Лелану уложили у самого края, раздели и смыли грязь, прополоскали волосы, втерли в них душистое масло. Пока две топлянки занимались подругой, младшая навка под присмотром Марны развела огонь и принялась варить зелье. Озерница Солина, если не ошибаюсь, нырнула в водоем, подняв со дна тучу ила. Когда тот осел, с удивлением обнаружила, что девушка исчезла. На немой вопрос Шелодим пояснил:

– Ушла собирать лотосы по соседним озерам. Шайна не переносит их запаха. В ее положении это нормально.

А кто сказал, что нечисть не размножается? Вполне себе. Интересно, как выглядят детишки лесовика? Пенечки маленькие?

– Обычные дети, на человеческих похожи, – хмыкнул Шелодим. – Отослал их с Русаной на заимку, когда еще Фирана лес потревожила.

– А-а-а…

То-то я одну топлянку потеряла. Думала, та за травами отправилась и пропала из виду, как Солина.

Озерница, между прочим, уже вернулась и притащила ворох белоснежных лотосов. Красота неописуемая. А запах! От него сразу голова затуманилась и проблемы ушли на второй план. Захотелось посидеть на бережке, поболтать ногами в прохладной водице. А то и поплавать – тепло здесь, как летом. Хорошо Рэн выскользнул из-за пазухи и покрутился на плечах, щекоча кончик носа пушистым хвостом. Наваждение схлынуло так же внезапно, как и накатило. Я насупилась и сердито посмотрела на лесовика. А тот развел руками: а я что? Все для дела. Одно слово – нечисть лесная.

Лелану тем временем облачили в белоснежную сорочку. В том месте, где торчал кинжал, пришлось разрезать ткань, чтобы не топорщилась. Девушку переложили на ложе, созданное из лепестков лотоса. Живые цветы разложили по контуру тела. Ведьмочка утопала в цветах, и красота ее излучала какую-то неестественную силу. Глаз невозможно оторвать. Жены лесовика, которые участвовали в обряде, также переоделись в белые сорочки, распустили волосы и украсили себя венками из белоснежных соцветий. Лица девушек мерцали, будто на них нанесли тонкий слой серебристой пыли. Губы на белой коже выделялись алыми бутонами, в глазах сверкали синие искры, точно болотные огоньки.

Топлянки зажгли свечи из темного воска, обошли по кругу Лелану, напевая при этом протяжную песню. Каждая периодически наклонялась к подруге и оставляла дар. Например, бусы из красных ягод или гребешок для волос, колечко с лунным камешком, старинные монетки или синюю жемчужинку. Последнюю подарила Марна, положив ту на сомкнутые губы девушки. Навка замерла в изголовье цветочного ложа и зажала виски Леланы двумя руками. В это время Солина упала на колени и двумя руками выдернула кинжал. Тотчас Килана откупорила свой подарок – фиал с клубящейся внутри черной жидкостью – и залила внутрь раны. Лелану выгнуло так, будто она хотела взмыть в небо. Однако Марна и остальные девушки удержали подругу на месте. Неумолкаемая во время ритуала песнь слилась в один непрерывный вой, слов в котором различить невозможно. Внезапно налетел ветер и закружил лепестки в хороводе. Причем действовала стихия только на цветы. Ниспадающие чуть не до земли волосы топлянок не шелохнулись, и пламя свечей не дрогнуло. Впечатляет.

Неведомая сила приподняла тело Леланы вместе с ложем. Девушки окружили его со всех сторон и направились в глубину, плавно уходя под воду. Дошли до середины – темные макушки с венками давно скрылись под зеркальной поверхностью, – а наверху осталось недвижное тело, утопающее в лотосах, и свечи на плавучих подставках из листьев. На долгие минуты погребальная картина застыла в одном положении. А потом из недр озера донесся гул, и на поверхность вырвался трехметровый столб воды, который разом поглотил подругу. Я дернулась от неожиданности, заволновалась. А все ли идет как надо? Кто их знает, эти обряды навок?

– Не волнуйся, ритуал проходит как должно. – Шелодим опять прочел мысли и поспешил успокоить: – Прими совет: потребуй клятву, прежде чем поделишься жизненной силой. Лелана уже не будет прежней, и навья сущность примется верховодить ее поступками. А навкой ведьмочка сильной станет. Сильнее Марны. Видала, какой столб воды вырос? Это речные и озерные духи откликнулись. А раз они скопом явились сюда – честь оказали, значит, признали и приняли новенькую хозяйкой.

– Ого! А что за клятва? – В стремлении спасти Лелану не задумывалась о последствиях. А тут, оказывается, столько подводных камней.

– А с живыми одна только клятва – верности и служения, – хмыкнул лесовик, – и заполучить такую сложно. Ведьмаки, к примеру, ее силой вырывают. Да. А что делать? Жить-то хочется. Но, поверь, громадная пропасть разделяет добровольную и принудительную клятву. Нечисть и десятой доли способностей не раскрывает хозяину, пакостит при каждом удобном случае.

– Шелодим, а что это ты так разоткровенничался? – прищурившись, смерила мужичка внимательным взглядом. – Подозрительно как-то.

– Долги отрабатываю, – пробурчал лесовик. – Фирана в рабство закабалила до конца жизни. А через меня и жены на нее горбатились бы. Со смертью колдуньи клятва потеряла силу. Так что спасла ты меня, Золана, и топляночек, и детей от горькой участи. Я верой и правдой служить буду. Без клятвы. Пока не отработаю. Слово!

Заговорившись с лесовиком, чуть не упустила момент, когда показались девушки. Будто привидения, выныривали из воды и медленно брели к берегу. Сначала Марна и Килана, следом Солина и топлянки, а последней шла Лелана.

От разительной перемены, что произошла с подругой, дрожь по телу пошла. Мало того что волосы потемнели, будто в них впитались краски ночи, так еще глаза преобразились: стали холодные, пронзительно-синие, проникающие прямо в душу.

На земле топлянки выстроились по обе стороны от дорожки, склонили головы, точно стража или верные слуги, приветствующие повелителя. А Лелана прошла через строй с королевским достоинством, словно каждый день это делала.

С момента, как подруга вернулась в мир живых, она не сводила с меня взгляда. Как магнитом ее притягивало. И я догадывалась, что манило новоиспеченную навку, – жизненная сила. Я одна тут из людей осталась. Жены Шелодима тоже поглядывали с гастрономическим интересом, но не смели мужа ослушаться. Крепко клятва держала.

Я поежилась, с горечью осознавая, что прежней милой девушки больше нет. Реши вдруг подруга меня сожрать, никто этому не воспрепятствует. Что ей Шелодим? На один зуб. Марна вон голову склонила, а ведь самая сильная навка в округе, со слов супруга.

Лесовичок-то от мыслей моих позеленел. Вот не надо в чужой голове копаться! Лелана даже не посмотрела на мужичка, у нее лишь кончики губ дрогнули. Может, и показалось. Молодая навка само спокойствие и безмятежность. А ведь наверняка подруга мысли не хуже других читает. Интересно, как она к клятве относится? Я бы сто раз подумала, прежде чем малознакомому человеку довериться. Да и обойдусь без нее, без клятвы дурацкой. Главное, Леланка в порядке – жива и здорова. Ну если о нечисти можно такое сказать. Жаль будет расставаться. Мне еще в академию попасть нужно, найти новый дом для деревца, с теплотой подумала о росточке, покоившемся на груди. Еще есть Рэн, я не одна, не пропаду. Зверек с радостью отозвался и стал жарко убеждать меня в том, что уж он-то никогда не бросит и рядом будет.