Бомба «хеджехога» требовала прямого попадания в подводную лодку, чтобы взорваться. Она не имела огромного разрывного заряда, как обычная «бочка». Однако ее разрушающее действие при попадании было ничуть не меньше, чем у артиллерийского снаряда. То, что бомба взрывалась только при прямом попадании, в одном отношении было скорее преимуществом, чем недостатком. Обычная глубинная бомба взрывалась, опустившись на заданную глубину, и охотники наверху не могли знать, попала она в яблочко или взорвалась в миле от цели. А вот взрыв бомбы «хеджехога» означал попадание, разве что на мелководье бомба взрывалась, ударившись о дно. В этом случае неопределенность сохранялась, зато в открытом океане взрыв говорил эсминцу, что цель поражена. И это означало, что лодка получила серьезные повреждения.

Капитан 1 ранга Хэммонд сразу стал энтузиастом нового оружия. Из Англии образец «хеджехога» был направлен в Соединенные Штаты. Непривычный бомбомет с его стреляющими штырями и бомбами-ракетами создавался в обстановке строжайшей секретности. Его устанавливали на борту эскортных кораблей тайно, словно размещали контрабанду. После первых испытаний на американских эсминцах новое оружие получило высокую оценку. В конце концов его начали широко устанавливать на фрегатах и эскортных миноносцах.

Взрыв бомбы при прямом попадании был не единственным достоинством «хеджехога». Он обладал и более ценным качеством. Так как снаряды «хеджехога» выбрасывались вперед по ходу корабля, оружие можно было использовать до того, как будет потерян акустический контакт с подводной лодкой. Другими словами, противолодочный корабль следил за лодкой, стреляя из «хеджехога», то есть не вслепую, как при использовании обычных глубинных бомб. При наведении бомбомета имелась возможность в какой-то степени учесть ошибки, которые вносят маневрирование корабля, качка и другие факторы.

Тяжелый многоствольный бомбомет давал слишком сильную отдачу, и потому не подходил для установки на малых кораблях. Поэтому был создан маленький образец, выстреливающий 6 бомб. Это оружие было названо «мышеловкой».

Для испытаний «мышеловки» были установлены на нескольких эсминцах. После получения положительных результатов эти бомбометы начали устанавливать на различных противолодочных кораблях, включая малотоннажные. «Мышеловка» могла нанести сильный удар, ведь ее 65-фн бомба, снаряженная торпексом, содержала столько же взрывчатки, что и бомба «хеджехога». Но, хотя англичане использовали «мышеловку» с большим успехом, американские корабли применяли ее значительно реже. Насколько известно, ни одна подводная лодка не попалась в американскую «мышеловку».

Зато «хеджехог» часто применялся поисково-ударными группами. На Тихом океане среди экипажей эсминцев он пользовался еще большей популярностью, что, вероятно, было обусловлено состоянием моря и погоды.

Установки, стреляющие вперед по курсу корабля, не привели к отмиранию обычных глубинных бомб. В течение всей войны «бочки» и «капельки» исправно летели в воду с палуб эсминцев. Американские эсминцы не имели «хеджехогов», реактивные бомбометы устанавливались на эскортных миноносцах и фрегатах, появившихся в середине войны. Их снаряды могли нанести смертельный укол, но им требовалось попасть в цель. В то же время разрыв обычной глубинной бомбы даже на некотором расстоянии от корпуса лодки тоже приводил к желаемому результату. Обычные глубинные бомбы часто использовались в дополнение к залпу «хеджехога». Они должны были добить поврежденную лодку или достать лодку, погрузившуюся слишком глубоко. Тяжеловесная глубинная бомба была необходима для взрыва на большой глубине, если ситуация не позволяла использовать «хеджехог».

При использовании глубинных бомб и снарядов «хеджехогов» возникала та же проблема, что и при обычной артиллерийской стрельбе — наводка. Требовалось обнаружить лодку и установить ее место нахождения. После неожиданных и сокрушительных успехов подводных лодок в 1914 году англичане приложили максимум усилий, чтобы создать прибор, способный обнаружить погрузившуюся подводную лодку. В результате был создан гидрофон — чувствительный акустический приемник, который мог засечь шумы, создаваемые движущейся подводной лодкой. Вмонтированный в днище корабля, гидрофон передавал оператору шум винтов лодки и давал общее направление на нее. Судя по всему, первый случай обнаружения подводной лодки гидрофоном имел место 23 апреля 1916 года, когда UC-3, попавшая в противолодочную сеть, была выслежена и уничтожена надводным кораблем.

В 1916 году американский флот разработал и начал устанавливать на своих кораблях «слушающее устройство» SC, аналогичное британскому гидрофону. К концу Первой Мировой войны такое устройство широко применялось противолодочными кораблями союзников, а проведенные улучшения сделали его очень чувствительным. Опасаясь обнаружения, подводная лодка могла на короткое время отключать моторы или вообще неподвижно отлеживаться на морском дне. Но гидрофон мог засечь самый слабый звук — даже тихое жужжание моторчика гирокомпаса.

Однако гидрофон имел и существенные недостатки. Прежде всего, он воспринимал шумы винтов всех кораблей, находящихся поблизости, а не только подводной лодки. Чем выше были его акустические качества, тем больше шумов он принимал. Оператор прибора SC не мог отстроиться от посторонних шумов. В головных телефонах постоянно слышались шуршание и потрескивание, поэтому требовалось обладать острым слухом и уметь различать шумы.

Хотя гидрофон и давал общее направление на подводную лодку, он не определял расстояние. В конце Первой Мировой войны охотники за подводными лодками продолжали стоять перед проблемой определения расстояния, от чего зависела точность выхода корабля на цель. Поэтому гидрофон не решал всех проблем. Опытный оператор был способен обнаружить находящуюся под водой лодку и указать примерное направление на нее. Однако он не мог определить расстояние до лодки.

В период между войнами достижения электроники позволили преодолеть некоторые недостатки гидрофона. Британский и американский флоты создали устройство, способное измерять расстояние до погрузившейся лодки. Это высокочастотное электронное устройство действовало, используя принцип эхолокации. Англичане назвали его асдиком, а американцы — сонаром.

Описание электронной части сонара было бы слишком сложным, поэтому мы не будем вдаваться в детали того, «как» это происходит, а лишь кратко изложим, «что» происходит. Сонар расположен в обтекаемом контейнере под днищем корабля. Оператор может использовать его двумя способами: или просто слушать шумы, чтобы засечь звук винтов или внутренних механизмов лодки, или вести эхолокацию, чтобы обнаружить лодку и замерить расстояние до нее. Оба способа основаны на законах гидроакустики. Прослушивание означает именно прослушивание. Оператор сонара слушает все подводные шумы и старается различить среди них те, которые издает подводная лодка. Определение дистанции и направления происходит несколько сложнее.

Эхолокация — это процесс определения пеленга и дистанции до подводного объекта путем посылки направленного звукового сигнала и приема отраженного эха направленным звукоулавливающим устройством. В этом случае оператор сонара посылает в воду острый пучок звуковых импульсов — высокое «динь». Как и радиоволна, акустический сигнал может идти в воде многие мили, пока не встретит какое-то препятствие. Обладая особыми свойствами, акустический сигнал отражается от встреченного объекта. В результате это «динь» превращается в резиновый мячик, который, отскочив от цели, возвращается к бросившему его. Интервал времени до возвращения сигнала (эха) дает расстояние до цели, а траектория дает пеленг на цель.