– Мемнон, – сказал африканец, низко кланяясь.

Имя сразу говорит о рабском происхождении. Такие дают особо образованные хозяева, демонстрируя знание Гомера[23] и не интересуясь мнением самого человека. Титула у него официального нет, зато узнала вся Сицилия как вождя восставших рабов. Если на нашем побережье имелась немалая прослойка обычных свободных крестьян со своей или арендуемой землей, использующих рабский труд при наличии развитого поместного хозяйства, то на острове сплошные латифундии, разве только в горах пастухи остались. По моим сведениям, почти полтора миллиона подневольных, двести тысяч вольноотпущенников и триста тысяч свободных, из которых две трети на положении метеков, неполноправных. Конечно, цифры не вполне точные, однако последняя перепись населения прошла восемь лет назад, и разница непринципиальна.

С чего началось, сейчас уже не выяснить, рассказывают разное, но одного из владельцев виллы рабы убили вместе с семьей. Поскольку после этого им терять было нечего, двинулись к соседям. А дальше понеслось не хуже пожара в сухом лесу. Мятежники не только захватили сельскую местность, но и, организовавшись, взяли почти все города западного побережья и подчинили множество центральных районов. Почти год продолжалась война, пока из Италии не перебросили дополнительные отряды и не оттеснили восставших рабов на запад.

– Я прошу принять власть, – становясь на колени, сказал Мемнон, – над всеми моими людьми и землями, император Влад.

Молодец, мысленно киваю. Лично мне. Не в целом правоверным или Марии. Хороший ход. Я уже понял, Лилибей в осаде, и он мне отдает то, чего и так нет. С другой стороны, база ведь нужна хотя б на некоторое время. Чего ж не воспользоваться гостеприимством.

– Клянусь в верности и преданности тебе с этого мгновения по совести и без обмана до самой смерти.

– Ты будешь повиноваться законам, как все, и если кто вздумает их нарушать, не допустишь этого.

– Клянусь!

– Ты станешь оказывать помощь воинской силой и советом, а еще не промолчишь, если увидишь возможный вред своему господину.

– Клянусь!

– Ты даешь мне, чтоб я дал тебе, – произношу стандартную форму вассалитета, – мою защиту, помощь и закон.

С торжественной миной протягиваю саблю как символ власти. Конечно, она не из обычной кузницы. Деревянные ножны покрыты золотыми и серебряными накладками со сценами охоты и сложным узором. Сам клинок булатный, с золотой рукояткой. Крестовина имеет на обоих концах головы кошек с глазами из драгоценных камней. Оружие скорее парадное, чем боевое, но в его возрасте не фехтованием заниматься. И да, я не вожу с собой специально такие клинки, но в Массалии чего только не нашлось. С десяток особо интересных вещиц отобрал для подарков. Даже если б Мемнон не стал просить принять под покровительство, все равно б подарил. Какой-то знак внимания необходим. Потому приготовил заранее. И все удачно вышло.

– Я не оскверню этого священного оружия, – без особой пылкости сообщил Мемнон, – и буду защищать то, что свято, как и то, что не свято, одинаково.

А это уже отступление от общепринятого канона. Похоже, дает понять, что храмы старых богов трогать во имя новой веры не даст.

– Клятву я возьму у всех, – глядя на двоих сопровождающих, говорю. – Кто не согласен, не держу.

– Это справедливо.

– Пятнадцать тысяч человек прокормить сумеете?

– О да, – расплываясь в улыбке, согласился Мемнон, – мой император.

– Три тысячи лошадей, из них не меньше половины верховых, найдете? Я привез всего три сотни, а без конницы и артиллерии ничего хорошего не добьемся.

Он впервые оглянулся на блондина.

Этого признал по описанию. Его звали Эрик. Здешние латифундисты рассчитывали, что восставшие передерутся за власть. Тем не менее те сумели договориться и, судя по донесениям, прекрасно уживаются, разделив функции. Мемнон обеспечивает общее руководство, Эрик командует объединенной армией. И неплохо.

– Быстро никак, – сказал тот озабоченно. – Нет такого количества.

– Мулы, ослы, волы, все способные тянуть грузы животные.

– Все равно недостаточно, – нечто мысленно подсчитав, признался.

Хорошо, не врет и не обещает несбыточное. Значит, есть шанс – сработаемся.

– Высаживаем оба легиона, все трофейные пушки, порох и ядра, – приказываю Флавию. – Ну и кто сам пожелает из освобожденных, не препятствовать. Остальным стоять на рейде. Передай флагами.

– Исполняю, – кивнул командующий флотилией.

Жестом подзываю торчащего неподалеку радиста. Совсем уже истоптался в нетерпении. Он быстро прошептал на ухо две фразы. Четверо ребят постоянно посменно слушают эфир и записывают передачи. Часть шифров мы прекрасно знаем. На побережье несколько таких домов вместе с живущими там купцами-шпионами наизнанку вывернули. Часть публично казнили, хотя и не за реальную вину, кое-кто прилежно продолжает торговать, только предварительно сдав все до капельки, включая ключи к шифрам. Им даже не препятствуют слать сообщения до поры до времени. Но иные станции мы читать не можем пока. Похоже, зверомордые и от своих таятся, а есть несколько засекаемых, но непонятных источников. О нас они треплются или иные дела решают, неизвестно. Зато сейчас он меня крупно порадовал. Флот, шедший нам на перехват, зашел в Остию. То есть румский порт, поскольку сам Великий город расположен не на побережье. Дорога домой свободна. Стоп! А ведь это занятная мысль…

– Найди Аглаю и спроси ее про шторм. Не миновал ли.

Он кивнул и испарился. Многие уже и так в курсе о моем предсказателе, а может оказаться все гораздо интереснее.

– Пройдемте в каюту, – приглашаю широким жестом.

– Позвольте сначала вам представить Эрика, командующего нашей армией, – внезапно с прорезавшейся церемонностью говорит Мемнон.

Тот по собственной инициативе встал на колени и дал клятву. Сабли, для него предназначенной, под рукой не было, но он неплохо знал ритуал. Свой меч протянул. Я вернул с соответствующими словами доверия. А Ахей и не подумал притворяться, что мы не знакомы. Все и так в курсе, что он не с неба свалился, а пришел на моем корабле, привезя с собой пару сотен разбирающихся в огнестрельном оружии. Сейчас он у них числился начальником артиллерии.

– Итак, – проговорил, разворачивая на столе карту Сицилии и южной части итальянского сапога, – пока снимемся с якорей, есть время обсудить сегодняшнюю ситуацию.

Эрик несколько растерянно посмотрел на нее.

– Прекрасно! – сказал он с заметным уважением. – Размер кружка – количество населения?

– Точно так.

Я еще на самой первой карте, попавшей ко мне в руки, наглядно убедился: масштаб плохо соблюдается. Кажется, чертежники не очень понимают его смысл. Ведь на рисунке и без того четко обозначается множество важной информации о расстояниях между населенными пунктами, препятствиях, бродах, мостах и даже священных местах. Но обозначались обычно только города и дороги. Я от своих картографов требовал не только соблюдения масштаба, но и максимальных подробностей. Лес обозначался символом деревьев, река голубым, горы коричневым, добавлялись важнейшие ориентиры, мосты и переправы. А вот постоялые дворы и местные святилища без надобности, если не имеют серьезных стен. Мои карты не для путешественников, а военные, поэтому обозначения лишь нужные для выполнения боевых задач. Теперь придется вносить уточнения вроде глубин в бухтах, если это известно. Сам не распорядился, а исполнители не догадались. У галер осадка низкая, обычно это не имеет значения. Они могут и просто на пляже высадить людей. А вот торговые парусники нуждаются в защищенных и оборудованных портах.