«Она не твоя!» – внезапно завопил внутренний голос. Но Рейф его проигнорировал; он по-прежнему прижимал к себе Клио, теперь уже покрывая поцелуями ее лицо и шею.

«Нельзя. Она не твоя!» – снова зазвучало у него в голове.

На сей раз Рейф отреагировал и резко приподнял голову. Оба тяжело дышали.

– Клио, я…

– Не надо! – перебила она. – Только не надо ничего объяснять и извиняться, пожалуйста!.. Если мне придется услышать, что все это лишь похоть или стремление получить то, что принадлежит брату… О, я этого не вынесу.

– Я не скажу ничего подобного. – Иначе это была бы наглая ложь. Все было намного сложнее… и намного опаснее.

Рейф перекатился на спину и уставился в потолок. Он не знал, как назвать чувство, которое росло в его груди. Но название в конечном счете не имело значения, так как он точно знал, что не имел права на эту девушку.

– Ты… помолвлена… с моим… братом. – Почему-то ему показалось, что если он произнесет эти слова медленно и отчетливо, то они скорее проникнут в его сознание.

– Но так не должно быть. – Клио приподнялась и села на полу. – Мою помолвку легко разорвать одним только росчерком пера.

– Все не так просто. – Рейф тоже сел.

– Но почему? – Она смахнула кусочек торта с его щеки. – Между мной и Пирсом нет никакой эмоциональной привязанности. Вопрос лишь в юридических формальностях. Как только ты подпишешь бумаги, я буду свободна. Мы будем свободны.

– Для чего? Чтобы сделать то, о чем ты немедленно пожалеешь? – Он стряхнул со штанины кусочек торта.

– Но почему я должна жалеть?! – воскликнула Клио и тут же нахмурилась. – О нет!.. Где же… – Она уставилась на свою руку.

– Клио, в чем дело?

– Мое кольцо… Подарок Пирса в честь помолвки… Его нет.

Рейф выругался сквозь зубы.

– Мы обязательно должны его найти. Оно стоит целое состояние. – Клио встала и начала лихорадочные поиски. – Оно, вероятно, слетело, когда я хватала один из тортов. По-моему, после шоколадного торта оно еще было на пальце… И после миндального – тоже. Значит, что оно осталось…

– В сливовом торте, – подхватил Рейф. – В том, который я швырнул на пол, когда ты закричала. – Он осмотрелся и направился в дальний угол комнаты. – Наверное, где-то здесь…

Они вместе обошли стол. В углу комнаты действительно лежал сливовый торт. То есть раньше лежал. А теперь он весь – и кольцо Клио тоже? – пребывал в животе Эллингворта.

Клио изо всех сил пыталась не расхохотаться, но все же не сумела сдержаться. Ведь картина и впрямь была невероятно комичной – морщинистая физиономия старого бульдожки, лежавшая на пустой тарелке.

Рейфу же ситуация вовсе не казалась смешной.

– Эллингворт, нет! – Он подбежал к псу, бормоча ругательства, многие из которых Клио никогда в жизни не доводилось слышать. – Как он сюда попал?!

– Понятия не имею. Возможно, он забрел сюда и заснул.

– Проклятье! – Рейф улегся на пол и прижался ухом к животу Эллингворта. – Похоже, там булькает…

– Но ведь так и должно быть, разве нет?

– Не знаю. – Рейф сел и запустил пятерню в свои растрепавшиеся волосы. – Может, и должно… Никогда раньше не слушал.

– Бедняжка… – Клио опустилась на колени рядом с бульдожкой с другой стороны. – Надеюсь, с ним все будет в порядке.

– А что будем делать мы? Может, как-нибудь вызвать у него рвоту? Или перевернуть вниз головой и потрясти?

Клио погладила собаку за ушком.

– Нет, не думаю…

– По-моему, он слишком горячий. – Рейф стукнул кулаком по ковру, потом вскочил на ноги, сбросил сюртук и принялся обмахивать им бульдожку.

«Он заботится о собаке ничуть не меньше, чем обо мне, – подумала Клио. – Пожалуй, даже больше…» Да, он увел ее подальше от опускавшейся решетки и подхватил, когда она оступилась на лестнице в башне. Но все это меркло по сравнению с тем, как Рейф заботился о собаке… вовсе не казавшейся больной. Напротив, песик выглядел сытым и вполне довольным. В общем, было ясно: если Эллингворт сейчас умрет, то умрет счастливым.

– Но ведь это всего лишь сливовый торт… – проговорила Клио.

– Нет! – в запальчивости возразил Рейф. – Это сливовый торт и массивное золотое кольцо с рубином!

Клио вздохнула.

– Да, верно. Но у камня – огранка кабошон. Никаких острых краев. Дай песику немного рыбьего жира, и кольцо быстро выйдет наружу.

– Хорошо бы… – Рейф тоже вздохнул и снова принялся обмахивать собаку сюртуком. – Эллингворт!.. Ты меня слышишь, старичок? Не смей умирать прямо сейчас.

Эллингворт рыгнул в ответ. Клио же предпринимала героические усилия, сдерживая смех.

– Нам нужен ветеринар, – заявил Рейф, отшвырнув сюртук. – Нужен хороший хирург, если таковой имеется в окрестностях. Или хотя бы аптекарь. Отправь за ним кого-нибудь из слуг.

– Да, конечно, – кивнула Клио.

Надо же! Ей еще не приходилось видеть Рейфа в таком волнении. Хотя здоровье собаки вроде бы не вызывало особых опасений…

– Рейф, посмотри на меня, – сказала Клио.

Он повернулся к ней, хмурый и мрачный, и она проговорила:

– Мы справимся, не беспокойся. Сделаем все возможное. Пошлем в Лондон за специалистами, если понадобится. Обещаю. – Она взяла его огромную руку и крепко сжала в ладошках. – Поверь, собака не умрет. Во всяком случае, сегодня.

После трагикомических событий, произошедших в комнате с тортами, в замке побывали три ветеринара, два доктора и аптекарь. А теперь, двенадцать часов спустя, Клио сидела на стуле у двери комнаты, превращенной в больничную палату, и пыталась вышивать при свете свечи.

Было уже поздно, и почти все обитатели замка давно спали. Не спал только Рейф, остававшийся рядом с Эллингвортом, и Клио, сидевшая снаружи.

В течение дня она с трудом нашла время, чтобы вымыться и переодеться. Хаос, возникший из-за обжорства Эллингворта, избавил ее от объяснений относительно испачканного платья. Ей достаточно было лишь всплеснуть руками и трагическим голосом воскликнуть: «Собака!» После этого вопросов уже больше не возникало.

Тут дверь открылась, и Рейф тихо спросил:

– Ты еще здесь?

Клио отложила свою вышивку и, встав, взглянула на Рейфа. Вид у него был чрезвычайно серьезный… и даже какой-то торжественный. В отличие от Клио он не переоделся – только снял сюртук, жилет и галстук, а также подвернул до локтей рукава рубашки. Волосы же его были взлохмачены.

Клио нахмурилась; она начала опасаться худшего.

– Ну как?.. – прошептала она.

– Сказали, он будет жить.

– Слава богу. – Клио с облегчением вздохнула. – Я так рада… Полагаю, ты тоже.