Легенда восходителя, который выжил на «Кладбище бессильных» и смог силой духа и арканы заполучить правого второго шанса, хотя обычно Башня Испытаний его не дает. Будучи активированной, легенда позволяет еще раз пройти дорогой из ада навстречу свету и жизни.

— Ага, понятно, — на самом деле нет.

Скорее всего легенды являются отдельным и особым типом способностей восходителей, но в справке про легенды ничего не сказано. Но зато из-за этого бурлит жаркое обсуждение в эфирном канале, который я теперь могу читать, раз уж с Кенор Туэйт покончено.

Мои приключения опять привлекли внимание множества богов, администраторов и даже великих душ, которые служат богам и могут пользоваться эфирным каналом. Кто-то меня поддерживает, кто-то откровенно радуется кровопролитию, другие его порицают, ну, всё как всегда. А уж когда я активировал легенду, в маршрутке начался сущий ад.

Боги недоумевают, каким образом у восходителя на третьем этаже уже есть легенда, позволившая мне обмануть смерть. Особенно негодует Последователь Мирового Древа, который хотел моей смерти. Могу предположить, что легенды на низких этажах получить нереально, даже администратор на нулевом этаже удивился, но ничего с этим делать не стал. Сейчас администраторы тоже хранят молчание, сказав лишь, что это не нарушает правила. Раз восходитель создал легенду о себе, то может ею пользоваться.

«Ну, и на том спасибо», — меня дожидаются еще системные сообщения о прогрессии навыков, но пока что есть более срочное дело.

Да, мы победили Кенор Туэйт, значит, теперь я могу навязать свои требования феям, и в дальнейшем кровопролитии нет надобности. Я уже чувствую, как некоторые феи держатся на расстоянии от зала для аудиенций, боясь приблизиться. Правда, тут виноват не я, а архифея.

— Наверное, тебя нужно снова отвести к сестре Доритан? — спрашиваю я, а потом служительница Обители Хаоса сама появляется, хлопая в ладоши.

— Та-да! — безумная монашка выпрыгивает, как черт из табакерки. — Смотри-ка, ты выжил.

— Мне рано на тот свет, — я улыбаюсь, чувствуя большое облегчение после трудной миссии. — Но теперь мне нужно закончить дела с феями.

— Они собрались внутри дуба-защитника, ожидая ответа от администраторов. Так что тебе особо делать ничего не нужно, Дурман сам им сообщит о новых правилах на этаже. Тебе же нужно сообщить радостные новости восходителям.

— А архифея? — я смотрю на существо, что улеглось на залитый кровью пол, напоминая собаку-переростка.

— Теперь готова уйти вместе со мной. Хорошо, что не пострадала.

— Да уж, повезло, что Белиал не заключал её в свой контракт.

— Повезло? Ха-ха, — смеется Доритан, словно я сказал что-то смешное. — На самом деле Белиал осознанно сделал вид, что не видит никаких архифей рядом, скинув все шишки на тебя. Как бы там ни было, он тоже заинтересован, чтобы это существо покинуло этаж.

В голове вновь возникают вопросы о том, что именно представляет из себя архифея и почему имеет такую ценность для многих могущественных сил. Но ясно одно: сестра Доритан не ответит ни на один действительно важный вопрос. Мне остается узнать всё самому где-то на вершине Башни Испытаний.

— Что же, в таком случае желаю вам успехов, — мне остается только попрощаться.

Архифея позволила себя погладить, я чувствую жесткую кожу и короткую шерсть, а также сильное тепло тела, а потом существо поднимается и заходит в открывшийся портал, который вернет её в область Госкейн Кедвиг, где остался Хаотик Гейт.

— Да уж, удача нам действительно пригодится. Бывай, Север, — сестра Доритан вдруг называет меня по имени и тоже исчезает в портале.

Теперь я остался один на один посреди трупов фей, а в зал входят феи, но их ауры полны страха перед будущим и перед мной. Я не чувствую их желания продолжать битву, значит, пришла пора остыть.

— Администраторы поставили нас на роль новых правителей фей. Теперь мы будем следить за организацией прохождения этого этажа, — произносит одна из фей. — Налог на пребывание отменен, но у нас сейчас нет эфирного влияния, чтобы исцелить всех, кто в этом нуждается.

— Хорошо, тогда делайте это, как только такая возможность будет появляться, — я киваю, вспоминая тонны золотых монет, которые забрал Белиал. — Есть что-то еще важное?

— Главный квест для восходителей и условия его прохождения остаются без изменений. Взаимодействие с наставниками тоже. Однако феям в любом случае нужно эфирное влияние, чтобы быть в состоянии организовывать деятельность всего Кодэн Хошт, поэтому администраторы допустили взимание разового налога в тридцать золотых монет с каждого восходителя. Однако теперь за неуплату не будет никаких наказаний, только мы получим право не показывать часть наставников в каталоге и не выдавать часть миссий тем, кто не внесет разовый налог.

— Ладно. А еще мне бы хотелось, чтобы золотые монеты теперь можно было убирать в инвентарь.

Феи переглядываются между собой, словно пытаются сообща придумать ответ.

— Прошу меня простить, но мы не можем этого сделать, — отвечает фея, что говорила ранее.

— Почему?

— Это ограничение не зависит от нас, оно наложено администраторами. Мы никак не можем регулировать правила использования инвентаря, в который помимо всего прочего нельзя класть и другие вещи.

Да, я вспоминаю, как на первом этаже не мог убрать в инвентарь добытые магические кристаллы. Что же, с этим я ничего поделать не могу, так как оказать влияние на администраторов не способен.

— В таком случае это всё, что я хотел обсудить. Или есть что-то еще?

В ответ фея качает головой.

— Ну, тогда я, наверное, пойду, — еще раз оглядываю последствия бойни.

Мне было чертовски весело искать пути достижения победы, но сама по себе резня не доставила удовольствия. Над телами поверженных врагов летают души, но забирать их не буду, и даже больше. Призываю из инвентаря шкатулку с хранилищами душ фей, среди который сестра Доритан нашла душу правительницы Восточных Родников.

Стоящие феи с интересом смотрят на раскрытую шкатулку в моих руках, явно не понимая, что я хочу сделать. А я хочу просто их вернуть, так как не собираюсь поглощать эти души. Моя цель заключается в изменении Башни Испытаний, а феи тоже являются частью этого эпохального сооружения, пускай и пошли на этот шаг вынужденно. Впрочем, восходителей ведь тоже никто не спрашивает, значит, мы очень похожи за тем исключением, что у мне подобных есть шанс добраться до верха и покинуть это