Оуэн был убежден, что, по его словам, "человек может быть постепенно обучен жить в любой части света без бедности, без преступлений и без наказаний". Настаивая на том, что предлагаемые им принципы могут работать не только в теории, но и на практике, он постоянно говорил о том, что нужно воплотить свои "принципы в жизнь". И он воплотил их в жизнь, как в Шотландии, так и в США, потеряв в итоге все свое состояние в попытках построить более справедливые микросоциумы.

Оуэн писал как промышленник и капиталист, заинтересованный в извлечении прибыли из своих реформ. Он управлял мельницами и пытался прокормиться за счет доходов от своих частных предприятий. На фабрике в Нью-Ланарке, которую он возглавил в 1784 г., работало "около пятисот детей, взятых главным образом из работных домов и благотворительных организаций Эдинбурга" в возрасте 5-6 лет. Хотя он улучшил условия их труда, им все еще двигал мотив прибыли. Оуэн ясно дал это понять в различных обращениях, в том числе и в обращении к другим промышленникам в начале третьего очерка книги "Новый взгляд на общество":

Как и Вы, я занимаюсь производством с целью получения материальной выгоды. Но, действуя в течение многих лет на принципах, во многом обратных тем, которым вас учили, и находя свою процедуру полезной как для других, так и для себя, даже с материальной точки зрения, я стремлюсь объяснить эти ценные принципы, чтобы вы и те, кто находится под их влиянием, могли в равной степени воспользоваться их преимуществами.

Мотив прибыли пронизывает все труды Оуэна.им программы, - пишет Оуэн в третьем очерке, - "при детальном исследовании умом, способным понять такую систему, покажется, что они сочетают в себе большую степень существенного комфорта для лиц, занятых на мануфактуре, и денежной прибыли для собственников, чем это было возможно до сих пор". Оуэн апеллирует к острому чувству собственников, вкладывающих деньги в машины, а затем проводит параллель с "жизненными машинами", или рабочими. Он говорит о "живых машинах", т.е. о рабочих как о машинах, предвосхищая теорию человеческого капитала Гэри Беккера. Забота о живых машинах, по мнению Оуэна, "существенно увеличит вашу прибыль".

Это, как ни странно, отражает критику Марксом утопизма, который, по его словам, "все еще отмечен родимыми пятнами старого общества, из чрева которого он вышел". Это ни в коем случае не умаляет заслуг Оуэна, которые он сделал в свое время. Он на много лет опередил своих сверстников, выступая за социальное государство, за национальный план образования и этической культуры, за "счастье общества". "Цель правительства - сделать счастливыми управляемых и управляющих", - заявлял Оуэн. "То правительство является наилучшим, которое на практике производит наибольшее счастье для наибольшего числа людей, включая тех, кто управляет, и тех, кто подчиняется". Таким образом, Оуэн опередил свое время в создании социально реформированных рабочих мест, но он жил как промышленник в совершенно другое время, и некоторые из его рассуждений сегодня кажутся анахронизмом.

То же самое можно сказать и о Шарле Фурье, чья причудливая работа "Теория четырех движений", опубликованная в 1808 г., заложила основу для нового видения труда и желания, основанного на его диких фантазиях о фаланстерах - самодостаточных, автономных, утопических микрокосмах, состоящих из 1200 человек и предназначенных для блага рабочих и их семей. Фурье был блестящим и радикальным мыслителем, одним из основоположников утопизма, а также феминистом - похоже, что именно он впервые употребил термин "феминизм" в 1837 году. Он также был очень перспективным в вопросах сексуальности. Его труды о либидинальных мотивах труда вдохновляли целые поколения мыслителей на стыке сотрудничества и освобождения - от Герберта Маркузе до Андре Бретона, Ролана Бартеза и Хакима Бея.

Хотя Фурье ставил сотрудничество в центр своего предприятия, он был привержен идее прибыли и стремлению к роскоши, которые он ставил в эмоциональный центр своего проекта. Фаланги победят, утверждал Фурье, благодаря человеческой жадности и желаниям. Он писал:

Самая сильная страсть крестьян, как и горожан, - любовь к прибыли. Когда они увидят, что ассоциативное сообщество приносит прибыль (при прочих равных условиях) в три раза большую, чем сообщество изолированных семей, а также предоставляет всем своим членам самые разнообразные удовольствия, они забудут все свои разногласия и поспешат применить ассоциацию на практике. И для того чтобы это распространилось во всех частях света, не потребуется ни законов, ни принуждения, потому что люди везде руководствуются стремлением к богатству и удовольствиям.

В результате такого акцента на прибыль и роскошь в утопизме XIX века есть аспекты, которые сегодня воспринимаются не очень комфортно. Его сторонники часто оставались привязанными к традиционным мотивам прибыли и промышленному капитализму, представляя себе будущее в терминах социального благополучия, а не полностью самодостаточного и самоопределяющегося сотрудничества.

Более того, они не были достаточно инклюзивными и не учитывали межсекторальность. В ряде случаев они были откровенно предвзяты по отношению к меньшинствам, особенно к евреям, и сексистски настроены. Например, у Фурье был целый ряд таких недостатков. Он представлял себе новую организацию семьи, но такую, которая включала бы домашнюю прислугу. Фурье также был антисемитом. Он считал, что евреи, которых он ассоциировал с торговлей, являются источником зла и должны быть принуждены к сельскохозяйственным работам. Более того, он выступал за возвращение евреев в Палестину.

Пьер-Жозеф Прудон в этом отношении глубоко проблематичен. Прудону принадлежит заслуга в том, что он впервые сформулировал философию мутуализма. В работе "Система экономических противоречий, или Философия нищеты", опубликованной в 1846 г., он отстаивал "теорию взаимности", которая вернет обществу "искренность его природы" и позволит людям "работать, получать образование, благосостояние, равенство". Он пришел к своей позиции с уникальной точки зрения, представляющей собой форму научного абсолютизма, который отменял необходимость государства. Он утверждал, что существуют правила жизни общества, которые могут быть научно определены и которые вытесняют необходимость государства или любого "управления человеком". В этом Прудон был глубоко вдохновлен Клодом Анри де Рувруа, графом де Сен-Симоном (1760-1825 гг.), основателем политической теории, известной как сен-симонизм, который многие ассоциируют с утопизмом. Сен-Симон настолько верил в науку, что считал, что люди могут обойтись без государства или, по крайней мере, ограничить его второстепенными функциями, такими как поощрение труда и ограничение безделья. Будучи большим поклонником Адама Смита, Сен-Симон выступал за небольшое правительство. Прудон, разделявший веру Сен-Симона в науку, считал, что мы можем полностью отказаться от государства и полностью руководствоваться научными принципами.

Прудон пришел к мутуализму с совершенно иной точки зрения, чем Оуэн или Фурье. Он был одним