Изабел подняла на Коля заплаканные глаза: она была до смерти напугана.

– Вчера вечером я предупреждала вас, что Годрику грозит опасность, потому что некоторые люди только и ждут, когда Ранульф будет низвергнут с престола. Тогда они предъявят свои права на Норсекс, точнее, предъявили бы, если бы существование Годрика не сводило на нет их притязания на трон. В жилах моего сына течет кровь династии королей Норсекса, а это значит…

– Я защищу мальчика, – твердо произнес Коль и поднялся. – Но сперва мне надо узнать правду.

– Вы не можете защитить моего сына, потому что для вас главное – найти и убить Ранульфа. – Изабел сжала кулаки.

– Успокойтесь, нам с вами не имеет смысла быть врагами.

– А кто же мы тогда друг другу, как не враги? – Изабел вскочила, ей хотелось как можно скорее покинуть столь прискорбно закончившееся пиршество.

– Принцесса, вернитесь за стол, нам с вами нужно многое обсудить. – Коль указал ей на место рядом с собой.

Изабел покачала головой:

– Нет. Сесть рядом с вами означало бы смириться с вашим присутствием в нашем королевстве. Мне и прежде не нужно было находиться возле вас ни секунды. – Грудь Изабел вздымалась от волнения. – Вы и только вы виноваты в том, что Годрик чуть не умер. До того как вы пришли к нам со своим войском, мой ребенок был в безопасности. – Спустившись с возвышения, Изабел торопливо прошла мимо воинов Коля, прекрасная в своем гневе. В дверях она обернулась и посмотрела на Коля. – Только посмейте снова отнять его у меня, и я придушу вас собственными руками! – С этими словами Изабел покинула зал.

Когда принцесса проснулась, шторы были плотно закрыты и в комнате было темно, но из-за окна уже доносились топот лошадиных копыт и крики людей.

Накануне Изабел нарушила приказ Коля и вновь переселилась в свою спальню; тем не менее никто не попытался вернуть их обратно, и ночь прошла спокойно. Изабел была безмерно признательна Колю: несколько предыдущих ночей она плохо спала и теперь валилась с ног от усталости. Годрик уснул у нее на руках, после чего и сама принцесса забылась тяжелым сном.

Закутавшись с головой в теплое одеяло, Изабел попыталась не думать о Коле, но не смогла. Боже, какое печальное выражение было на его лице, когда накануне вечером она выбежала из большого зала! К счастью, теперь ее сын находится с ней, а остальное не должно ее волновать.

Принцесса протянула руку и ощупала постель рядом с собой, но Годрика рядом с ней не оказалось.

Она торопливо раздвинула занавеси на кровати – постель была пуста.

– Годрик, ты где? – Голос Изабел дрожал от страха. Опустившись на колени, она заглянула под кровать, но и там мальчика не было.

Поднявшись с колен, она закричала:

– Годрик!

Под окном заржала лошадь, и у Изабел побежали мурашки по спине.

– Нет! – Принцесса бросилась к окну, раздвинула шторы и, открыв ставни, увидела, как вдалеке солдаты медленно поднимались вверх по горной дороге. Прямо под ее окном другие воины Коля тоже собирались в поход; они уже сидели на лошадях, таких огромных, каких принцесса до сих пор ни разу не видела. На самом большом коне вороной масти восседал предводитель скандинавов. К удивлению Изабел, Ровена, одетая по-дорожному и закутанная в плащ, тоже находилась среди всадников.

Заметив, что впереди Коля сидит ее маленький сынишка, принцесса ахнула; ее лицо сделалось белее мела. Коль наклонился над мальчиком и стал что-то объяснять ему.

– Нет! – Изабел метнулась к двери, затем выбежала из комнаты и сломя голову помчалась вниз по лестнице. Стоявшая вдоль стены охрана растерялась и не успела вовремя среагировать. Наталкиваясь на людей, принцесса миновала последний пролет лестницы и толкнула тяжелые дубовые двери.

К этому моменту конница уже направилась в сторону ворот, и Изабел бросилась в самую ее гущу.

Она сразу заметила похожего на призрак всадника на большом вороном коне и громко крикнула:

– Торлекссон!

Коль оглянулся и посмотрел назад, Годрик тоже вытянул шею.

– Возвращайтесь в замок, – приказал Коль.

– Как вы смеете увозить моего ребенка! – завопила Изабел и вцепилась в ногу викинга.

Коль бережно обнял мальчика.

– Успокойтесь, я ручаюсь за его безопасность.

– Мама, смотри, я катаюсь на большой лошадке, – тут же с гордостью сообщил Годрик.

– Куда бы вы ни везли его, я еду с ним. – В отчаянии Изабел ухватилась за стремя лошади.

– Нет. – Коль высвободил стремя и пришпорил коня, но Изабел ухватилась за хвост жеребца. Она не позволит Торлекссону увести с собой ее ребенка!

И тут, потеряв равновесие, принцесса угодила прямо в грязную лужу.

– Стойте! Моя мамочка! – закричал Годрик. Всадники остановились.

– Проклятие, да поднимайтесь же!

– Господин, женщина не виновата, – с укором произнес Векелль, помогая Изабел подняться.

Коль гневно Взглянул на принцессу:

– Значит, желаете ехать с нами? Ну что ж, воля ваша. Только учтите – вы сами этого захотели.

Изабел протянула руки к седлу Коля, намереваясь сесть позади него, но он, дернув за поводья, направил коня в сторону.

– Вернитесь и возьмите свою лошадь. Поторопитесь, у нас мало времени.

И зачем он разрешил принцессе ехать с ними? Или во всем виноваты слезы малыша?

Так и не решив эту проблему, Коль направил коня по выстроенной еще симлянами дороге. Конные воины прочесывали лес в поисках врага; впереди и позади отряда ехали вооруженные солдаты, в любую минуту готовые отразить любое нападение, поэтому у их предводителя было время подумать.

Коль испытывал угрызения совести из-за того, что так неучтиво он вел себя во дворе замка. Ему хотелось научиться ненавидеть и презирать Изабел, точно так же, как ненавидела и презирала его она! До поздней ночи он размышлял о том, что за странное чувство испытывает он к ней. Возможно, это слабость? Но тогда он не должен позволять принцессе вертеть им, как ей заблагорассудится. Разве он может всерьез поверить тому, что она ему заявила? Это же нелепость. Неужели принцесса и вправду верит, что он – отец ее ребенка? Или она стремится сыграть на его слабости и возбудить его сочувствие, сочинив нелепую историю о провале в памяти?

Внезапно Коль почувствовал на себе взгляд Изабел, она ехала верхом на саксонской кобылке, которая была намного меньше горячих арабских скакунов, привезенных датчанами. Поверх сорочки, в которой она выбежала на улицу, принцесса надела платье прямо на глазах у его людей, и хотя служанка высоко держала плащ в жалкой попытке соблюсти приличия, прикрыть ее от посторонних взглядов ей вряд ли удалось.