сестрой тоже нервничали. Илим должен был стать для нас безопасным убежищем, а теперь мы вновь оказались перед лицом опасности.

Даже когда мы с Хару возобновили наши разведывательные вылазки, я продолжала приходить в хижину к Чису. Здесь не чувствовалось тревоги, которой был наэлектризован воздух снаружи. Я наконец поняла, почему именно Чису, необщительная, увлеченная лишь техникой женщина, была главой поселения. Она излучала спокойствие и уверенность в том, что любую проблему можно решить.

Обычно Чису трудилась с самого утра, но, бывало, приходила в хижину и по вечерам. В такие дни я гуляла поблизости и не могла удержаться, чтобы не подойти к оранжерее на вершине холма. Даже в солнечные дни в ней всегда горело освещение. Разглядывая диковинные растения, устилающие стены, я иногда встречалась взглядом с Рэйчел.

– Рэйчел, как ваши дела? – спрашивала я через стекло.

У двери оранжереи висел динамик, через который Чису часто разговаривала с Рэйчел. Но даже когда он был выключен, через тонкую стеклянную дверь все равно проходил звук.

– Привет, – коротко отвечала Рэйчел своим таинственным низким голосом.

Услышав его впервые, я подумала, что он принадлежит не человеку, а какому-то волшебному существу из другого мира.

Как-то робот-щенок доставил Рэйчел записку о том, что высаженные в полях лекарственные растения выросли отменными. Я узнала, что Чису нашла этого робота в заброшенном районе. Изначально он был детской игрушкой, но ей удалось его перепрограммировать. Теперь с его помощью они с Рэйчел обменивались короткими сообщениями. Так было гораздо удобнее, чем каждый раз надевать защитный костюм, чтобы зайти в оранжерею. Выбегая оттуда, робот проходил через дезинфицирующий воздушный душ.

Чису разрешила дать щенку имя. Я назвала его Барбарис – из-за чуть поржавевшего носика, который напоминал эту ягоду. Сначала он не откликался на кличку, но как-то раз я назвала его просто Бари, и он тут же прибежал ко мне на своих маленьких серебристых лапках.

Иногда я слышала, о чем разговаривали Рэйчел и Чису. Наверное, ничего секретного в их диалогах не было, но мне все равно казалось, что я подслушиваю то, что мне не положено знать. Обычно они вели жаркие научные споры про съедобные культуры, обслуживание систем вентиляции и отопления, но порой между ними как будто пробегал холодок. В их отношении друг к другу было что-то странное. Когда Чису уходила, Рэйчел задумчиво смотрела ей вслед. Все это наталкивало меня на мысль, что я наблюдаю за какой-то тайной.

– А как вы познакомились с Рэйчел? – спросила я Чису, когда мы однажды вместе спускались в деревню.

– О… а почему ты вдруг спрашиваешь?

Мой вопрос застал ее врасплох, она явно хотела сменить тему, но потом, видимо, решила, что рассказать можно.

– Мы встретились случайно. Не знаю, как еще можно сказать. Просто случайно. При первом знакомстве она показалась мне весьма заурядной. И к тому же сварливой. В принципе, насчет ее угрюмого характера я не ошиблась.

– Но сейчас вы друзья?

– Ну, в какой-то степени да. А что?

– Просто интересно, дружите ли вы.

– Видимо, ты заметила, что между нами не все гладко.

Я ничего не ответила, и Чису на время задумалась. Мне показалось, что этот разговор был ей не слишком приятен, поэтому решила сменить тему, но Чису вдруг сказала:

– Ну, я ее… Как лучше объяснить. Между нами сразу что-то пошло не так, ну или почти сразу. Наверное, это моя вина, но уже ничего не поделать. Надо просто принять как данность.

По моему лицу Чису поняла, что еще больше меня запутала, и рассмеялась.

– Это наши с ней дела, они не имеют никакого отношения к рабочим вопросам. Мы с ней друзья, но нас связывают и определенные обязательства. Что тут еще сказать? Рэйчел занимается растениями, а я – ремонтом. Как могу я ей помогаю. Каждый делает свою работу. Этого вполне достаточно.

Затем Чису ласково посмотрела на меня и по-свойски потрепала мои кудряшки. С Рэйчел таких дружеских жестов она себе точно не позволяла – наоборот, в ее присутствии становилась встревоженной и обеспокоенной, как будто хотела поскорее попрощаться.

Человек, который к тебе добр, может вести себя совсем иначе с другими людьми. Видимо, это про Чису.

Все утро шел дождь. Мы с Хару собирались пойти в лес на разведку и, как обычно, проверить, как там наши деревья, за которыми мы следим, но Шайен нас отговорила. Очень уж было сыро и грязно. Поэтому мы сидели под навесом зала собраний и наблюдали за дождем. У деревенских, которые занимались культивированием растений, было куда больше работы – латали протекшие крыши домов.

Из-за пыли климат сильно поменялся. Раньше здесь были тропики, которые не подходили для культивации сельскохозяйственных культур, но теперь влажность значительно понизилась. И все же погода продолжала преподносить всем сюрпризы. По словам тех, кто ходил на дальнюю разведку, ситуация в заброшенных районах была еще серьезнее.

Мне вспомнился Лангкави. Там я как-то подслушала, что все лучшие ученые мира ломают голову над тем, как снизить концентрацию пыли и спасти человечество. Додумались ли они до чего-нибудь? Или удалось сохранить жизнь лишь под куполом?

Небо было серое и хмурое. Дождь лил как из ведра. Я продрогла. Рядом, откинувшись на спинку кресла, дремала Хару. Мне показалось забавным, что дождь не тревожил ее блаженный сон и она спала, будто под теплыми лучами солнца.

К обеду начало проясняться, и мы решили сходить в лес. Сырая земля прилипала к ботинкам. Когда мы уже почти добрались до нужных нам деревьев, Хару вдруг резко меня остановила.

– Смотри! Следы.

По размеру они напоминали следы какого-то зверька. Но раньше мы их здесь не видели. Да, мы частенько натыкались на трупы животных, но мертвые тела, как известно, не двигаются. Значит, их оставил кто-то живой. Может, концентрация пыли снизилась и животные вернулись в лес?

Тяжело вздохнув, Хару наклонилась, чтобы рассмотреть отпечатки. Вдруг мы услышали звук и замерли. Хару указала, куда вели следы – вниз, к границе между нашим священным лесом и остальным миром. Дэни запрещала туда ходить, но удержаться было невозможно – мы хотели знать, кому принадлежат следы. Хару остановилась там, где они обрывались. Я спряталась за деревом и потянула ее к себе.

Стоящий перед нами зверек напоминал суриката. Хару на языке жестов предложила схватить его и отнести наверх, в деревню. Я согласилась. Если позвать взрослых или запустить дрон, мы его спугнем. Хару аккуратно вытащила из рюкзака сетку. Сурикат тем временем спокойно царапал замшелый камень.

Когда Хару к нему приблизилась, я вдруг заметила странный свет в его глазах.

– Стой! Он опасен! – закричала я.

Хару с визгом откатилась в сторону, а я кинулась на него, но поскользнулась. Я до него почти дотянулась, но тут руку пронзила страшная боль – сурикат оставил у меня на запястье глубокие царапины и сбежал. Что-то мне