Я слегка расслабилась. Вот оно, извечное проклятье врачей, с некоторых пор перекинувшееся на «компьютерщиков» всех мастей. Едва новый знакомый узнавал о моей профессии, как все разговоры начинали сводиться к тому, что у него поломалось, заглючило и подвисло за последние десять лет. Планшет проще всего перепрошить, откатив назад последнее обновление.

— Без проблем.

— Пойдем, — Глеб Николаевич двинулся к своим апартаментам, явно ожидая, что я последую за ним.

А вот этого не хотелось. Близкое присутствие Глеба и так начинало подтачивать мою решимость, а уж если мы войдем к нему в комнату и сядем на диван…

— Лучше принеси сюда, я попозже посмотрю. Сейчас некогда, по учебе много накопилось.

Лицо мужчины осталось неподвижным, но почему-то мне показалось, что он разочарован. Глеб беззвучно развернулся и ушел, вернувшись через полминуты с дорогим планшетом в чехле из тисненой кожи.

— Спасибо.

— Да пока не за что, — кинула я, наконец-то получив возможность спрятаться за дверью. Меня и правда ждали две полуторачасовых записи лекций и лабораторная работа. Хорошо, когда есть дело, на которое можно переключиться. Сегодня я поступила правильно, надо и дальше придерживаться похожей политики.

Но на следующий день все пошло наперекосяк. В обед на террасе собралось много людей…

Глава 5

В обед на террасе собралась неожиданно большая компания, все при параде. Во главе стола сидел Глеб в черной рубахе с двумя расстегнутыми верхними пуговицами. Волосы стянуты в короткий хвост, на запястье — часы со старомодным циферблатом. По правую руку от него пристроился подтянутый и аккуратный до скрипа Дамир в темно-синем деловом костюме. На галстуке в тонкую полоску поблескивал золотой зажим или как там называется эта штука. Не думала, что их еще кто-то носит. Другой конец стола оккупировала группа людей явно восточных кровей. В центре развалился совсем молодой парень с глазами выпуклыми и черными, словно плавающие в рассоле маслины. А еще они смотрели в разные стороны, как бывает у старых, выживших из ума пекинесов. Сейчас гость пребывал в прекрасном расположении духа, но я легко могла представить, как эти глаза наливаются кровью, пористая кожа багровеет, а белый воротничок сорочки врезается в мгновенно вспотевшую шею. В отличие от своих спутников, заросших бородой чуть не до самых бровей, парень был гладко выбрит и производил впечатление этакого модника — длинные пальцы в перстнях, остроносые кожаные туфли, приталенный пиджак. Я решила, что это какая-то важная шишка с телохранителями. Возможно, человек Тамраза Агазатяна, приглашенный на переговоры.

Или даже не переговоры, а неформальную встречу — компанию мужчинам составляла оживленная стайка девиц. Судя по яркой косметике и откровенным нарядам, девицы являлись частью программы, приготовленной для дорогих гостей. Вкусу Глеба они как-то не соответствовали — громкие, грудастые, и задницы у всех ух! Мощные, как комбайны. Телохранители поглядывали на девиц с одобрением и скалили белые зубы. Модный парень пошел еще дальше — облапил ту, что поближе, за круглую попу, выкрикнул что-то веселое на своем языке.

Я продолжила наблюдать из укрытия за опущенными жалюзи. Несколько раз Глеб бросал на мое окно обеспокоенный взгляд. Заметить он меня не мог, значит, причина тревоги была в чем-то другом. Не хотел, чтобы я стала свидетелем его связи с этим неприятным субъектом? Маловероятно, если уж он не постеснялся чуть не пристрелить Андрея у меня на глазах. Да и что мешало провести встречу в другом, менее людном месте?

Несмотря на то, что черноглазый парень с аппетитом ел и хлестал вино будь здоров, беседа начала принимать неприятный оборот. Взгляд Глеба становился все холодней, Дамир подобрал длинные ноги и устроился на кончике стула так, словно собирался вот-вот кувыркнуться в сторону. Телохранители перестали глазеть по сторонам, окаменели одинаково бородатыми рожами. Общее настроение почуяли даже девушки из эскорта, чей смех теперь звучал далеко не так беззаботно, как в начале обеда. Я уже подумывала о том, чтобы бросить пункт наблюдения и залечь под кровать, как Глеб произнес что-то на чужом гортанном языке. Молодой гость глотнул еще вина и зашелся громким развязным смехом. Дамир растянул тонкие губы в вежливой улыбке, а телохранители откинулись на спинки стульев и вернули руки на стол. Шоу со стрельбой так и не началось. Понаблюдав еще немного, я ушла готовиться к лабораторной работе, решив не выходить из комнаты, пока терраса не опустеет.

Это произошло где-то через час. Первым делом я закинула планшет в комнату Глеба, чтобы потом не отдавать его лично. В просторных апартаментах царил полумрак и кондиционированная прохлада. Мне безумно хотелось воспользоваться случаем и как следует осмотреться, но я удержалась. Некрасиво, да и чем меньше я о нем знаю, тем лучше. Положила планшет на стол, черканула пару строк на листке для заметок. Собралась уходить, но заметила на полке возле пластинок кое-что, чего раньше там точно не было: большую подарочную коробку с красным бантом. Воровато оглядевшись, я на цыпочках подошла к полке. Взвесила коробку на руках — тяжеленькая. Интересно, что там? Судя по весу и размеру, что-то из техники, ноутбук или игровая приставка. Обертка с рисунком из роз, пышный бант — подарок не для мужчины. Лицо против воли расплылось в широкой улыбке: а что, если это для меня? Пришлось резко себя одернуть — даже если для меня, принимать все равно нельзя. Или это вообще подарок для Насти, а я разинула рот.

Но ноги сами собой понесли меня к дивану, на спинке которого валялась футболка размера икс-эль. Я прижала тонкую ткань к лицу и сделала глубокий вдох. Это был его запах. И до чего же он был хорош… Его хотелось вдыхать вместо кислорода, ощущать на коже, просыпаться с ним и засыпать. Потом я сообразила, как нелепо буду выглядеть, если меня застанут нюхающей чужую грязную одежду. Стыдливо скомкала футболку и прихватила с собой, не до конца понимая, зачем.

Было воскресенье, с учебой на завтра я разобралась, впереди оставалась масса свободного времени. Я решила заглянуть в тир. Может повезет, и удастся подсмотреть за настоящей тренировкой? В закрытый тир меня как-то пустили, заставив на входе надеть большие наушники и очки из желтого пластика. Внутри я поняла, для чего: от разрозненной пальбы в ушах стоял нескончаемый гул. По ноги со звоном сыпались гильзы, пахло порохом и потом. Мне разрешили пройтись по коридору за спинами бойцов, при условии, что не буду заступать за ярко-красную линию на полу. Мужики сосредоточенно расстреливали спроецированные на дальнюю стену