом был похож на сферу диаметром не более километра. Воздух тем не менее был свеж. Свеж, безвкусен и стерилен. Ни запахов в нём, ни токов. В нежилой запертой комнате и то хотя бы пылью пахнет, а тут ну прямо вот совсем ничем.

Зато звуков было хоть отбавляй.

Отовсюду сразу раздавался тихий треск, какой бывает, когда лёд только-только готовится дать трещину.

Кристаллы.

Всё вокруг было кристаллическим. Подножье кристаллическое горы, уходящей в Ничего справа от меня, и точно такое же слева. Эдакое кристаллическое ущелье. Преимущественно синих и голубых цветов.

Найти единственного обитателя этого разлома оказалось несложно. Вроде как даже это он первым нашёл меня. Вышел не таясь, запрыгнул на небольшую возвышенность и встал в позу, гордо выпятив грудь.

Ох и благородное же создание. Безо всякой иронии благородное. Тут другого слова просто не подобрать.

Алмазный, мать его, грифон.

Мощное тело с когтистыми лапами, массивный клюв, потрясающие воображения крылья и всё это… вот прямо всё-всё-всё, вплоть до самого мелкого пёрышка — из алмазов. Зверь искрился. Зверь переливался всеми цветами. Зверь завораживал чуть не до слепоты.

Даже по меркам Многомерной — очень и очень редкая зверюга. И редкая, и мощная, и необычайно своенравная.

Но, помимо этого, ещё и смышлёная.

Стоило нашим взглядам встретиться, в алмазных глазах грифона мелькнуло сперва узнавание, а затем смирение. Зверь понял, кто я такой. Охотник, что пришёл положить конец его существованию.

Что ж…

Я тебя удивлю.

Отстегнув меч, я демонстративно положил его на землю. После чего, выпрямившись, сделал шаг вперёд.

— Эй, — осторожно окликнул я грифона и поднял руки вверх. Ну… не так, что, дескать, сдаюсь, а так, чтобы зверь видел, что у меня нет оружия. — Я подхожу.

Говорить я старался как можно мягче. Так, чтобы голос звучал успокаивающе; чтобы ничего в его модуляциях нельзя было принять за агрессию. Как если бы ребёнку колыбельную пел.

— Я пришёл с миром.

Не знаю, на кой-хрен я вообще вкладываю смысл