– Извини, мам. На работе навалилось столько дел.

– Работа, работа, работа. Ты только о ней и говоришь. Когда только ты сообщишь мне что-нибудь, чем я могла бы похвастаться в нашем дамском клубе, а?

– Вообще-то сегодня произошло кое-что важное. – Бекки вдруг захотела поделиться с матерью. – Меня повысили. До креативного директора.

Та немного помолчала.

– Это мило, дорогая. Значит ли это, что ты сможешь позволить себе приезжать домой чаще?

– Не знаю. Мы еще не обсуждали мой новый оклад. Но я получила по-настоящему большую премию.

– Может быть, ты используешь ее, чтобы купить квартиру в более престижном районе? Я беспокоюсь о тебе. Твоя мне кажется небезопасной со всеми этими хиппи в татуировках, которые бродят вокруг день и ночь.

– Мам, я живу в Гринвич-Виллидж, а не у черта на куличках. Это престижный район.

– Конечно-конечно, но мне было бы спокойнее, если бы ты вообще жила в каком-нибудь другом городе. Сейчас так много преступлений.

– Мы уже сотни раз это обсуждали. Я переехала в Нью-Йорк, потому что хотела жить в городе, а не в прилизанных домах в пригороде.

– Знаю, дорогая. Я просто очень хочу, чтобы ты быстрее прошла эту бурную фазу жизни и встретила свою судьбу.

Бекки прыснула. Бурная фаза, надо же.

– Мне еще только двадцать девять. Спешить не куда.

– Это ты так считаешь, дорогая. Как только тебе стукнет тридцать, лучшие годы для рождения ребенка пройдут. Я не хочу, чтобы все закончилось клиникой, где лечат бесплодие.

– Знаю. Читала статью, которую ты мне прислала.

– Твоя кузина снова беременна.

– Которая?

– Тиффани. И это уже третий ребенок.

– Передай ей мои поздравления.

– Могла бы приехать на вечеринку в честь будущих родителей и поздравить сама.

– Я лучше глаз себе выколю, – пробормотала она.

– Я все слышу. Ладно, отпускаю тебя. Уверена, в пятницу вечером у тебя есть более приятные дела, чем разговоры с матерью.

«Если бы», – подумала Бекки.

– Хорошо. Я скоро позвоню тебе, мам. Люблю тебя.

– И я тебя. Не забывай брать с собой спрей с перцем, который я тебе купила.

– Не забуду.

– И не оставляй напитки без присмотра.

– О’кей.

– И…

Наконец мать отключилась. Бекки откинулась на спинку стула. Любой другой родитель был бы рад, что его ребенок получил повышение. Но не ее мать. Единственное повышение, о котором та хотела бы услышать, предполагало замену «мисс» на «миссис».

Клиника по лечению бесплодия, насмешила!

Кстати, о яичниках, нет ли у нее задержки? Бекки потянулась к телефону и открыла календарь. Месячные были за неделю до получения приза от «Мира рекламы». Значит, скоро начнется тетушка Фло. Черт, нет! Она должна была начаться полторы недели назад. Бекки замерла. Причин для задержки множество. Сильный стресс, плохой сон, злоупотребление фастфудом и вином.

Но стресс входил в ее привычный образ жизни. И она всегда плохо ела, даже в лучшие времена. И у нее было много секса. Но они предохранялись, не так ли? Она призадумалась, пытаясь вспомнить, когда они прерывались, чтобы достать презерватив. Да. Всегда, кроме одного раза.

В тот день, когда они устроили турнир на мечах. Никто из них даже и не подумал о презервативе.

Она поспешила в ванную, сняла юбку и бюстгальтер. Если не ошибается, ее соски должны выглядеть больше, чем обычно. Она сжала один, чтобы убедиться в этом.

– Оу!

Да. Они стали чувствительнее. Пора звать на помощь. Она послала СМС Джесси. «У нас ситуация 911». Через секунду зазвонил телефон.

– Бекки, что случилось? Ты цела? Кто-то умер?

– Нет. Извини. Я не хотела тебя пугать.

– Тогда при чем тут 911?

– Думаю, я беременна.

– Что? Как? То есть я знаю как, но…

– Объясню позже. Ты не могла бы приехать, пожалуйста?

Джесси вздохнула:

– Я вроде как на свидании.

– Ну, ничего. Не обращай внимания. Я пока побегу и куплю тест.

– Держи меня в курсе, ладно?

– Ладно.

Зная, что нужно идти в аптеку, она вдруг обнаружила, что сидит на коленях у кровати и смотрит на старый снимок УЗИ. Сколько раз она клялась, что больше никогда не окажется в таком положении, будет предохраняться.

Бессчетное количество раз.

Впервые это было в офисе Пенса, сразу после того, как она сказала ему, что уходит.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он. – Ты не можешь уйти.

– Нет, могу. И уйду. Засчитай мой отпуск за уведомление об уходе. У меня как раз осталось две недели. – Она надеялась, что он не заметит, как у нее дрожат колени.

– Что будешь делать? – спросил он внезапно похолодевшим голосом. – Ты прекрасно знаешь, что получила эту работу только благодаря мне.

– Неправда.

– Нет, правда. Я мог бы избавиться от тебя, как только наши отношения закончились. Но я оставил тебя здесь. Убедил всех дать тебе лучшее задание. Ты получила приз только потому, что я сумел убедить клиента принять твою разработку.

– Они все равно выбрали бы меня, даже если бы ты не влез в это дело. – Она тогда кипела от гнева. – Но тебе нравится чувствовать, что ты контролируешь всю мою жизнь. Ты никогда не позволял мне ничего делать по-своему!

– Вот поэтому ты обязательно потерпишь крах. Ты всегда все путаешь. Даже не способна правильно принимать противозачаточные пилюли.

Она стала задыхаться, издевка ножом резанула по едва затянувшейся ране в сердце.

– О боже. Ты невероятная сволочь.

Он холодно улыбнулся и остановился рядом с ней.

– Я это заслужил, поэтому прощаю тебя. Давай начнем все сначала. Бекки, пожалуйста, не уходи. Мы тут еще хорошо поработаем. Держись меня, и ты станешь звездой.

– Я уже звезда, Пенс. И ты мне не нужен, чтобы и дальше оставаться ею.

– Тебя никто не возьмет на работу, – вкрадчиво пообещал он.

– У меня уже есть работа, – вызывающе произнесла она.

– Где?

– В агентстве, имеющем больше наград, чем ты можешь себе представить. В таком месте, где никто даже и не слышал о тебе.

– У тебя ничего не получится.

– Получится. Я порву всех. Однако должна поблагодарить тебя за одну вещь.

– За что?

– Я теперь ни за что не позволю ни одному мужчине-эгоисту забраться в мою душу. Или в мою постель. Никто отныне не сможет испоганить мне жизнь, как это сделал ты, Пенс.