Мы остановились у машин.

— Наберешь тогда меня минут за пятнадцать до первых ворот.

Тебя встретят. — Серый альфа кивнул своим мыслям. — Так что с поисками? Точно не нужна помощь?

— Спасибо за предложение. Но моих ребят хватит, я их тоже в Красноярск отправил, думаю, там все и решится.

— Понял, не лезу. — Он шутливо поднял руки, а меня опять злость обуяла, он-то мою девочку всю неделю видел. — До встречи вечером.

Дождаться бы этого сраного вечера. Волк все сильнее просился на волю. И ему было глубоко плевать, что у выбранной самочки нет волчицы. Он обязательно до нее доберется. Так что лучше я буду первым и вовремя утолю нашу с ним общую жажду по ее аппетитному телу.

Вечером, как и собирался, отправился в клан. Позвонил заранее, но все равно у внешних ворот пришлось ждать. Неужели им не хватает волков, чтобы и здесь организовать пропускной пункт? Дело, наверное, в небольшой численности населения на территории, если сравнивать с моим кланом, само собой.

В нашем подмосковном поселении защита двойная, по всему периметру забор под напряжением и первое КПП, через пятнадцать километров уже бетонное ограждение и второе КПП.

Тут же внешней защитой была бетонная стена с воротами, на которых никто не стоял, лишь камеры висели, а на подъезде к поселению уже стояла охрана и шлагбаум на проезжей части, дополнительных заборов не было. Я бы все здесь поменял, только даже представить тогда не мог, как отмеченная мной оплошность в их охранке сыграет мне на руку в будущем.

А пока, стоило только выйти из машины у дома альфы, в котором Максим любезно предоставил мне комнату, я сразу же почуял запах своей малышки.

Кинул вещи и спустился. Жители поселка потихоньку подтягивались к площади. В толпе даже заметил удаляющуюся спину Реброва. Видимо, Яна решила остаться дома одна. Умница моя. Зайдя в тень забора, разделся и начал перекидываться в волка, ему нужно было дать время проветриться и прогуляться перед тем, как идти к ней.

Мир преобразился. Окружающие меня краски стали не такими яркими, цветоощущение притупилось, но взамен него в стократ усилились обоняние и слух. Приятная мышечная боль прошлась волной по изменившемуся телу.

Я был волком, я чувствовал то, же что и он, видел и слышал то же, руководил нашими действиями, но все равно было ощущение, что я наблюдал за собой со стороны. Волк потянулся, довольно оскалился, почуяв аромат желанной самки вблизи. Коротко рыкнув, отправился в обратную от площади сторону. На охоту в лес. Я наслаждался ощущением единения с природой в волчьем теле.

Пробегав пару часов и подкрепившись загнанными кроликами, отправился к дому Реброва. По пути окунулся в протекающий мимо ручей и смыл с морды кровь. Добычу крупнее выбирать специально не стал, я все же торопился.

Не стал оборачиваться, в волчьем виде перепрыгнув через забор, пробрался в дом к Реброву. Яна по-прежнему находилась там одна. Я по запаху определил ее комнату и, проявив культуру поведения, поскреб лапой в дверь. Интересно посмотреть на ее реакцию.

Яна открыла далеко не сразу, пришлось еще и скулить у порога.

Вот после этого растрепанная малышка в чудаковатой пижаме и предстала передо мной.

Она испугалась. Наблюдал за тем, как моя кошка невольно отшатнулась, приложила к груди руки и замерла на месте. Я поднял морду и поймал ее взгляд. Страх в ее глазах начал таять, сменяясь радостью узнавания.

Моя девочка!

— Ты такой большой, — восторженно сказала Яна и сделала шажок вперед. Протянула руку к моему носу и, не донеся, спросила: — Можно?

Я кивнул и почувствовал, как ее пальчики прикоснулись ко мне.

Они пробежались от носа к макушке, прошлись между ушей и зарылись в шерсть на загривке.

— Тебя даже волком трудно назвать, ты огромный, — она продолжала перебирать мою шерсть, — и такой красивый! — В ход пошла вторая рука, которой Яна решила почесать мне шею и подбородок, в глазах ее плескался восторг.

А у меня внутренности в узел скручивало от ласковых прикосновений ее рук. И желание начинало стучать в висках.

«Перекинуться! Подмять! Присвоить!» — это все, о чем мог думать волк. Тихо рыкнул и толкнул ее по направлению к кровати. Малышка хихикнула и начала шуточно отбиваться.

— Какой некультурный волк. А ну прекрати!

Еще и командовать пыталась. Смешная. Я еще раз рыкнул и боднул мордой ее в последний раз. Она плюхнулась на кровать, а верх от ее пижамы задрался, оголяя плоский животик.

Ее тело было совершенно, хотелось облизывать каждый его миллиметр часами.

— Ну что? Так и будем молчать? Может, обернешься? — Ох, милая, когда я обернусь, нам точно не удастся поговорить.

— Ну и ладно, оставайся волком, буду говорить сама с собой. Ты же меня все равно слышишь?! Так даже проще. — После этих слов решил с оборотом обождать, лег возле кровати и поднял к ней морду.

— Я ждала! — и замолчала. Сглотнула и облизала губы. — Мог хотя бы позвонить. Серьезно! — взмахнула руками. — Я понимаю, что мы знакомы один день. Но ты произвел на меня неизгладимое впечатление, а потом пропал.

Так, все, надо закругляться с этим, еще соплей мне не хватало.

Обернулся и опустился на кровать рядом с малышкой, погладил не дававший покоя открытый участок живота. Она вздрогнула и посмотрела на меня. По мере движения взгляда щеки у Яны становились все краснее.

— Ты не хочешь одеться? — растерянно спросила она.

Я лишь покачал головой и, притянув ее за затылок к себе, прошептал у самых губ:

— Я тоже скучал, — и набросился на ее манящий приоткрытый рот.

Зверь внутри меня довольно зарычал. Желание, жажда обладания, безумная похоть — все чувства были обострены до предела.

Яна отвечала на поцелуй с не меньшей страстью, обхватила мою шею и поглаживала ее тонкими пальчиками.

— Ты такая вкусная, — прошептал, на миг оторвавшись от ее мягких и податливых губ. — Подними ручки, будь хорошей девочкой.

Да, так…

Снял с нее длинную футболку с изображением блондинистой синекожей гномихи. Хм, довольно странный выбор.

— Милая пижамка.

Яна непонимающе посмотрела и, увидев часть своего белья в моих руках, удивилась. Горячая маленькая девочка увлеклась нашим поцелуем настолько, что перестала замечать происходящее вокруг.

Я не дал ей раскрыть и рта, принялся целовать со все усиливающимся напором. Губы, щеки, подбородок, скулы, шея. Руки гладили упругую грудь с острыми вершинками. Не сдержался и приник к ним губами, втянул в рот аппетитный сосочек и услышал стон полный удовольствия.

Кровь раскаленной лавой текла по венам, приливая в пах.

Сумасшедшая эрекция начинала мешать. Потребность оказаться в ней становилась практически непереносимой.