Месяц, что мы живем под одной крышей, я стараюсь балансировать, навещая и бабушку, и уделяя время Шахову, приходя к нему по первому зову. Знаю, что после операции бабуле я нужна, очень нужна, но Рустам выглядел сильно недовольным, когда однажды меня не оказалось дома. Не сказал ничего, когда я вернулась из больницы, но его сурового тяжелого взгляда было достаточно без слов. Уже после, глядя на себя в зеркало, я еле сдерживаю нервный смешок. Выдрессировал, как собаку, иначе не скажешь. Обычно псы, воспитанием которых занимаются хозяева, по одному взгляду недовольному чувствуют себя виноватыми и ждут наказания. И я так же…

А еще параллельно я начинаю разузнавать информацию о поступлении и ВУЗах, ищу списки документов, чтобы собрать их и подать. Я как раз успеваю, хоть уже и последние числа приема... Всё, что нужно, у меня с собой, осталось лишь наделать копии и развести по университетам. Можно и электронно, конечно, заявки отправить, но я слишком сильно переживаю, что что-то потеряется или заполню что-нибудь не так. Лучше уж на месте все расспрошу и лично отдам.

Принтера в моей комнате нет и я, собрав всю кипу документов, направляюсь в кабинет Шахова. Ехать в город и искать типографию не хочется, а у него я точно видела аппарат, он при мне совсем недавно копировал что-то. И хоть сам Рустам не дома, ничего же криминального нет в том, что я воспользуюсь его МФУ? Думаю, он бы разрешил мне…

Я успокаиваю себя, потому что в чужом кабинете чувствую себя вором, даже передвигаюсь крадучись, стараясь не издать шума, благо ворс ковра скрадывает шум шагов.

- Боже, Алиса… прекрати, ты же не в шпионку играешь. Просто аттестат отксеришь, только и всего, - смеясь сама над собой, хмыкаю я, бубня под нос, чтобы хоть как-то разрядить гнетущую атмосферу.

Включаю принтер и дисплей аппарата загорается, мерно гудя. Открыв крышку, укладываю лист с результатами экзамена и нажимаю на кнопку распечатки. Первой выезжает бумага с какой-то таблицей и списком рядом и я, нахмурившись, беру листок в руку. Фамилии, наборы цифр, а напротив них какие-то баснословные суммы, с заметками, когда, кем и за что переведены деньги. В недоумении пробегаюсь по бумажке глазами и понимаю, что это, похоже, заграничные счета. Причем не самых простых людей, судя по паре известных фамилий…

Осознание приходит почти сразу. Это же список тех, кому и какие откаты фирма Шахова заплатила! Причем с пометками, за что именно! «Согласование плана», «Зампреду за подписи», «Решение комиссии». Спина моментально покрывается противным липким потом, потому что, сама того не желая, я держу в руках оружие, способное как минимум поднять шумиху и подпортить репутацию самому Рустаму, а также куче не самых последних чиновников. Особенно если кто-то докажет, что эти суммы платили за то, чтобы проложить нефтепровод через охраняемый государством заповедник…

Дверь позади хлопает и мое сердце обрывается куда-то в пятки, переставая биться вообще.

- Что ты делаешь? – голос Шахова как контрольный в затылок.

Быстро прячу лист в кипе бумаг, что держу в руке и разворачиваюсь к Рустаму всем корпусом.

- Привет. Я… э-э-э… пришла сделать копии документов, - улыбаясь как можно беззаботнее, киваю в сторону принтера и, вытащив отксерокопированные листы результата ЕГЭ, демонстрирую ему.

- Документов? – вздергивает бровь Шахов, оглядывая меня с подозрением.

- Да. Принтера у меня в комнате нет, но я увидела его у тебя в кабинете и решила, что можно немного им попользоваться… Прости, что не спросила сразу, тебя ведь не было дома, - сложив документы вместе, бормочу, оправдываясь, - я пойду… доделаю копии в городе.

- Я тебя еще не отпускал, - отрезает Шахов, и я застываю на месте, буквально врастая от страха ногами в пол.

Он выхватывает бумаги у меня из рук. Мне становится плохо, по-настоящему плохо от одной мысли, что вот прямо сейчас Рустам увидит то, чего не должен. И ведь он решит, что я копаю под него, потому что… как можно объяснить, что список фамилий с суммами взяток внезапно оказался в моих руках? Он не поверит, что это вышло случайно. И я… не уверена, что уйду живой. После того, как я узнала Шахова ближе, совсем не уверена.

Глотку передавливает от вида Рустама, от того, как тот спокойно перелистывает бумаги, разглядывая каждую: загибает лист, пробегается глазами, загибает следующий. С каждым шорохом новой страницы сердце стучит все быстрее и быстрее.

- Зачем тебе копии? – интересуется он.

Я так внутренне сжимаюсь, что не сразу реагирую на вопрос. Лишь когда Шахов поднимает голову и бросает выразительный взгляд, спохватываюсь:

- Это для поступления в университет. Нужно подать в приемную комиссию оригиналы и копии. Помнишь, я говорила, что хочу учиться? – я нервно тереблю край футболки, еле борясь с желанием выдрать кипу листов у Рустама, но тогда это будет выглядеть еще подозрительнее.

- Университет? – удивленно хмыкает Шахов и, фыркнув, впихивает мне в руки документы, не долистав до конца буквально две страницы.

Я стискиваю бумаги в руках, сминаю с такой силой, что на них остаются заломы. От накатившего облегчения у меня ноги слабеют, и я едва не оседаю на пол. Тяну их на себя, но Рустам не отпускает, удерживает пальцами документы за край. Вскидываю на мужчину вопросительный и испуганный взгляд. Неужели понял? Все-таки увидел?..

- Разве я давал тебе разрешение?

Вопрос звучит так неожиданно, что я растерянно хлопаю глазами несколько секунд, прежде чем выдавить:

- Что ты имеешь в виду?

- Я не хочу, чтобы ты занималась этим сейчас, - он отпускает бумаги и отходит к рабочему столу, а я так и остаюсь стоять, обескураженно таращась в его спину.

- Ты не хочешь, чтобы я поступала в университет? – думая, что ослышалась, уточняю я.

- Бинго, Лиска, ты такая сообразительная! – издевательски ухмыляется Рустам. Он расстегивает пуговицу пиджака и опускается в кресло.

- Но ведь я… так об этом мечтала… - бормочу я взволнованно, – Пожалуйста! Я хочу учиться, очень хочу!

- Твое дело – делать мне приятно. За это ты получаешь бабки и немалые. Так что будь добра выполнять свои обязанности, а не тратить время не пойми на что.

- Но ведь я этого с самого начала хотела! Поэтому и… поэтому и пришла к тебе!

- Ты пришла ко мне, чтобы заработать и вылечить свою бабушку. И я, как видишь, свои обязательства выполняю, даже сверх меры. Твою бабушку прооперировали лучшие врачи, ей больше ничего не угрожает, ты заработала за это время свою годовую зарплату. Или я не прав? – склоняет Рустам голову набок, заглядывая мне в лицо.

Я молчу, не найдя, что возразить. Ни один аргумент толком не приходит в голову, настолько я ошарашена требованием Шахова никуда не поступать.

- Я ведь предупреждал тебя, Алиса, когда ты соглашалась, верно? – вкрадчиво уточняет он, - Говорил, что ты станешь моей собственностью и что от меня не уйдешь, пока я сам того не захочу. Ты добровольно под меня легла. Я тебя купил, так что и правила диктую я.