Закрыл глаза и вслушался в едва различимые звуки. Потом уверенно повернулся направо, открыл дверцу одного из шкафов и прямо перед собой увидел аккуратно лежащие свои меч, кинжал и лук с колчаном, полным стрел. Взять или нет? Решил пока не брать. Не хотелось подводить так восторженно глядящего на него человека. Но зато теперь он знает, где лежит оружие и в любой момент его заберет, если в том возникнет нужда.

После проведенной разведки Феррун пробежал по дымоходам в отведенную ему комнату, вытащил запирающую двери ножку стула и безмятежно развалился на кровати, стянув только сапоги.

Заснул, полагаясь на свой тонкий слух. Ночью к нему и впрямь кто-то заглядывал, но он сделал вид, что ничего не слышит. Незнакомец убедился, что гость безмятежно спит в своих покоях, и исчез.

До утра ничего больше не происходило. Утром, едва Феррун успел открыть глаза, в дверь постучали, и вошел церемонный мажордом в униформе королевских цветов.

– Король Северстана зовет своего дорогого гостя на утреннюю трапезу! – произнес он звучным голосом и с поклоном сделал приглашающий жест.

Феррун прошел в умывальню, сполоснул лицо и руки, посмотрел на плащ, но не надел, решив, что будет слишком уж странно выглядеть в нем среди разряженных придворных, и только потом отправился следом за ожидающим его мажордомом. Проходя по длинным коридорам в королевскую часть дворца, видел множество любопытствующих придворных, выстроившихся поглазеть на странного чужеземца.

Феррун шел мимо, с превосходящим видом поглядывая на перешептывающихся людишек. Они его и забавляли, и раздражали. Бездельники, не знающие, чем заняться. Если б он был королем, ни за что б ни стал содержать такую ораву лизоблюдов. Мешаются только под ногами, никакого проку от них нет.

В малой трапезной был накрыт роскошный стол, во главе которого сидел сам Торрен Первый, угрюмый и напряженный, его невеста Илана в легком утреннем наряде розового цвета, ее мать герцогиня Лаввет, исподволь опасливо разглядывающая гостя, и мрачноватый глава тайного королевского сыска. Было еще несколько аристократов, восседающих подле короля и с надменными физиономиями оглядывающие опоздавшего.

Небрежно поздоровавшись, Феррун сел на приготовленное для него место. Герцогиня Лаввет хотела было нравоучительно заметить, что приличные люди кланяются, входя в зал, где собрались члены королевской семьи, но под властным синим взглядом пришельца испуганно сникла и, к собственному удивлению, не произнесла ни слова.

Илана, по праву законной невесты сидевшая по левую руку короля, на месте королевы, сделала знак подавать блюда. В зал торжественно принялись заходить подавальщики. Перед Ферруном поставили несколько золотых тарелок с разнообразной едой. Он скептически посмотрел на вилку, но все-таки взял ее в руку, памятуя наставления Сильвера о недопустимости ронять престиж Терминуса.

Посмотрев на тарелку с незнакомой ему рыбой, Феррун почувствовал неприятное стеснение в груди. С ним ничего подобного прежде не бывало, и он насторожился. Посмотрел на короля, но тот любезничал со своей смущенной невестой и не глядел по сторонам.

Поначалу Феррун разозлился. Какого беса тот заявляет, что не может жить без Амирель, если откровенно обольщает эту красотку? Но потом прикрыл глаза и прислушался. Вокруг висело такое напряжение, что трудно было дышать. И касалось оно только его.

Ферруну это не понравилось. Он еще раз взглянул на свою тарелку и встал, захватив ее с собой. Подошел к королю, бесцеремонно поставил ее перед ним, взамен взял пару стоящих перед ним блюд и перенес к себе.

Все сидящие за столом в немом изумлении, приоткрыв рты, смотрели на него. Поставив блюда перед собой, он принялся за еду, ехидно усмехаясь.

– Что это значит? – Торрен покраснел от гнева.

Глава тайного королевского сыска, по чьему приказу в еду Ферруну было добавлено сонное зелье, напряженно следил за происходящим. Неужто иноземец понял, что его хотят усыпить? Или это просто перестраховка? Но для чего делать это столь вызывающе?

– Могу поменяться всеми своими блюдами с тобой, король Северстана, – насмешливо предложил Феррун. – Не желаешь?

Метнув раздраженный взгляд на главу тайного сыска, король приказал, кивнув на поставленные перед ним Ферруном блюда:

– Унесите!

Прибежавшие подавальщики с извинительными поклонами унесли сомнительную еду. Остальные едоки принялись с брезгливостью разглядывать свои тарелки, не зная, чего им ожидать. Королю принесли новые порции, и он принялся есть, не чувствуя вкуса от овладевавшей им ярости.

Герцогиня Илана, догадавшаяся, что в пищу гостю было что-то подмешено, сконфужено на него поглядывала, заслужив от матери довольно болезненный пинок в икру под покровом длинной скатерти.

Окончив трапезу, король поднялся первым, не дожидаясь, пока это сделает его невеста, и стремительно удалился, чтоб не вспылить за столом. Оставшись без тяжкого королевского присмотра, Илана осмелилась подать голос:

– Скажите, дорогой гость, вы в самом деле приехали из далекого Терминуса?

– Да, – кратко бросил не расположенный к пустой болтовне Феррун.

– Но ведь дорога к вам непроходима? – наивно осведомилась она. – Как же вы прошли?

– Так и прошли.

Это прозвучало на редкость грубо, и Илана обидчиво опустила глаза. Помня, что Сильвер настаивал на достойном поведении, Феррун вынужден был поправиться, произнеся уже более учтивым тоном:

– Мы шли восемь месяцев. Сначала через замерзшее болото, потом продирались через лавину, а потом уже прошли под горой по полузасыпанному туннелю. Приятного было мало.

– А когда вы хотите идти обратно? – Илана принялась лихорадочно соображать, что ей следует передать в подарок королевской семье Терминуса.

– Не знаю. Как договоримся с вашим королем. – Все сидящие за столом отметили, что веры в этих словах было маловато.

– А кто правит в вашей стране? – Илана решила, что королевские ювелиры успеют изготовить памятный знак в виде герба Северстана.

– Короля у нас нет. – Вокруг раздался изумленный вздох и восклицания «как это может быть». – И не надо нам навязывать своих ставленников, вряд ли наша аристократия их примет, – предупредил ненужные предложения Феррун. – В Терминусе существует убеждение, что у истинного короля должна быть голубая кровь. – Видя недоверчивые гримасы придворных, произнес: – В нашем дворце хранится рубашка смертельно раненного последнего принца. Она почти вся в голубой крови. – Сам Феррун эту рубаху не видел, но считал, что слова о ней произведут должный эффект.

И он оказался прав – окружающие возбужденно загалдели, как на обычном деревенском базаре.

– В наших летописях тоже говорится об этом. Но почему после пресечения королевского рода Терминуса не был приглашен на правление представитель королевского рода Северстана? Ведь это хоть и побочная, но королевская ветвь? – проявила завидную осведомленность герцогиня Лаввет.