– Мурманы о тебе песни поют. Восхваляют за битву с годаром Тренделагом и за спасение генуэзских купцов.

– Попоют и забудут. А что спас, так и они мне добром ответили.

– Э, князь! Другой бы на твоем месте побил бы пришлых чужаков да все добро себе забрал.

Норманн отмолчался, врать не хотелось, а правду говорить нельзя.

– Твоя дружина по весне удвоится, – продолжил князь Михаил Андреевич, – не поможешь в случай чего?

– Свеи идут? – полюбопытствовал Норманн.

– Так ты вообще ничего не знаешь?

– А что я должен знать?

– Эх, легка жизнь под крылышком Ганзы, никаких забот, никто не тронет, – притворно вздохнул князь Федор.

– Летом Литва может пойти на меня, – ответил князь Михаил Андреевич.

Норманн опешил. Литовцы с войной в Кеми! Невероятно! В школьном учебнике истории подобного не было!

– Не придут! – уверенно ответил Норманн. – Кишка тонка!

– Ежели вече проголосует за князя Нариманта, то мне войны не избежать. Поэтому о помощи спрашиваю.

– Какой может быть Наримант, если Новгородом призван Иван Калита!

– Слаб и болен великий князь Московский, с осени не встает с постели.

– Новгород не примет литовца! – уверенно возразил Норманн. – Жемчуг Беломорья не окупит блокады Москвы-реки и Клязьмы.

– Зачем тогда согласились принять литовское посольство?

– Ха! Пошлют людей в Москву и выторгуют себе побольше льгот.

– Хорошо, если так. А случись иначе, мне туго придется, без помощи мурманов никак не обойтись.

– И мне твоя помощь не помешает, – заговорил князь Федор, – вотяки совсем обнаглели, под городскими стенами воруют.

– Воеводе попеняйте, пусть патрули в дозор выпускает.

– Пользы мало, а вдвоем нам легко разбойничье гнездо разорить да Хлынов пограбить.

– Я не против, да у самого дружина невелика.

– Мала? – непритворно удивился князь Федор Иванович. – Или ты не знаешь о тысяче мурманов, что стали на зимовку у стен Кеми?

– Тысяча? Откуда столько набежало? – теперь уже удивился Норманн.

– Откуда, никто не спрашивал, только к тебе идут, это точно.

Ни фига себе! Тысяча норвежцев! Что прикажете с ними делать?! Ему на Каспий идти, а те потребуют защитить народ от церковных поборов. Вот свалилась ему нежданная головная боль! Это сорок драккаров! С одной стороны, людская молва подарила ему настоящую армию, с другой стороны, воины пришли с надеждой на восстановление справедливости предков.

Надо срочно искать приемлемое решение, пока эти норвежцы сидят далеко и ничего не требуют. Когда придут, будет уже поздно. Норманн достал записную книжку и быстренько написал для Антонио коротенькое письмецо. Ушлый дядька, интриги для него привычное дело, пусть думает, ищет выход из назревающей проблемы.

– Нил! – Норманн открыл дверцу кибитки. – Пошли человека к старосте Рыбреки Сытько. Письмо надо переслать итальянцам!

– Гонец в Рыбреку. Затем догоняет нас? – уточнил Нил.

– Верно, иначе мне придется одному возвращаться.

Ну что за жизнь! Норманн в расстройстве закрыл дверцу и заелозил, устраиваясь поудобнее. Норвежское пополнение можно сманить в поход на Каспийское море, но это временная мера, они не за этим сюда идут. На кой ему эта война где-то там за Полярным кругом! И эти два князя. Кто они? Норманн приступил к разведке словом. Шаг за шагом с наводящими вопросами, притворным восхищением и откровенным удивлением он смог прояснить для себя политическую карту современного Русского Севера. Удел князя Михаила Андреевича входил в состав Белозерского княжества, где сидел на престоле престарелый Роман Михайлович. Под рукой великого князя Белозерского было восемь уделов: Белосельское, Сугорское, Шелешпанское, Кемское, Карголомское, Ухтомское, Андожское и Вадбольское. Если фамилия Белосельских-Белозерских Норманну была известна благодаря шикарному дворцу на Невском проспекте, то все остальные имена ничего не говорили. Более того, сам факт существования стольких княжеств не состыковывался со скудными школьными знаниями. Кое-что он помнил из рассказов преподавателей во время учебы в Кириллове, но тогда его интересовали деньги и девочки, а история проходила мимо ушей.

– Насколько я знаю, князь Белозерский живет за счет волока с Итиля на Онегу? – Норманн решил восполнить свои познания.

– Он живет за мой счет! – захохотал князь Федор. – Доит купцов, которые везут по Сухоне соль да серебро.

– Не понял, какое отношение имеет Белозерский князь к торговому пути из Устюга?

– Как какое? Купцы от меня уходят вверх по Сухоне, затем по Шексне спускаются в Итиль.

– Разве ты не торгуешь с Новгородом?

– Я вообще ни с кем не торгую, мое дело обеспечить спокойствие и порядок, что и кому продавать, то купеческая забота.

День за днем до самого Новгорода Норманн постепенно прояснил для себя личность князя Федора. Правитель восхищал своей изворотливостью, исхитрился быть со всеми в дружбе, в то же время не брал на себя каких-либо обязательств. Поставив приоритетной целью защиту серебряного рудника и соляных промыслов, вместе с тем никак не мешал вотякам грабить купцов. Приличная по размерам дружина в две тысячи человек сидела по острогам и крепостям. Купцам же предоставлялась возможность нанять княжеских воинов себе в охрану, что они охотно и делали. В результате на реке Сухоне действовал вооруженный эскорт, гарантируя безопасность от соляных промыслов до пограничного острога Тотьма. Подобная методика позволяла князю Федору содержать большую дружину и не конфликтовать с соседями. Но самыми интересными оказались взаимоотношения с Новгородом и ярославским князем. Далекие соседи собирали дань с охотников за пушниной чуть ли не у самых стен Устюга.

В конечном итоге, Норманн сделал для себя вывод, что помогать князю Федору нет никакого смысла. Совместный набег на Хлынов, столицу вотяков, как сейчас звали вятичей, неизбежно закончится подставой.

– Я полагаю, что тебе, князь Федор, выгоднее сговориться с нижегородским правителем, – как бы в раздумье сказал Норманн.

– Суздальско-нижегородский князь на это не пойдет, его грабят бесермяне, вотяки не трогают, слишком далеко. Какой смысл ввязываться в драку ради малой добычи.

«Вот и ответ на опасения о возможной подставе, – мысленно усмехнулся Норманн. – Мне по барабану все эти разбойники и ушкуйники, а после набега неизбежно стану для них прямым врагом».

– У него хватит сил не только взять Хлынов, но и присоединить богатые земли к своему княжеству.

– А что! Ты прав! – воскликнул князь Федор. – Суздальские прибрали к рукам Нижний, не побрезгуют и вятскими землями.

Что касается князя Михаила Андреевича, то и он проявлял завидную гибкость в управлении своими землями. Поморы собирали жемчуг или били морского зверя, он же довольствовался обычным налогом. Какие купцы скупали товар, для него не имело значения. Владелец Кеми честно охранял удел от разбоя, где даже мурманы не решались пошалить на обратном пути. Как и князь Федор, он не стремился увеличить свои земли, к новгородскому поселению на реке Кола относился с полным безразличием. Может, это и правильно? Семимильные шаги вселенского завоевателя нравятся далеко не всем, большинство людей предпочитают тихую и спокойную жизнь.