приехал не один, а со свитой, состоявшей как минимум из двух человек. В доме, и даже во дворе, такую толпу разместить не получилось бы при всём желании. А потому за воротами в итоге собралась целая армия оружных людей и табун лошадей. Вот, наверное, соседи мои офигивают. Как бы не подумали, что мы и их решили на меч взять, да стражу не вызвали. Впрочем, тут уже одной стражей не обойдёшься. Тут армия нужна. Ну или в данном случае — легион.

А я, глядя на всех этих воинов, впервые осознал, какая же за мной теперь стоит сила. И это ведь лишь небольшая часть моих воинов. Точнее — моих будущих воинов. Сначала надо со всеми договориться и принять клятвы.

Но в любом случае, такая картина взору была приятна, и самолюбие грела ого-го как.

В итоге, я попросил Ирину вынести этим воинам что-нибудь выпить и закусить. Если, конечно, мы в данный момент такое потянем. И она пообещала что-нибудь придумать.

А вообще, надо расширяться. Не дело это, что мои люди за воротами сидят. А лучше всего отгрохать себе большой дом на новых землях. С огромным залом для приёмов. Чтобы не стыдно было.

За длинным и широким столом, который каким-то образом умудрились собрать из нескольких других, мы с детьми боярскими расселись лишь спустя полтора часа. И надо сказать, что атмосфера, несмотря на то, что действо происходило на заднем дворе, была довольно торжественной. А сыны боярские были нарядными и важными.

Расселись тоже не просто так, а по какому-то, пока не очень понятному мне, порядку.

Я во главе. По правую руку сел боярский сын Сильнов. Следом за ним, высокий и худой, боярский сын Васильев. Насколько я помню, именно этот человек теперь отвечает за разведку. Дальше другие сыны боярские, с которыми я пока не знаком.

По левую же руку первые три места заняли старики. Вот реально пожилые дядьки, возрастом далеко за шестьдесят. Но крепкие и властные — этого не отнять. А четвёртое по счёту место, неожиданно для меня, умудрился занять боярин, точнее — теперь боярский сын, Иванов. И что самое интересное, никто с этим не спорил. Приняли как должное. Так может и не такой он пропащий, как говорят? Будем посмотреть…

Кстати, он был одет модней всех. Костюм, чем-то напоминавший военный мундир, сидел как влитой. Меч на поясе сверкал драгоценными камнями. А посох в руке приковывал всеобщее внимание.

Правда, посох ему теперь не по рангу. Его только боярам можно с собой таскать. Но на первый раз я решил не заострять на этом внимания. Пусть будет.

Когда все расселись по местам, перестали гомонить, наполнили кубки вином и выжидающе уставились на меня, я, зачем-то, мысленно перекрестился и поднялся на ноги.

— Дети… — начал я, но тут же заткнулся. Чуть было не ляпнул «Дети мои». Вот бы они удивились. А мне потом ещё бы проповедь какую-нибудь толкнуть. Типа: «Верите ли вы в макаронного монстра, дети мои?» Тьфу, что за дичь в голову лезет? Это, наверное, от волнения. И в итоге я продолжил, чуть исправившись: — Сыны боярские! Рад сегодня всех вас видеть за общим столом. Общим для нас не только сегодня, но надеюсь на многие годы, а то и века, вперёд. Сегодня начало новой вехи в истории, как для ваших родов, так и для нового рода бояр Северских…

— Ты, боярин, погоди, — нагло перебил мою речь дед, что сидел первым по левую от меня руку. — Рано ещё за историю говорить. Мы пока клятву не давали.

— Да? — старательно сдерживая раздражение, спросил я. — Ну и ладно. Тогда давайте просто выпьем.

И, подавая пример остальным, залпом осушил свой кубок.

Ух! А винцо-то неплохое. И крепенькое. Как бы не набрались тут все, да в драку не полезли. Хотя, можно и подраться. И начать с этого вот старикана.

Остальные дети боярские кочевряжиться не стали и кубки свои опустошили. А затем тут же наполнили вновь. Что интересно, закусывать пока никто не стал. Впрочем, вино не водка — пока можно и так.

Я тоже наполнил вновь свой кубок, но пить пока не стал — поставил на стол. И сам сел. Не хотят торжественной речи и не надо. Тем не менее, что-то сказать всё равно нужно. И я сказал…

— Сыны боярские! Пусть вы пока и не мои, я в любом случае рад вас всех видеть. От слов своих не отказываюсь. Что же касается клятвы… Должен вас предостеречь! Когда вы сами, — выделил я это слово, — решили пойти под мою руку, ситуация была несколько другой. Тогда за моей спиной стояла княгиня. Но со вчерашнего дня я впал в немилость. В общем, теперь род Северских — род вольный. Надо мной лишь Великий князь, да боги. Так что я пойму, если кто-то откажется идти под мою руку. Например, испугается, — и я бросил ироничный взгляд на вредного деда.

— Ты меня, боярин, решил в трусости обвинить⁈ — аж задохнулся он от возмущения.

— Да боги с тобой, — лениво отмахнулся я. — Я даже имени твоего не знаю, сын боярский. Куда уж тут обвинять.

— А ведь верно! — воскликнул кто-то с противоположенного конца стола. — Скворцов даже не представился, а сразу всё хулить начал. В своём репертуаре!

За столом раздалось несколько смешков, отчего дед надулся ещё сильнее. Того и глядишь — лопнет.

— Боярский сын Скворцов. Семён Семёнович, — всё же справившись с собой, представился он. Вставать, впрочем, не стал. Хотя, судя по местным традициям, стоило бы. Но пока пусть. Я уже понял, что сегодня легко не будет и нервы мне потрепят.

— Так что же тебе, Семён Семёныч, в нашей общей истории не нравится? — спросил я. — Говори как есть.

— Мне много чего не нравится, — скривившись, пробурчал он. И продолжил чуть громче: — Вот скажи мне, боярин… Ты вот тут про род Северских говорил. Всех нас под одну гребёнку собирал. А герб у твоего рода есть?

Твою же мать! Засада! Со всеми этими событиями последних дней, я совсем забыл о такой обязательной для каждого рода вещи, как герб. Его вроде как надо сначала придумать, потом нарисовать, а затем отослать в канцелярию Великого князя для подтверждения.

Хотя, стоп! Княгиня же говорила, что документы на моё боярство отправила. Значит и герб там должен быть? Ведь так? А хрен его знает. Понятия не имею. Значит, будем блефовать и выкручиваться.

— Семён Семёныч! — протянул я и чуть не расхохотался. Получилось это с такой же интонацией, как в фильме «Брильянтовая рука». Надо же, какое совпадение. Зато я теперь знаю, как буду глумиться над этим Скворцовым. И пусть он сам шутку и не поймёт, зато мне точно будет весело.

Чёрт! Снова у меня мысли не в ту степь поскакали. Надо исправляться.

— Документы на род уже отправлены в Великокняжескую канцелярию. Это слова княгини, Саблеславы Мечеславовны Ульчинской. И хоть последние события заставляют с опаской относиться к её словам, думаю, в такой мелочи она всё же врать не будет.

— В канцелярии могут ещё и не дать добро, — как мне показалось, немного разочарованно, протянул Скворцов.

— Да? — реально удивился я. — Странно. Впрочем, сейчас не о том речь. Скажи мне, Семён Семёнович, тебе боярин нужен, или герб?

— Одно от другого не отделимо! — возмутился он. — Что это за боярин такой, без герба? Не боярин, а тьфу!

Вот же сволочь старая! Вот теперь он меня реально разозлил!

— Так а чего тогда пришёл? — прищурившись, спросил я. — Или ты по стадному принципу? Все пошли и я пошёл⁈ От Дёминых ты потому же ушёл? Так я тебя, боярский сын, к себе не зазывал! Тут только твоё решение и твоя воля!

— Да я! Да ты! — вскочил из-за стола Скворцов и замахал кулаком, выкрикивая непонятные междометия. — Мальчишка! Что ты себе позволяешь⁈ Я жизнь прожил! Во многих битвах участвовал! Детей и внуков вырастил! А ты что сделал⁈

— Я⁈ — тоже вскочил я, окончательно закипев. — Я боярина Каганова, на чьём бывшем дворе мы сидим, в поединке убил!

— И это все твои достижения⁈ — сморщился боярский сын. — Какого-то там боярина зарубил?

— Боярина с четвёртым рангом! — прорычал я. — Опомнись, дед! А то я не посмотрю на твою седину и тоже на поединок вызову!

— Ох и ярый! — снова раздался тот же голос с другого конца стола. — Хороший боярин. Как д о лжно!

— Охолони,