Приведя себя в надлежащий вид, я вышла из ванной в боевом настроении, готовая сворачивать горы и заодно шею одному конкретному полицейскому. За то, что посмел влезть в голову порядочной ведьме и бесцеремонно там обосноваться. Крис и Шнырь уже расправились с нашим нехитрым завтраком и горячо что-то обсуждали.

– О чем спорите? – полюбопытствовала я, войдя в комнату.

– Планы на сегодня обсуждаем, – повернулся ко мне Крис. – Прекрасно выглядишь, Кира.

– Спасибо, – расцвела я, еще раз убедившись, что мой друг – самый замечательный из ныне живущих мужчин. – И что же мы будем делать сегодня?

– То же, что и вчера, Кира[10], – бодро выдохнул он. – Допрашивать остальных свидетелей. Кстати, пора делиться новостями. Шнырь, ты первый.

Чертяка кивнул, приосанился и начал:

– Хвастать особо нечем. Кухонные ничего не видят и ничего не слышат. Все время торчат на кухне. Единственное, что мне удалось узнать, это что у леди Элиз есть брат, мистер Уильям Холд, и он время от времени сюда приезжает.

– И как раз на днях должен прибыть с очередным визитом, – кивнул Крис, подтверждая слова чертяки.

– Это тебе твоя новая подруга сказала? – нахмурилась я.

– Да, – отозвался Крис и лукаво добавил: – Кира, ты что, ревнуешь?

– Ни в малейшей степени, – гордо ответила я и задрала нос повыше. – Что еще вам удалось узнать?

– Я работал один, – улыбнулся Крис. – Элиз сначала помогала разбирать документы, но потом почувствовала себя плохо и ушла. Мне кажется, у нее нервное истощение, она слишком переживает.

– А мне кажется, что ты слишком много про нее думаешь, – ворчливо отозвалась я.

– Кира, прекрати, – оборвал меня друг. – У нее горе, и мы должны помочь.

– А мы и помогаем, – пробубнила недовольно. – Так что ты узнал?

– Дворецкий практически ничего нового не сказал, только подтвердил то, что мы и так знали. Герцог много работал, занимался финансированием, сотрудничал с мэром Васко. Кстати, оказывается, мэр и леди Вильгельмина старые друзья и до сих пор тепло общаются.

– А конюх? – уточнила я.

– До него я еще не дошел, планирую поговорить сегодня, – отозвался Крис.

Я кивнула и в свою очередь рассказала обо всем, что узнала от Гаспара.

– Думаешь, его можно исключить из подозреваемых? – спросил Крис.

– Не знаю, – ответила честно. – Мне он симпатичен, но корысть – один из основных мотивов в большинстве преступлений.

– Значит, не будем сбрасывать его со счетов, – кивнул друг. – Надо бы проверить ниточку с мэром Васко.

– Да, – согласилась я. – Мне как раз требуется вернуться в город, могу заодно зайти в мэрию и полицейский участок, проверить протоколы.

Крис удивленно уставился на меня:

– Зачем тебе в город?

– Пришлось пообещать герцогине, что вылечу Людвига. – Я недовольно покосилась на чертяку, и тот смущенно потупился. – Надо взять необходимые ингредиенты.

Подумав пару мгновений, друг произнес:

– Сама справишься?

– Конечно, – уверенно кивнула я. – Шнырь со мной поедет, а то натворил тут дел.

Чертяка, обрадовавшийся было, что на некоторое время останется без присмотра, тут же поник.

– Когда хочешь ехать? – уточнил Крис.

– На днях, – неопределенно сказала я. – Закончим со слугами, и поеду.

– Значит, пока тебя не будет, я возьму на себя наблюдение за домашними. Может, получится устроить засаду в молельне…

В этот момент в комнату постучали, вошла Труди и пригласила нас на завтрак.

За столом сегодня было довольно тихо, герцогиня вела себя молчаливо и на присутствующих особенно не реагировала. Лишь когда леди Элиз робко сообщила, что через пару дней должен прибыть с визитом ее брат, герцогиня попросила невестку заняться подготовкой к приему гостя самостоятельно. Потом Гаспар предупредил, что завтра едет в город на очередное заседание в парламенте, и я, решив не упускать такую возможность, напросилась ехать вместе с ним.

Сразу же после завтрака великая герцогиня, сославшись на плохое самочувствие, удалилась в свои покои. Леди Элиз в кои-то веки не стала претендовать на внимание Криса, а занялась подготовкой к приезду брата. Мы же с Крисом в сопровождении младшего Кроуна пошли в конюшню. Гаспар – объезжать лошадей, а мы – разговаривать с персоналом. Шнырь, наказанный за вчерашнее, сидел в комнате в гордом одиночестве.

В конюшне уже ожидали оседланные Каир и Кайсар, поэтому младший герцог поспешно с нами попрощался и увел лошадей на прогулку. Я подошла к стойлу Арагайны и угостила ее прихваченными со стола яблоками. Лошадь, довольно фыркая, захрустела угощением.

– Красивая, – восхищенно сказал Крис, гладя животное между глаз.

– Это Арагайна, кобыла леди Элиз, – сообщила я.

Друг изумленно уставился на меня:

– Странно, она не говорила, что у нее есть собственная лошадь.

– Леди Элиз ее боится, – отозвалась я. – Как мне кажется, совершенно напрасно.

Друг только растерянно кивнул:

– Я пойду поищу конюха, будешь тут? – спросил он.

– Нет, – покачала головой я. – Выведу ее на прогулку, пусть девочка разомнет копыта.

Крис молча кивнул и прошел через стойла в комнату конюха. Я же накинула на лошадь шлейку и вывела под уздцы на улицу.

Поскольку Арагайна была не оседлана и идти в объездной загон не имело смысла, я решила погулять с ней в лесу. Дорожка, которая вела в заколдованную деревню, была мне знакома, и мы с кобылой бодро потрусили туда. Неспешно гуляя, петляли от одной полянки к другой, лакомясь спелой земляникой, обильно росшей в лесу. Поедая ягоды и угощая ими свою пегую подругу, я размышляла обо всех здешних обитателях – кто они, какие тайны скрывают. Кроунхоллу не одна сотня лет, наверняка за это время в шкафах высокородных господ скопился не один десяток скелетов. Герцогиня и дворецкий, Элиз и Гаспар, Труди, Лара, Мика, сам герцог Грегори, весь многочисленный штат прислуги, целая деревня с жителями, расположившаяся рядом, – их жизни тесно переплетены и проходят на виду друг у друга. Как сложно постороннему человеку войти в эту тесную закрытую общину! За такими рассуждениями я не заметила, как мы удалились достаточно далеко от дороги и сильно углубились в лес, почти вплотную подойдя к непролазной чаще.

Я уже собралась развернуть Арагайну обратно к дороге, как вдруг услышала чьи-то сдавленные ругательства. Ведьмино любопытство взяло верх, и я пошла в чащу, на голос. Лошадь пришлось оставить на полянке, предварительно привязав к дереву. Животное просто не прошло бы дальше, настолько густо росли деревья. Преодолев несколько метров густого кустарника, я вышла на небольшую поляну. Она была сплошь усеяна синими цветами будры[11]. Посреди поляны стоял мальчишка лет десяти, судя по простой одежде, из местной деревни. Он безуспешно пытался сорвать соцветия. Трава жалила и не давалась, ребенок шипел и отдергивал руку от стеблей, но потом снова упрямо тянулся к цветам.