litbaza книги онлайнФэнтезиСкиф - Валерий Красников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 56
Перейти на страницу:

«Это просто праздник какой-то! Как здорово, что отправил Авасия вслед за Сохабом. Хоть не зря потел, когда тащил с Агофоклом шкуру с мясом сайгака!» – мысли свои я от Аристида старался скрыть. Делал вид, что размышляю, хоть и хотел тут же согласиться и убежать к ребятам. Ведь пока Сохаб находится в Ольвии, я смогу расспросить его о Хазии и всадниках Ильмека! Теперь это можно сделать! В тот момент во мне проявился Фароат со своим страхом: мальчик опасался, что Сохаб приведет нас к Артазу, и отец Алиши запретит дочери встречаться с ним, как это было в Ильмеке. Опасения Фароата казались мне беспочвенными, ведь сейчас мальчик – пазака, ардар и маста марману в одном лице, но пока эти мысли переваривались частичкой моей души, лицо успело омрачиться, что тут же заметил Аристид.

– Я знаю, хороших воинов тут ты не найдешь. Пусть это тебя не беспокоит. Жители Керкинитиды увидят у стен войско дикарей, а с моря военный флот ольвиополитов, и наверняка предпочтут сдать город эллинам…

– Я согласен, – ответил торговцу, понимая, чем он хочет закончить свою мысль, и положил свою ладонь на второй кошель.

Аристид прикрыл глаза, соглашаясь дать половину вперед, и уже смелее я схватил мешок со статерами. Признаюсь, что до этого момента мне никогда не приходилось держать столько золота в руках. Подарок Гнура весил вдвое, а то и втрое меньше полученных от торговца денег. Килограмм золота там было точно[49]! Рука предательски задрожала. Хорошо, что Аристид, прихватив второй кошель, уже не смотрел на меня. Грек о чем-то задумался.

– Мы победим! – сказал он и стремительно направился к входу в свой кабинет.

Я промолчал, а когда торговец ушел, почувствовал, что могу еще что-нибудь вкусненькое съесть. Нежное мясо барашка с орехами и медом мне показалось пищей богов, и было у меня в сердце замечательное чувство, когда все складывается лучшим образом!

* * *

Воздух был наполнен пряным запахом степных трав. Ласточки летали над головой, взмывали вверх, а затем стремительно бросались вниз. Редкие пухлые облака только подчеркивали чистоту и голубизну безбрежного неба. Равнина, по которой легкой рысью шли наши кони, тянулась до горизонта и казалась бесконечной.

Сохаб возглавлял наш маленький отряд, и после всего, что ему довелось вытерпеть от моей частички Фароата, юный сколот был невесел. Не хотел он рассказывать нам ни о чем, а на меня, одетого в броню, эллинский шлем, цветной халат и с кинжалом в золотых ножнах на поясе, он смотрел с нескрываемой завистью. Я его понимал. Кем для него я был совсем недавно? Худородным, нищим пареньком, только вступившим в «сотню»…

Ольвийский рынок шумел, бурлил и пах не так, как жилая часть полиса. Жареное мясо, хлеб, пряности, кожа, опилки – все эти запахи ощущались по-особому, ведь тут не пахло лиманом, разлагающимися водорослями и рыбой. На мне был шлем, и Сохаб не узнал Фароата по голосу. Удивился, что богатый ардар сам обращается к нему, и ответил на приветствие с должным почтением. А когда я шлем снял, в Сохаба словно злой дух вселился! Узнавание сопровождалось гримасами удивления, отчаяния и злобы. Он зашипел, брызгая слюной мне в лицо:

– Какого уважаемого человека ты ограбил? Как смеешь ты носить такую одежду?!

Парень хотел позвать одного из тех воинов, с кем прибыл в Ольвию, но получил от Авасия древком копья по голове. Мой друг бил не сильно, чтобы только проучить наглеца. Обернувшись, Сохаб увидел своего обидчика, Алишу, Лида, Мазия и братьев. Ребята улыбались.

– Раб, как смеешь ты непочтительно говорить с нашим пазакой? – спросил его Авасий.

То, что Сохаба назвали рабом, никак не проявилось на его лице и в действиях не выразилось. Он услышал нечто невероятное, во что не мог поверить. Я видел это в его глазах и прочитал по губам:

– Пазакой?…

Братья подхватили разевающего беззвучно, как рыба, рот страдальца под локотки, и мы все пошли на выход. Парень не протестовал. Покорно позволял себя тащить. Оказавшись в конюшне Аристида, братья отпустили его, но Сохаб впал в какой-то ступор и молчал, словно не слышал тех вопросов, которые задавали ему я и Алиша. Чтобы получить ответы, мне пришлось вспомнить кое-что из прошлой жизни и применить. Фароату снова стало не по себе, и он на время оставил меня. Ничего жестокого я не совершил, но представлял все, что знал о пытках. Наверное, поэтому душа Фароата съежилась и спряталась где-то в неведомом. А ведь только глупцы после заданного вопроса, чтобы поскорее получить ответ, причиняют потенциальному источнику информации боль. Так делать нельзя! Все мы рождаемся с сущностью, которую многие из нас за всю свою жизнь так и не сумеют постичь, а личностями мы становимся от воспитания семьей и обществом. Когда человек испытывает от пытки боль, его личность испаряется, как вода на жарких углях, и обнажается его сущность. Не стоит доводить клиента до этого состояния. Случается, что был он по жизни спокойным и застенчивым, а сущность у него была звериная. Ведь не зря в народе просьба прижилась – «не буди во мне зверя». Со зверем договориться нельзя, его можно только убить. И соответственно – не получить ответы. Опытный дознаватель знает – у каждого есть ахиллесова пята. Нужно заставить человека бояться. А когда страх проникнет в его сердце, то считай дело сделано – клиент заговорит. Сохабу хватило только вида раскалившегося докрасна кончика ножа. Он тут же решил ответить на все наши вопросы.

Хазия возвращался в Ильмек. Его охота была удачной. За всадниками колесили возки, нагруженные тушами лосей и кабанов. Сам вождь, со слов Сохаба, еще собирался повести воинов к Понту. Судьба-злодейка рассудила иначе! Меланхлены появились внезапно и отовсюду. Спаслись, ускакали немногие. Сам Сохаб да еще три руки сколотов. О многом парень умолчал, и я не стал задавать уточняющих вопросов, полагая узнать обо всем тайном со временем. Среди беглецов оказался и Артаз, чему я очень удивился, а Алиша обрадовалась. Как мог такой воин бежать с поля боя? Получается, Артаз бросил в беде других ветеранов сотни? Спросил себя, что сам бы стал делать, понимая, что дело швах? Отношение к отцу Алиши тут же изменилось: по-правильному Хазия должен был спасать своих воинов. Ведь погибнуть в неравном бою с меланхленами и не помочь жителям Ильмека отстоять город – безрассудно и предосудительно.

Беглецы почти добрались до Ольвии. Их приняли в род местные номады. О чем старшие воины договорились с племенным вождем, Сохаб не знал. Я не надеялся увести воинов Ильмека от кочевников. Скорее всего, и они вспомнят, кем был Фароат, но купить местного князька шансы у меня были. Припрятанный мешок с золотом без пяти статеров, которые я отдал тому рабу, кто первым обучил меня премудростям финансовой системы полиса и вернулся к Аристиду с новостями о Гелоне, – мой весомый аргумент в переговорах с вождем номадов.

Мы уехали из Ольвии в первой половине дня, а увидели лагерь номадов на закате. В широкой долине между пологими холмами кочевники разбили шатры и выпрягли из войлочных кибиток коней. В шатрах отдыхали воины, а в домиках на колесах – бедняки, женщины и дети. За стойбищем паслись отара овец, табун лошадей и небольшой гурт быков. Нас заметили, и кочевники загалдели, я слышал невнятные крики, обрывки слов, что доносил ветер, а вскоре увидел десятка два всадников, спешащих навстречу.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 56
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?