— Хочешь сказать, ты бы смогла развести олигарха?

— Это гораздо интереснее, чем продать себя на органы. Разводить олигархов — более творческий процесс.

— Слушай, у тебя выдержка будь здоров. Даже в последние часы жизни тебя не покидает чувство юмора. Возможно, такая, как ты, и в самом деле смогла бы стрясти деньги с богача.

Вскоре Анатолий вернулся за столик. Ресторан как-то подозрительно опустел.

— А где все? — поинтересовалась я, оглядываясь по сторонам.

— Сегодня наш праздник жизни. Зачем нам посторонние?

— И куда же все подевались?

— Дал директору денег, чтобы их всех благополучно эвакуировали.

— Что значит эвакуировали?

— Посетителям объявили, что здесь находиться опасно, и люди тут же поспешили покинуть помещение. Так что сегодня мы гуляем нашей маленькой компанией. Надеюсь, вы не обиделись?

— Не обиделась, — изумлённо отозвалась я.

— Сейчас для нас будет музыка, дичь, шампанское и фейерверк. А завтра, если хотите, покатаемся на моём частном самолёте.

— У вас есть частный борт? — развела я руками.

— И самолёт, и снегоход, и яхта.

— Боюсь, завтра я уже не успею.

— Маша, откуда пессимизм? Сама же говорила, у тебя вся жизнь впереди. А хочешь, закажу цыган?

— Цыган?

— Целый ансамбль с танцами и плясками!

— Я очень люблю цыган.

— Сейчас я про цыган точно узнаю, чтобы не показаться болтуном.

Анатолий достал мобильник, извинился, принялся кому-то звонить. Я смотрела на него печально. Да, такие Толики на улице не валяются! Если с ним правильно себя поведёшь, заживёшь комфортно и сытно. Пока он говорил по телефону, Павел наклонился ко мне.

— Жалеешь, что так поздно встретила этого принца? — с издевкой спросил он.

— Жалею, что скрывать…

— А зря.

— Почему?

— Это самые непредсказуемые люди. Такому дашь, и он потеряет к тебе интерес.

— А я бы ему не дала. Это я про то, что если бы не была ограничена во времени…

— Такие ждать не любят. Им что дашь, что не дашь, всё равно теряют интерес. Их просто невозможно ничем удивить.

— Но ведь другие девушки удивляют.

— Тут знаешь какая сноровка нужна? За такими, как Толик, прожжённые акулы охотились. У них знаешь какая хватк? Тебе такие и не снились.

В этот момент Толик радостно заорал:

— Ребята, цыгане будут!

— Честное слово?

— Так точно. Они должны были на корпоративной вечеринке полночи народ развлекать, но я их перекупил. Я три цены дал, чтобы они у нас всю ночь пели и плясали.

— Ну, Толик, вы даёте, — только и смогла сказать я.

— Девочки, да ещё с цыганами! — восторженно кричал Толик. — Это лучшие цыгане в Москве и Московской области! Да чего там говорить, даже в России! Будут вам и цыгане, и фейерверки, и всё, что пожелаете! Я обещал праздник жизни, и я вам его устрою.

Не прошло и полчаса, как в зале заиграла цыганская мелодия и цыгане бросились в пляс.

— Вот это да! — восторженно крикнула я и удалилась в туалетную комнату.

Не успела я закрыть за собой дверь, как она распахнулась и следом за мной влетел Толик. Он попытался закрыть дверь на задвижку, но я резко ударила его по руке и посмотрела на него с удивлением.

— В чём дело? — изменился в лице Толик.

— Действительно, в чём дело? — занервничала я. — Что вам от меня надо?

— Я хочу, чтобы ты по-быстрому сделала мне минет и мы пошли танцевать под цыган.

— Вы с ума сошли?!

— Нет. Я в порядке.

— Да как вы смеете?

— Все бабы проститутки! Ну давай, а я тебя завтра на своём самолёте покатаю. А будешь хорошо сосать, так ещё и на яхте.

— Дуру нашёл?

— А все бабы дуры!

— Мы так не договаривались, — пробормотала я, глотая слёзы.

— А как мы договаривались? — рассмеялся мне в лицо Толик.

Вдруг дверь в туалет распахнулась, и на пороге появился охранник Анатолия. Он тут же закрыл дверь и сурово посмотрел на меня.

— Я сейчас Пашу крикну, — прошептала я.

— Да не придёт твой Паша.

— Что значит не придёт?

— Я сказал, что забираю тебя себе. Он согласился.

— Этого не может быть. Вы врёте.

— С Пашей я закрыл вопрос деньгами. Он такой же простой, как и остальные. Взял денежку и поехал домой, будто и не знал тебя раньше.

— Этого не может быть, — повторила я и сжала кулаки.

— Машка, ну не будь дурой. Я не люблю, когда мне отказывают. Ты же хочешь красивой жизни? Поездки, яхты, самолёты? Для этого ты должна пройти тест-драйв. Если всё получится удачно — все красоты мира у твоих ног. У меня тест-драйв проходят на первой же минуте знакомства, а я тебе вон сколько времени уделил. Давай, сделай мне приятно лучше здесь, чем перед табором цыган.

Я сморщилась. Какое же это тяжёлое дело — разводить олигархов, ведь они сами разведут кого хочешь.

— Будь благоразумна, детка. С тобой я не шучу и шутить не собираюсь. — Взгляд Анатолия стал ледяным, а брови сошлись на переносице. — Не люблю, когда меня долго водят за нос. Я к динамо не привык.

— Что вам надо? — Я прижала руку к заколотившемуся сердцу, готовому выпрыгнуть из груди.

— Ну что ты сто раз задаёшь один и тот же вопрос, сучка? — рассвирепел Толик. — «Что вам надо? Что случилось?» Кудахчешь, как курица. Если сейчас не сделаешь то, что я прошу, мой охранник пустит тебе пулю в лоб.

— Мы находимся в общественном месте.

— Ой, не смеши. Скажу повару, чтобы он тебя потом как кусок мяса разделал. Так что давай включайся, а то моему бодигарду ничего не стоит сделать тебя калекой.

Передо мной ещё ни разу не вставал вопрос: что лучше — быть изнасилованной или остаться калекой? В Запорожье, в соседнем доме, был случай — одну девчонку попытался изнасиловать её парень. Родителей дома не было. Он пришёл к ней сильно подшофе с желанием посмотреть новый фильм. Узнав, что родители девушки останутся на даче ночевать, он стал склонять её к любовным играм.

Вскоре он совсем потерял голову и стал груб и настойчив. Девушка подбежала к открытому окну и заявила, что если он сейчас не уберётся из квартиры, она бросится вниз. Видимо, алкоголь и похоть настолько задурманили голову недоразвитому негодяю, что он только посмеялся над её угрозами. Стягивая с себя штаны, этот урод ринулся к девушке. Бедняжка выбросилась с четвёртого этажа и осталась на всю жизнь калекой. Парня, конечно, судили, а вот девушка на всю жизнь оказалась прикована к инвалидной коляске. Я часто из окошка наблюдала, как она сидит в своей коляске у подъезда, смотрит грустно на спешащих прохожих и наблюдает за птицами.