Гереон уже давно повесил трубку, а Маргрет все держала телефон у уха, думая, что чего-то недопоняла. Она попыталась перезвонить ему, но никто не ответил, ни в доме племянницы, ни в доме ее свекра и свекрови. Прошло некоторое время, прежде чем Маргрет заставила себя позвонить в справочную и узнать номер полицейского участка района Рейн-Эрфт. После чего почувствовала, что ей нужно выпить коньяка.

Как и несколько лет назад, Маргрет разрывалась между нежеланием знать и потребностью удостовериться, между стремлением к покою, жизни без проблем и сознанием того, что за Кору никто не вступится. От Гереона Бендера этого ожидать не стоило. В конце разговора он сказал Маргрет:

– У нас с ней все кончено.

Маргрет заварила кофе и выпила две чашки, пытаясь нейтрализовать действие коньяка. А затем наконец набрала номер полицейского участка, назвала свое имя и сообщила, по какому делу звонит. Но по телефону полицейские справок не давали. Не смогли ее также соединить с уполномоченным сотрудником. Все это само по себе давало достаточно информации для размышления.

Рудольф Гровиан решил на время выключить диктофон, когда, глубоко вздохнув, Кора дала ему понять, что рассказала достаточно. Часы показывали начало двенадцатого. Она выглядела усталой и в то же время, судя по всему, испытывала огромное облегчение. Это было знакомо Рудольфу по другим допросам.

Кофе давно уже был готов. Рудольф Гровиан поднялся, направился к мойке, взял стакан, как следует вымыл его – так, чтобы Кора это видела, под проточной водой. Затем стряхнул капли воды, и они разлетелись в стороны. Чистого полотенца, чтобы вытереть стакан, под рукой, конечно же, не оказалось.

– Вы будете пить кофе с молоком и сахаром, госпожа Бендер?

– Нет, большое спасибо, черный кофе, пожалуйста. Он достаточно крепкий?

– Крепче не бывает, – отозвался Рудольф.

Кора рассеянно улыбнулась и кивнула.

Налив полный стакан, Рудольф отнес его ей. Он по-прежнему вел себя как всегда во время допросов. Никто не заметил бы в его действиях ничего необычного.

– А поесть не хотите?

Рудольф снова сел на стул напротив Коры и задумался о том, где в это время можно найти что-нибудь съедобное. Перед его внутренним взором возник богато накрытый стол свояченицы. На ужин ожидались стейки из ошейка, приготовленные на гриле, а также серьезный разговор с дочерью – все это было одинаково опасно для его желчного пузыря.

Он видел, как Кора обхватила чашку руками, затем осторожно взяла ее за ручку и поднесла ко рту. Сделав крохотный глоток, пробормотала:

– Хорошо, как раз то, что нужно. – И покачала головой. – Большое спасибо, я не голодна, просто немного устала.

И это было заметно. Следовало бы дать ей передохнуть… Но у Рудольфа оставалось еще несколько вопросов. Кора тщательно избегала малейших зацепок, которые дали бы ему возможность проверить сказанное. Ни одного имени! За исключением Джонни Гитариста и этого дурацкого Хорсти. Она не назвала даже марку автомобиля, не говоря уже о номерных знаках. Должно быть, это в ее духе: никого не посвящать в свои дела.

Но она должна понять, что с ним этот номер не пройдет. Ему нужно больше информации, иначе прокурор покрутит пальцем у виска и укажет Рудольфу на некоторые нестыковки. Например, на тот факт, что Георг Франкенберг был родом из Франкфурта. Он там родился и вырос, и уехал из родительского дома только тогда, когда его призвали в армию. По всей видимости, учиться он отправился в Кельнский университет.

Буххольц-ин-дер-Нордхайде! Каким ветром Франкенберга туда занесло? Тяжело было представить себе, чтобы он отправился так далеко на север в поисках приключений. Рудольф Гровиан предположил, что кто-то из его друзей был родом из Гамбурга или близлежащих мест. К сожалению, он забыл расспросить Майльхофера о других участниках музыкальной группы. На тот момент он даже предположить не мог, что эта информация ему понадобится.

Рудольф не стал спрашивать у Коры, может ли она ответить еще на несколько вопросов, лишь произнес:

– Кофе придаст вам сил.

Напиток действительно был довольно крепким – он видел это, наполняя чашку до краев. Поэтому и не стал пить его сам: крепкий кофе также вреден для желчного пузыря.

Рудольф снова включил диктофон и продолжил – не подозревая, какую рану бередит. Он опирался на единственный конкретный факт, который она назвала.

– Итак, вы познакомились с Георгом Франкенбергом пять лет тому назад шестнадцатого мая.

Кора бросила на него поверх чашки безразличный взгляд и кивнула. Рудольф быстро подсчитал. На тот момент Франкенбергу было двадцать два года и он, скорее всего, недавно поступил в университет. Летний семестр начинался в марте и продолжался до середины июля. Каникулы были в августе и сентябре. Оставались только выходные. Кора говорила именно о выходных.

Молодой человек с фатальной страстью к скоростным автомобилям быстро преодолел пару сотен километров, а автомобиль у него наверняка был. А также роскошный дом родителей, обеспечивавших его всем необходимым. Отец Георга был профессором, специалистом по неврологии и экстренной хирургии. Вот уже семь лет как он возглавил собственную клинику, специализирующуюся на пластической хирургии. Следовало ожидать, что отпрыск пойдет по его стопам…

Но у Франкенберга-младшего были заморочки: он предпочитал сидеть за ударными, а не в студенческой аудитории, каждые выходные развлекался с новой подружкой и в конце концов обрюхатил девушку из неблагополучной семьи, которую не так-то легко было заполучить. Возможно, Франки действительно обрадовался, когда узнал, что станет отцом, а может быть, и нет. А вот его родители точно были бы не в восторге. Все сходилось. Фантазия у Рудольфа Гровиана была развита довольно неплохо, и он легко смог поставить себя на место Георга Франкенберга. Несколько лет назад молодой человек – то ли чтобы избежать нагоняя от родителей, то ли по их приказу – бросил свою беременную подружку. Возможно, потом он узнал, что в октябре она попыталась покончить с собой. Дело прояснялось…

Тут Рудольфа начала мучить совесть. Всякий раз, когда Георг говорил об этой девушке – и то лишь намеками, он заявлял, что она мертва – погибла в результате несчастного случая. Можно ведь выразиться и так. Но он не смог ее забыть. Интересно, как часто Франкенберг думал о том, что было бы с Корой и его ребенком, если бы он остался с ней? А когда она набросилась на него у озера…

Рудольф снова заговорил, не замечая, что его голос звучит мягче, чем обычно:

– Назовите хотя бы имена парней, которые были тогда вместе с Георгом Франкенбергом, госпожа Бендер.

Она устало пожала плечами.

– Мне неизвестны их имена. Он называл их своими друзьями.

– Вы узнали бы их?

Кора глубоко вздохнула.

– Может быть, толстяка. Второго – вряд ли. Я видела его лишь раз, и то мимоходом. Когда мы приехали, он был уже в подвале. Там было довольно темно, а он сидел в углу. Когда они вместе с толстяком вышли на улицу, я не смотрела на него.