той школе была совершенно бесплатная, учеников там даже кормили, хоть скудно, но тоже бесплатно. Напрасно, оказывается, я клепал на новую власть, что, в отличие от царской, об обучении умненьких детишек не заботится. Заботится! И критерием, по которому в школу на учебу принимают, именно показатель в Разуме в десять единиц был заявлен. Другое дело, что раньше я сам по этому признаку, до пробуждения памяти из прошлой жизни, не подходил. Хотя,… ладно только я, тупень, но я вообще ни одного ребенка из наших Больших Ебунов не знаю, кого бы родители в эту самую школу отвозили.

- Вы это, там поосторожнее, по пути-то. – Напутствовал он нас утром, и сам запрягая в сани свою лошадь. Понедельник, детей в Рубцово, в школу, везти надо. – Конец зимы приближается. Волки у нас лютуют, спасу нет. Ночью лучше вообще по тракту не ездить, во избежание, так сказать.

Дальнейший наш путь до самого Барнаула был скучным и унылым, даже вспомнить особо нечего, снежная белизна с редкими темными пятнами проезжаемых деревень. Хорошо, хоть эти самые деревни все же были. И располагались они так, что для санного путешествия в самый раз выходило. Самим поесть и обогреться, Сивку обиходить, да и ночь переночевать, пусть на полу или даже в неотапливаемых сенях, под кучей шкур, но все не под открытым небом. Змеиногорский тракт, однако, специально так изначально закладывалось.

И вот он, цель нашего путешествия, Барнаул. Вроде как, центральный город всего Алтайского края, а внешне лично меня не слишком впечатлил. Я, помня о городах из прошлой жизни, ожидал много большего. Хотя бы домов многоэтажных из кирпича или заводских корпусов. А тут сплошное деревянное зодчество. Хотя, не спорю, некоторые дома в центре даже башенками изукрашены. А, нет, вон церковь каменная встретилась, не все тут деревянное.

По расспросам прохожих добрались, наконец, и до бывшего завода Алейникова. Как-то подозрительно заброшенным тот завод выглядит. Следов вокруг немного, люди тоже всего лишь единичные мелькают. Но все же мелькают. Одного выцепили, расспросили, тот рукой махнул:

- Склады готовой продукции вон там, видите барак? Но сомневаюсь, чтобы там какая-то распродажа была, не слышал я о таком.

Все же отправились в указанном направлении. Зря что-ли чуть не неделю пилили сюда? Хотя, очень похоже, что именно зря. Совершенно безлюдное место. Но, правда, ступеньки от снега почищены, люди в это здание все же наведываются.

Подошли, постучались в закрытую дверь. Ну, так, скорее для очистки совести. И, на удивление, дверь ту нам очень быстро открыли. Узнав о нашей надобности, сухой старичок с очень неприятным, каким-то воровским взглядом только, молча, рукой махнул, приглашая следовать за ним.

- Вот, Архипыч, еще одни, девятые, стало быть. За плугом приехали. – Отрекомендовал он нас сидевшему в маленькой комнатушке за самоваром мужику. – Есть у тебя еще такой товар?

- Есть, как не быть. Только, мил человеки, это, я вам скажу, ныне вовсе не заводской товар. Завод уже с полгода, как закрылся. А я здешний истопник, все заводское готовое железо еще тогда же со склада выкупил. Теперь, если пожелаете, вы можете плуг у меня покупать.

- И дорого просишь, уже поняв, что в пролете, и распродажи не будет, поинтересовался отец.

- Так десять миллионов, если в совзнаках. Ну, или двести двадцать рубликов, если золотом решите расплачиваться.

- Эк. Дорого! – Принялся торговаться родитель. - У нас и денег-то таких нет.

На самом деле, в моем Личном Кармане деньги запрошенные местным истопником, как раз, таки имелись. Правда, в виде сборной солянки: часть в совзнаках, которые день ото дня имели склонность все дешеветь, но часть в царском серебре и золоте, напротив со временем только набиравшем покупательную способность. Но, в самом деле, дороговато что-то выходит, в том же Рубцово цены лишь на чуть-чуть выше окажутся.

Все же сторговались. За плуг придется выложить все пять миллионов шестьсот тысяч совзнаков, что у нас в наличии имелись, и еще шесть золотых десятирублевиков с ликом последнего российского императора. Договорившись о цене, Архипыч, крупный чернобородый детина, повел нас куда-то на улицу. Так и направились: он пешком впереди, а мы за ним на санях. Впрочем, добирались совсем недолго. И из зоны заводских построек не выехали. В самом деле, кочегарка! Не очень высокая кирпичная труба позади и почерневший от копоти снег вокруг довольно большого одноэтажного здания на это ясно указывали.

Бородатый Архипыч дождался, когда мы из саней выгрузимся и скомандовал следовать за ним. Зашли внутрь. Горы угля, монументальная печь в отсветах пламени изнутри. Где же плуг? Подозрительно как-то все это выглядит. На всякий случай даже свой Дефлектор активировал. Не знаю, отразит ли выстрел, но удар какой-нибудь палкой точно отскочит, проверено. Словно подслушав мои мысли, наш провожатый указал на дверку, скромно притулившуюся в полумраке в уголке топочного зала.

- Там у меня все. Пойдёмте, покупатели дорогие. И уже открывая дверь, отрекомендовал нас, внутрь, следом за ним, входящих:

- Еще хрестьяне, Аркадий Никитыч, издалека приехали. Плуг вот хотят приобрести.

А потом, пока я вглядывался, что за Аркадий Никитович нас там встречает, внезапно в глазах потемнело, в голове вата резко сгустилась, и больше я ничего не помнил.

Очнулся я в полумраке, ничком лежащим на какой-то твердой поверхности с впивающимися мне в мягкие ткани мелкими твердыми камушками. Побаливала голова. От поспешных действий меня остановили чужие слова, произнесенные совсем недалеко от меня:

- Ну, что, хлебороб, сам скажешь, куда вы свои деньги запрятали, или мне начать вас пытать по очереди?

И нет, это не ко мне те слова были обращены, потому что ответ отцовым голосом прозвучал почти сразу.

- Так все деньги у шурина были, он чуть отстал от нас.

- Значит, не хочешь по-хорошему. – От отцовского дикого крика меня словно молнией прострелило.

По-прежнему не шевелясь, в темпе осматриваюсь, насколько это мое поле зрения позволяет. Я возле угольной кучи лежу, а неподалеку, спиной ко мне, стоят двое. Один все тот же Архипыч, пока на санях следовали за ним, его спина хорошо мне примелькалась, а второй невысокого роста что-то лежащее у его ног пристально изучал. И тут же пришло понимание, что это не что-то, а мой отец, внезапно после пронзительного крика замолчавший.

- Плесни на него водой, Трофим. Перестарался я малость. Мозги, они, понимаешь, штука нежная.

Вот так штука. Не иначе, мозгокрут передо мной. Ментальные маги в империи все на учете у властей