Словно огненная река хлынула сквозь нее, охватив ею всю, с ног до головы, в одном блаженном желании.

Дамион потягивал, покусывал, дразнил языком сначала один ее сосок, потом другой. Затем он сдвинулся в сторону, чтобы скользнуть рукой по ее животу. Ее расслабленные мышцы снова сжались. Когда его рука опустилась ниже, она задержала дыхание, чувствуя, как вместе с желанием в ней нарастает страх.

– Все нормально… расслабься… – пробормотал он.

Медленными размеренными движениями он начал ласкать ее через мокрый костюм. Ее голова откинулась назад, тело выгнулось, отвечая на движения его руки, между ног заструился влажный жар.

Его голова снова опустилась, язык заскользил вокруг соска. Она вскрикнула от двойного наслаждения, сердце с силой выталкивало кровь, заставляя задыхаться. С умением знатока Дамион приближал ее к краю, все время что-то говоря по-французски.

Последним движением руки он отправил ее к звездам.

Рейко смутно осознавала, как словно распалась под ним, когда волны наслаждения, одна за другой, прокатились по ее обессиленному телу. И даже не почувствовала, как он застегнул на ней костюм и прошел поцелуями по ее лицу, поймав губами одинокую слезинку возле глаза. У нее не осталось ничего – ни слов, ни сил.

Наконец она открыла глаза.

Может быть, Дамион прав? Может, с ней действительно все в порядке? И все-таки было в этом что-то неправильное…

Да, он уже видел ее шрамы. Но еще не видел самые ужасные из них. И как только он их увидит…

– Для женщины, только что испытавшей оргазм, ты слишком много думаешь.

Она посмотрела на него. Печать желания на его лице углубилась, словно данное ей удовлетворение подстегнуло его собственные потребности.

Рейко отодвинулась.

Его стон отозвался эхом над водой. Он встал, и она вдруг ощутила потерю, лишившись его тепла и веса.

– Ты куда?

Он посмотрел на нее.

– Ты еще не готова, – сказал он и пошел в душ.

Быть благородным нелегко.

Дамион скрипел зубами, принимая ледяной душ.

Его тело жило своей жизнью. Оно хотело Рейко Кагаву и ничего, даже двухчасовая пробежка, не смогло уменьшить это желание.

Стоять под острыми иглами ледяного душа казалось единственным решением.

Нет. Не единственным. Но на другой путь – к чему звало его тело, – он ступить не мог. Рейко нужно было время.

Вовсе не обязательно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – несчастный случай оставил следы не только на ее теле. Не удивительно, что она часто вздрагивала, когда он приближался к ней.

Время, которое Дамион провел в клинике с Изадорой, в какой-то мере позволило ему понять, как работает человеческая психика. Когда они познакомились, чувство собственного достоинства Изадоры было подорвано одной неудачной связью.

Если он слишком сильно будет давить на Рейко, она тоже может сломаться.

Наконец он выключил воду. Какой смысл пытаться разрешить загадку, почему он хотел Рейко? Пять лет назад их взаимное притяжение тоже не имело никакого разумного объяснения.

– Так что за работу ты мне предлагаешь? – спросила Рейко, намазывая маслом тост.

– Это потом. Сначала скажи, как ты сегодня спала?

Она покачала головой, пытаясь взять под контроль свой скачущий пульс. По правде говоря, она проснулась этим утром под пение птиц и с тревожным чувством – удержать Дамиона на расстоянии вытянутой руки оказалось гораздо сложнее.

Рейко кивнула:

– Нормально. А ты?

Он поставил чашку на стол, взял вилку и поддел кусочек разрезанного персика.

– Я не хочу утомлять тебя интимными подробностями моей беспокойной ночи. Скажем так, я вылил немало воды, принимая душ. – Дамион протянул ей на вилке персик.

Она открыла рот и осторожно взяла с вилки персик.

– А я не хочу чувствовать себя виноватой только потому, что спала лучше, чем ты.

Он улыбнулся:

– Слава богу, ты хорошо спала! Когда придет время, ты должна быть сильной.

– Ни капли сомнения в успехе?

– Нет. Ты хочешь быть моей не меньше, чем я хочу быть твоим.

Его слова отрезвили ее. Это невозможно!

Все в ней было таким, чего Дамион Фортье никогда бы не принял в своем совершенном мире.

Стараясь не дать отчаянию поглотить себя, она стряхнула со стола несколько крошек и спросила:

– Ты, кажется, хотел рассказать, в чем будет заключаться моя работа?

Он нахмурился и отложил вилку в сторону:

– Первые две недели в марте мы обычно открываем восточное крыло шато для публики. На это время все музеи и галереи, где висят портреты Фортье и другие картины, возвращают их сюда, на выставку. Я дам тебе список, по которому можно связаться с менеджерами этих галерей, чтобы скоординировать доставку. И еще. Завтра из Казахстана должны прибыть несколько артефактов. Как только ты их проверишь, я решу, какие из них можно будет включить в экспозицию.

– Черт, пожалуй, мне стоит удвоить оклад.

Он улыбнулся:

– Это еще не все. По окончании этих двух недель перед закрытием будет устроен вечер. На нем я обычно провожу шоу с показом ювелирной коллекции Фортье. Ты поможешь его организовать.

Она нахмурилась:

– И что, ты до сих пор не обзавелся собственным менеджером? Такие мероприятия – не моя область деятельности.

– Для моего деда этот вечер может оказаться последним. Хотелось бы сделать его особенным. Кстати, завтра он приедет. К тому же человек, который занимался этим в прошлом году, сейчас… м-м-м… недоступен, и замены я ей не нашел.

Если первое его замечание вызвало у Рейко сочувствие, то последнее…

– Хочешь сказать, ты просто избавился от нее. – Это был не вопрос. – Насколько я понимаю, это была одна из твоих принцесс-лягушек, не выдержавших испытание?

– Что я могу сказать? Я перфекционист.

Его слова ударили ее словно током. Оттолкнув стул, она встала:

– Тогда что, черт возьми, тебе нужно от меня? Я очень далека от совершенства.

Он схватил ее за руку:

– Ну да, слегка помята и побита. К тому же упряма и своевольна, склонная к агрессивной защитной реакции и дурным словам.

– Ты кого тут изображаешь? Фрейда?

– Я надеюсь полностью излечить тебя от этого.

– Я что, твой очередной проект?

– Ты женщина, из-за которой я провел несколько бессонных ночей в спортзале. Мои намерения тоже не чисто альтруистические, так что не надо делать из меня святошу. Твое доверие – это все, что мне нужно.