назначена встреча, — сообщил я.

— Конечно, ваша светлость, — мужчина кивнул и дал знак, чтобы позади автомобиля раскатали ленту с шипами.

Ворота распахнулись, и мы въехали во двор. На этот раз Фома выглядел немного увереннее. Но все же нахмурился при виде высокого здания, мрачно возвышающегося перед нами. Мы остановились на небольшой парковке, и водитель вышел, чтобы открыть мою дверь.

— Ни о чем не беспокойся, — сказал я парню и добавил, — постарайся не кусать никого.

— Вашество, — протянул он и усмехнулся. — Второй раз уже смешно не будет. Да и вряд ли кто-то станет ко мне цепляться сейчас.

— Это почему? — уточнил я.

— Теперь вас тут знают, машина у нас важная. И я не лыком шит.

— Факт, — хмыкнул я и хлопнул парня по плечу.

Жандармы стояли у порога и при моем приближении подтянули животы.

— Добрый вечер, господин Чехов, — сказал один из них и поклонился.

— Добрый, — кивнул я и посчитал необходимым предупредить, — В прошлый раз к моему водителю обращался сотрудник. Хотя я настоятельно просил этого не делать. Если все повторится, я не оставлю инцидент без последствий.

— Жалобу напишите, ваша светлость? — спросил тот, кто подошел.

— Все куда проще, — я холодно усмехнулся. — Нацеплю на самого смелого пару местных призраков. Они враз научат вас уважать некромантов.

С этими словами я направился к порогу и поднялся по ступеням. За Фому я не особо переживал. Он впрямь мог за себя постоять. Но я беспокоился, что его попытаются спровоцировать на конфликт, за который придется платить моей семье. Стоило быть осмотрительным.

Внутри было прохладно, хотя воздух все равно был затхлым. Пахло сыростью, хозяйственным мылом и пригоревшей едой.

— Здравствуйте, — встретил меня дежурный.

Я вынул корочку и развернул ее, чтобы парень смог прочесть написанное.

— Мой секретарь уведомила о моем визите. Мне нужно встретиться с Семеном Сергеевым, — после этого я продемонстрировал договор на оказание адвокатских услуг. — Он мой клиент.

— Ему вроде как предоставлен общественный защитник, — растерянно сообщил мне дежурный. — Вот у меня записано.

Жандарм развернул ко мне потрепанный журнал с жирными пятнами от чьих-то пальцев и ткнул в нужную строчку. Напротив фамилии Сергеева стояла отметка в виде галочки и вписано слово «Бондарев».

— Общественный? — уточнил я.

— Точно так, мастер.

— Вероятно, теперь в нем нет необходимости, — нахмурился я. — Меня наняли защищать этого парня и если он сам откажется, то я просто уйду.

— Как скажете, ваша светлость, — сотрудник подышал на перо ручки, очевидно согревая чернила, и вписал мое имя на новой строке.

Тотчас рядом со мной материализовался второй жандарм, чтобы сопроводить по коридору. Он пригладил пышные усы, и лишь по голосу я понял, что мужчина недоволен.

— Вы один пришли, господин Чехов?

— Как видите, — я развел руки в стороны.

Обыскивать меня, конечно же, никто не стал. Но мужчина сделал приглашающий жест, предлагая мне идти. Как только мы отошли от дежурного, мой сопровождающий спросил:

— А правду о вас говорят, мастер Чехов, что вы простолюдинов защищаете?

— Все так, — признался я.

— И денег с них больших не берете.

— Верно, — я покосился на мужчину с подозрением.

— Простите, ваша светлость, за мою дерзость, но разве такое бывает?

— Бывает, — я усмехнулся.

— Разве возможно такое? — он нервно поправил воротник кителя. — Чтобы аристократ по своей воле помогал, сохрани меня Искупитель, разным…

Мужчина осенил себя священным знаком и тотчас прикрыл рот ладонью.

— Простите, ваша светлость. Язык мой — враг мой. Не мое это дело…

Я лишь покачал головой, решив не спорить с мужчиной. Очевидно, что он приверженец старых порядков, для которого мое поведение неприемлемо.

Мы остановились у металлической решетчатой двери, за которой сидел еще один жандарм. Он бросил на нас беглый взгляд и тотчас вскочил на ноги, уронив на пол журнал с цветными страницами. Парень поправил ремень на поясе.

— Открывай. Пришел адвокат к Сергееву, — сурово велел усатый, а потом зашипел, — Еще раз увижу у тебя это непотребство — будешь у ворот стоять и ворон отпугивать.

— Это не то, о чем вы думаете… — проблеял паренек и пнул журнал под стол. С обложки на него с упреком смотрела девица в коротком платье, а над ней виднелась надпись «Боярыня-краса».

— Простите, мастер Чехов, — усач насупился. — Понабрали таких бездарей… Вот раньше было по-другому.

Я опять ничего не ответил и лишь мысленно пожелал невезучему парню не попадаться под горячую руку начальника.

Дверь допросной открылась, и я вошел туда без опасений.

— Добрый вечер, Павел Филиппович, — раздался вкрадчивый голос, и я едва не выругался.

Передо мной стоял Иванов в застегнутом на все пуговицы кителе.

— Здравствуйте, Дмитрий, — ответил я без улыбки. — Вы заняли допросную? Тогда мне стоит подождать, пока вы ее освободите.

Покой нам только снится

— Прибыли по делу Пожарского? — уточнил Иванов.

— И по нему тоже, — согласился я. — Сегодня, в мой кабинет доставили пять дел из жандармерии.

Жандарм вздохнул:

— Не повезло вам, Павел Филиппович. Если вам досталось дело Пожарского… то соболезную.

— Отчего же? — уточнил я без особого энтузиазма.

— Оно безнадежно. Это вам не история Гордея, где вы смогли притащить на допрос мертвеца.

Я кивнул:

— Посмотрим, мастер Иванов.

Жандарм поморщился от такого обращения. Видимо, в своих фантазиях парень наверняка уже получил отчество великого князя. И обращение по фамилии, хоть и с приставкой «мастер» резало ему слух.

— Ладно, мне пора в участок. Сообщите мне, пожалуйста, когда ознакомьтесь с делом. Чтобы я мог вызвать обвиняемого на допрос.

— Пока он только подозреваемый, — сухо возразил я.

Иванов усмехнулся, едва скрывая злорадство:

— Извините, перепутал статус вашего клиента. Хотя, кто знает? Может быть я просто вижу его будущее?

— Тогда вам стоит открыть гадательный салон, — ответил я, и улыбка с лица жандарма мигом сползла:

— До встречи, Павел Филиппович, — холодно произнес он и вышел из комнаты.

Дверь закрылась с грохотом, и я сдержался, чтобы не выругаться. Дмитрий меня раздражал. Наверно все же стоит поискать его слабые стороны, чтобы при случае использовать их. Вот только это сделает наше противостояние открытым. На данный момент я занял выжидательную позицию, но стоит начать войну, как она может выйти из-под контроля.

Я сел на стул, смахнул со столешницы пылинку и принялся ждать, когда приведут подозреваемого.

Через пять минут в помещение вошёл конвоир, который завел паренька. Подростка, едва ли старше меня. Он шел не так уверенно, как Гордей, который несколько дней назад заходил в эту же камеру. Паренёк испуганно озирался по сторонам. И вздрогнул, когда конвоир отдал приказ «к стене». Застыл на несколько секунд, словно пытаясь понять, что от него хочет жандарм. И послушно встал лицом к стене.

Щёлкнули замки наручников, и парень принялся растирать затёкшие запястья.

— Нажмите на кнопку, когда закончится допрос, Павел Филиппович, — попросил жандарм и, дождавшись моего кивка, вышел из помещения, закрыв за собой дверь. Я же указал на свободное место:

— Проходите, мастер Сергеев. Присаживайтесь.

Парень вздрогнул при звуке моего голоса, но прошёл к столу и сел напротив.

Он был высоким и худым. На фотографии он вышел хмурым, но вживую произвел впечатление растерянного и напряженного. Мальчишка продолжал растирать запястья и не поднимал на меня глаз.

— Меня зовут Чехов Павел Филиппович. Я буду представлять ваши интересы.

— Приходил адвокат уже, — Степан шмыгнул носом. — Бондарев фамилия его.

— И как ваши впечатления от этого адвоката?

— Тот еще дурак, скажу я вам, милсдарь. Два раза мое имя перепутал и когда я чихнул, чуть было не заорал от страха. Будто я зверь какой.

Последнюю фразу он произнес с детской обидой и бросил на меня взгляд исподлобья.

— Вы простыли? — участливо поинтересовался я. — Может надо посодействовать, чтобы вас перевели в лазарет?

— Сыро здесь, — отмахнулся паренек.

— А как в остальном дела? — уточнил я.

— Хорошо, — неуверенно ответил Степан.

— Итак, мастер Сергеев, вы обвиняетесь в совершении разбойного нападения на сберкассу, — начал я. — И за это вам грозит срочная каторга до пятнадцати лет.

Я спокойно посмотрел на подозреваемого. Парень затравленно взглянул на меня. И в его светлых глазах я отчётливо увидел страх.

— Теперь давайте я расскажу, как все было на самом деле, а вы будете возражать, если я не прав. Вы согласны?

— Хорошо, — повторил он почти шепотом.

— Отлично. Я думаю, вас не было даже на пороге той сберкассы. Но отчим попросил вас взять преступление на себя, и сказать на следствии, что подельников вы не помните.