– Точно, ты же ничего не знаешь, – спохватился донельзя довольный контролер. – Взяли мы целую банду. Слышал такое имя: Тикард Виллоу?

«Меня зовут Тикард, – представился когда-то Марту новый знакомый. И усмехнулся: – То еще имечко, да? Так что зови меня «Кард» – сработаемся».

Мартину стоило неимоверных усилий, чтобы ни одна мышца на его лице не дрогнула.

Удалось.

– Нет. Кто это?

Скажи, что это тот, кто обставил вас и сбежал. Скажи, что…

– Тот, кого мы вчера повесили, – осклабившись, как обожравшийся кот, сообщил Ризаль. – Так что ты проспал все самое интересное. – Контролер потянулся к ящику стола и извлек оттуда хорошо знакомый Марту красный шейный платок. – Гляди, – разложил перед собой и залюбовался, не видя, как в этот момент закаменело лицо его подопечного. – Вот, сувенир себе оставил. Этот Тикард считал его своим талисманом, представляешь? Дремучие люди…

Мартин все же не справился с собой.

– Попить есть? – прохрипел, схватившись за горло.

– Эй, ты чего? – испугался Ризаль. – Эк он тебя припечатал…

Не поленился, встал и прошел к стеллажу за графином с водой и стаканом.

Ризаль рассказывал, а Март сидел напротив, все еще вертя в пальцах бесполезный пустой стакан. Смотрел куда угодно: в окно за плечом контролера, на колышущийся тюль, на чахлый цветок на подоконнике, снова на стакан с бисеринками прозрачных капель, замерших на его стенках – только не в глаза собеседнику.

Ризаль не отличался чуткостью, иначе Мартину не удалось бы водить его за нос на протяжении целых двух лет. Однако сейчас он предпочел не рисковать.

В горле клокотала бессильная ярость. Требовала выхода.

Но выхода не было.

Опоздал.

– Взяли Рона Мастерса, как и планировали, – делился контролер достижениями работы своей сплоченной команды. – Тот поупирался для вида, но когда мы сообщили, что нам известно, где живут его жена и ребенок, то быстро стал сговорчивее. – Март сжал зубы. – Выдал своего подельника, этого Карда – Тикарда Виллоу. За тем, правда, пришлось погоняться. – Ризаль мученически вздохнул. – Но взяли и его.

– А он? – бесцветным голосом спросил Мартин.

– Да что – он? – Контролер усмехнулся. – В отказную, конечно. Но стража уже подвезла нам доказательства – не отвертеться. Поймали приезжего черного, который контактировал с этим Кардом и договаривался о том, что с него тоже снимут серьгу. Так что да, правда это все: есть умелец, уникум. Ну, надавили на Виллоу, мол, все знаем, колись, кто твой подельник.

У Марта дернулся уголок губ.

– Не раскололся, – это не было вопросом. Расколись Кард, Мартин не сидел бы сейчас в компании белого мага, мило с ним беседуя.

– Не раскололся, – грустно вздохнул Ризаль. – Сказал: не местный, имени не знает. Мол, тот сам его находил. – Контролер задумчиво почесал лысеющую макушку. – Выходит, правда не знал. Любой бы признался – палач уж постарался. Ан нет, так и не назвал имени.

Март сглотнул тяжелый ком, вставший поперек горла. Снова вспомнился нападавший на них с матерью и сестрой мужчина, голова которого разлетелась вдребезги, как спелая тыква. Было ощущение, что такая же тыква застряла теперь у него в глотке и мешала дышать.

– …В общем, выбили, что могли, да и повесили вчера, – оптимистично закончил Ризаль. – Кстати, жил этот Кард в «Одинокой подкове», куда ты так любишь захаживать. Гиблое место, говорил же тебе. Не ходил бы ты туда больше. – На сей раз в голосе контролера прозвучали железные нотки: не совет – приказ.

– Не буду, – пообещал Март.

– Вот и договорились. – Такой ответ Ризаля более чем устроил. – Слушай, тебе бы и правда отлежаться. Бледный как смерть.

Март не стал спорить; молча поднялся.

Шейный платок Карда все еще лежал посреди столешницы красным пятном.

Мартин подошел, протянул руку и смял его в кулаке.

– На нем черное проклятие, я заберу, – сказал в ответ на изумленный взгляд Ризаля.

Тот пораженно вытаращил глаза и часто закивал.

Март сунул платок в карман плаща.

Она ждала его у входа на постоялый двор. Пришла, нашла, где он живет.

Камилла.

Март думал, что следует посетить «Одинокую подкову» и поговорить с девушкой, несмотря на прямой запрет Ризаля. Но не успел – она пришла сама. Кто-то сказал ей, что он вернулся.

Маг шел от калитки к двери, а Камилла стояла на крыльце, сцепив перед собой руки в ожидании, прожигая его взглядом. И Март вдруг понял, что не знает, что ей сказать.

Если бы он так глупо не попался и не выпал из жизни на три дня, возможно, Кард был бы еще жив.

А еще Кард мог бы остаться жив, если бы сдал его, черного мага, нарушившего правила. Обычно за содействие властям можно заслужить снисхождение.

Говорить не пришлось. Когда Мартин приблизился, Камилла просто шагнула навстречу и влепила ему звонкую, оглушительную пощечину. Голова мотнулась, сверкнула серьга мага в оранжевом свете заходящего солнца.

– Предатель, – припечатала девушка сквозь зубы; ее красивое лицо исказилось от ненависти.

Март ничего не ответил.

Не окликнул и тогда, когда та, зарыдав, пробежала мимо него – прочь, за калитку.

Он вошел внутрь. Щека пылала; судя по странным взглядам ужинавших за столиками первого этажа, на ней все еще горел отпечаток ладони.

– Господин маг, – окликнул его из-за стойки Ларс.

Так приторно-фальшиво, что Мартина затошнило.

– Не сейчас! – огрызнулся Март, даже не взглянув в его сторону, и поспешил наверх.

– Гнать его отсюда, – донеслось в спину чье-то недовольное ворчание.

Не обернулся.

Ему требовалось побыть одному.

Наедине со своими «призраками».

Этой ночью Март не сомкнул глаз.

Бродил по комнате, сжав в кулаке бесполезный шейный платок.

Налил себе воды и так глубоко задумался, что толстый граненый стакан лопнул в пальцах, будто это была посуда из тончайшего стекла. Осколки брызгами разлетелись по комнате, а один, особенно крупный и острый, вонзился поперек ладони; потекла кровь.

Мартин выдернул осколок из своей руки и перемотал кисть внезапно пригодившимся платком.

А когда темная кровь пропитала красную ткань до такой степени, что ее можно было выжимать, он принял решение.

Занимался рассвет.

Март сбежал по лестнице вниз, удивив Ларса и испугав его жену своим ранним появлением. Все уже привыкли, что маг не казал носа из комнаты до самого обеда.