вместе не очень часто. Дважды в месяц проходил общий совет, и на этом все. Зато Дэни регулярно проводила совместные ужины со всеми членами общины. Пышные столы накрывать не удавалось – что поделать, пыль внесла свои коррективы, – но многие все равно старались состряпать что-нибудь необычное из имеющихся ингредиентов.

Рэйчел культивировала не только произрастающие в Малайзии растения, поэтому кухня в деревне была многонациональной. Конечно, питались в основном тем, что выращивали: черными бобами, чечевицей, картофелем, зерном, из которого делали муку. Специи и масло, зачастую испорченные, добывали на заброшенных территориях, а потом мучились от расстройства желудка. В деревне все вели строгий учет еды. Пищевые капсулы, которые удавалось разыскать снаружи, тоже были в ходу, и в худшие дни питались только ими да водой. Зато, когда урожай выдавался богатым, все вместе готовили домашние блюда с добавлением лекарственных трав.

Раз в четыре дня я ходила в школу. Амаре было уже больше пятнадцати, поэтому ей можно было этого не делать, но она предпочитала сидеть на занятиях, нежели чем трудиться в полях. На полках школьной библиотеки стояли книги на малайском и английском. Уроки проводили сами жители деревни – учили тому, что умели. Медсестра Шайен рассказывала, как оказывать первую помощь, Янин – про лекарственные растения, и еще она давала рецепты блюд из картошки. Словом, делились тем, что могло пригодиться в повседневной жизни. Хотя были и те, кто вещал нам про историю соседних с Малайзией стран или что-то про интегралы и дифференциалы. После таких уроков Хару обычно ворчала:

– Мир разрушен, а они зачем-то учат нас абсолютно бесполезным вещам.

Слова напарницы заставили меня задуматься: «А нужна ли нам школа, если повсюду разруха? Зачем взрослые заставляют нас учиться?» Часто дети (и я в том числе) на уроках скучали и с нетерпением ждали окончания занятий. А наши учителя были преисполнены энтузиазма чему-то нас научить. Может, для них это одна из немногих оставшихся радостей, думала я, и это было нужно больше им, чем нам?

На уроках я наконец познакомилась с Чису. Амара вместе с другими взрослыми занималась культивированием и поэтому частенько с ней виделась. Я же за два месяца ни разу с ней не встретилась. На занятие она прикатила целую тележку роботов и дронов, которые хранились в ангаре, и разрешила нам их потрогать. Дети были в восторге от ее урока. Немногим из них, как мне, главному разведчику деревни, посчастливилось видеть эти штуковины вблизи.

– А у этих роботов нет оружия?

– У этих нет, они не боевые. Но боевые в нашем ангаре тоже есть, – уверенным голосом сказала Чису. Однако в ее взгляде промелькнула горечь. Чису меня сильно заинтересовала. Я бы не сказала, что все ее обожали, но при этом именно она почему-то была старостой деревни. И что она делала целыми днями на самой вершине холма, почти не спускаясь к нам в деревню? Загадочная женщина.

Все звали ее Чису-сси – по корейской традиции. Первой к ней так обратилась Хару, которая тоже была кореянкой, и все остальные последовали ее примеру. Чису была механиком, но при этом постоянно, как к себе домой, ходила в оранжерею, в которую другим доступ был закрыт. Ее прошлое было покрыто тайной. Ходили слухи, что она дезертировала из города под куполом. Кто-то говорил, что она чуть ли не убийца в розыске. Но правды не знал никто. Хотя, судя по ее холодному взгляду, она вполне могла бы кого-то убить.

У каждого из школьников была своя история. Хару родилась в Корее, ее папа был бизнесменом, поэтому ей довелось пожить в разных странах, пока пару лет назад она не оказалась в Малайзии. Кто-то, как Мелия, был из Шаньси, кто-то, как Марди, – из Джакарты. Шерил родилась здесь неподалеку, в окрестностях Куала-Лумпура, но даже не подозревала о существовании этой деревни. Многие из них потеряли родителей по дороге сюда.

Я рассказала всем, как после появления пыли вместе с сестрой и папой поехала в подземное убежище и как однажды нас с Амарой отправили в научный институт на острове Лангкави. Ребята слушали меня с широко раскрытыми глазами. Многих детей с устойчивостью пытались затащить в лаборатории, но им впервые довелось встретить человека, который смог оттуда сбежать. Я рассказала, что нам удалось спастись только благодаря мародерам, которые напали на НИИ, но от этого моя история вызвала только большее восхищение.

Шерил еще в детстве повредила голосовые связки и поэтому общалась записками и на малайском жестовом языке, которому научила и нас с Хару. Мы его часто использовали на разведке. В лесу, конечно, было не очень опасно – все дикие животные давно погибли от пыли, но от мародеров никто не защищен, поэтому мы постоянно тренировали этот навык.

Мне стало нравиться ходить на разведку с Хару. Ей я, похоже, тоже теперь была по душе, хотя она тщательно это скрывала. Наткнувшись на что-нибудь важное, она сразу подзывала меня жестами. Тогда нам и вправду казалось, что мы занимаемся чем-то секретным. Важным в лесу могло считаться даже изменение формы деревьев или появление грибов на коре – весьма обыденные вещи, но все равно было радостно оттого, что взрослые что-то нам поручили. Мне очень нравилось жить в этой деревне. Не нужно было больше сдавать кровь, по ночам мы могли спать спокойно, но больше всего я была рада тому, что у меня есть работа и я приношу пользу общине.

Как-то перед сном Амара прошептала:

– Наоми, если нам суждено умереть, то пусть это произойдет здесь. Давай останемся.

Я понимала ее, хоть и часто думала о том, что когда-нибудь нам все равно придется покинуть деревню.

– Наоми, посмотри. Вон там, на дереве.

Я не сразу поняла, на что указывала взволнованная Хару. Наконец я разглядела высоко между листьями светло-зеленый кокос. Еще пару дней назад его здесь не было. Хару посмотрела на меня и сказала:

– Дэни говорила, что если мы вдруг обнаружим в лесу фрукты или ягоды, то надо сорвать и принести.

Это означало, что нам придется как-то его оттуда достать. Напарница была полна энтузиазма. Что мы только не испробовали! И дерево трясли, и камнями в кокос кидали. Даже пытались сбить его разведывательным дроном. Все напрасно. Хару на взгляд прикинула расстояние до кокоса и сказала:

– Может, мне залезть туда? А ты подстрахуешь снизу.

– Нет. Мне кажется, Дэни хотела, чтобы мы подбирали упавшие на землю плоды, а не лазали по деревьям.

– А ты, никак, испугалась? Предлагаешь сидеть и ждать, пока кокос сам не упадет нам в руки? В этом мире так не выжить, надо за все бороться.

Философские рассуждения Хару меня не убедили, и я, нахмурившись, сказала:

– Поступай как знаешь… Я против. Слишком высоко.

– Тогда