– Роуз! Роуз! – Фрэнни ковыляла к ней, зажимая что-то в руке. – Чуть не забыла отдать тебе. – Маленькая молочница сунула в карман Роуз листок бумаги.

– Что это?

– Письмо, – Фрэнни покраснела от смущения, но тут же расплылась в улыбке.

– От кого?

– От меня, от кого же еще! Мое первое в жизни письмо.

– Фрэнни, мы ведь только начали наши занятия.

– Да, но ты так красиво написала для меня все буквы и объяснила, что каждая называется и произносится по-своему. Я их заучивала, заучивала – по ночам, пока свечка не догорит, – Фрэнни глубоко вздохнула. – И вот, выучила. Написала тебе письмо. Коротенькое, и буквы все дрожат. Знаешь, как новорожденные ягнята, которые первый раз пытаются встать на ножки.

– О, Фрэнни… – В глазах Роуз показались слезы.

– Ты помогла мне начать, и с тех пор я тренируюсь.

Роуз так растрогалась, что не находила слов.

– Ну, мне пора, – сказала Фрэнни. – Одна из овец решила ягниться не по сезону, а это непременно сулит много возни.

– Да, да, иди, – Роуз попыталась сделать понимающее лицо. Смешно, конечно, ведь всех ее познаний об овечьих родах не хватило бы даже, чтобы заполнить самый маленький листочек-стикер. Кстати, а что бы сказали люди средневековья о стикерах? Или автомобилях, телевизорах, айфонах?

Размышления Роуз прервала миссис Добкинс, утратившая свою обычную строгость.

– Путешествия – это всегда так увлекательно, – заметила она.

– Долго ли нам ехать, миссис Добкинс? – осведомилась Роуз.

– Три дня, если дороги не размокнут.

– Счастливого пути, Роуз, – пожелал Эндрю.

– Эндрю, – зашептала девочка, – я немного волнуюсь.

– Из-за чего?

– Я почти не умею ездить верхом.

– Ох, как же это я не подумал! Ты ведь во дворце новенькая. Все дворцовые слуги обучены езде. Ладно, главное, помни про правильную посадку – она помогает надежно закрепиться в седле. При прыжках это особенно важно.

– Бог ты мой, еще и прыгать придется?

– Да нет, не придется. Прыжки – это для забавы. Просто прижми колено к луке седла, если почувствуешь, что теряешь равновесие. Так ты не свалишься. – Эндрю ободряюще похлопал Роуз по колену.

«Господи, и зачем я только в это ввязалась!» – про себя ужаснулась она.

– Поднять королевские знамена! – звонким голосом скомандовала миссис Добкинс. В воздух немедленно взлетели два флага в форме щита. Каждый был разделен на четыре поля со своей эмблемой: на первом – роза, символ принцесс из рода Тюдоров, на втором – сокол, на третьем – меч и, наконец, на четвертом – пучок стрел. – Если бы с нами ехал король, то розу Тюдоров венчала бы корона, – пояснила миссис Добкинс, обращаясь к Роуз. – В первый раз едешь ко двору?

– Да, миссис Добкинс.

– Лучшая часть работы. А какой денек сегодня, ясный и солнечный, отличная погода для путешествия. – Женщина удовлетворенно вздохнула, потом с улыбкой сказала: – Ну, едем! – и тронула поводья.

Неожиданно до Роуз донеслось кошачье мяуканье. Сентябрина! Девочка подняла глаза на конюшню и в окошке на крыше разглядела рыжую кошечку. Сентябрина как будто ей подмигнула, а потом махнула хвостом из стороны в сторону, словно говоря: «До встречи!»

Процессия двинулась неторопливой рысцой. Миссис Добкинс одобрительно улыбнулась Роуз:

– А ты хорошо держишься в седле.

– Благодарю, – пробормотала та. Все шло хорошо, но кое-чего не хватало. Приятной тяжести медальона у нее на шее, покачивающегося на цепочке в такт движению.

Внезапно стало темно. Роуз обнаружила себя уже не в седле, а посреди переулка. На краю мусорного бака восседала Сентябрина. Похолодало. Одетая в футболку и джинсы, девочка сразу замерзла. Она посмотрела вверх, на небо. Несмотря на то, что был еще октябрь, казалось, вот-вот пойдет снег.

Время – дни, ночи, времена года, – полностью перепуталось. В слабой попытке разобраться в его перипетиях Роуз зашептала: «В Хэтфилде было лето, разгар дня. Вторник». Откуда она знала день недели? А, ну да, Фрэнни же говорила, что сбивает масло по вторникам. Но это уже не Хэтфилд, на улице не день, а ночь. И холодно, чертовски холодно! Который час? Какой сегодня день? Сентябрина громко замяукала и принялась яростно скрести когтями крышку мусорного бака. «Мой дневник! Там, в баке», – осенило Роуз.

– Надо забрать дневник, да, Сентябрина?

Кошачьи глаза сверкнули так ярко, что в переулке на миг стало светло. Кошка спрыгнула с бака и, несмотря на отсутствие одной лапки, приземлилась с восхитительной мягкостью, после чего потерлась о ногу Роуз. Девочка наклонилась и погладила животное. Сентябрина впервые позволила ей приласкать себя и даже замурчала. Роуз сдвинула крышку. Дневник в красной кожаной обложке лежал на самом верху, дожидаясь ее. Девочка порадовалась, что успела вернуться до приезда мусоровоза.

Дрожа, она скользнула в постель; отклеила прикрепленный к дневнику ключик, вставила его в замок и открыла первую страницу. Нужно попытаться восстановить хронологию событий, проанализировать сдвиги, которые через бездну вневременья переносят ее из Индианаполиса в другую страну, другой век, почти на пятьсот лет назад. Что спровоцировало ее путешествия? Роуз начала листать пустые страницы, пока не добралась до роковой даты. Вот он, день, который она хотела бы забыть навсегда. Понедельник, пятнадцатое августа.

Девочка заставила себя посмотреть в лицо своим страхам, взглянуть на дату смерти мамы. Она закусила губу; подбородок мелко задрожал. Как могло все так быстро измениться? Катастрофа уничтожила не только автомобиль, но и жизнь Роуз. Внутри стремительно закручивался вихрь, как будто она сама сейчас вылетит с шоссе в огненную бездну, разрушающую все и вся. Полное уничтожение. Пустота.

Роуз долго смотрела на дату, затем стала перелистывать страницы вперед. Спустя три недели и пять дней она пришла в новую школу. Когда она впервые попала в лабиринт времени и оказалась в далеком прошлом? В тот день, когда ее заперли в школьном шкафчике, семнадцатого сентября. Да, именно тогда Роуз впервые собственными глазами увидела принцессу Елизавету. Но лишь несколько недель спустя, во время второго «скачка», она познакомилась с Фрэнни, которая привела ее во дворец. Получается, сейчас был третий по счету скачок.

Роуз бросила взгляд на айфон. Двадцать седьмое октября, почти полночь. Девочка заметила символ входящего сообщения: эсэмэс от Ананда.

Через пятнадцать секунд пришло еще одно сообщение, на этот раз от Сьюзан.