не добиваемся. Я не отрицаю, что это ужасная ситуация, но это ужасная ситуация, которую он создал, и которую мы не можем исправить. Это очень трудное решение, но после долгих мучений и слез я действительно верю, что мы не можем больше позволять этому разрушать нашу жизнь. . . . На следующей неделе наступит Рош Хашана, и я думаю, что нам всем нужно взять на себя обязательство начать все сначала".

На следующий день Шари и Тайлер прибыли в особняк Самнера около полудня. К счастью для них, Холланд и Херцер были в отъезде. Главной целью матери и сына было заверить отца и деда в своей любви и опровергнуть утверждения Холланда и Херцера об обратном. Но один из сотрудников быстро сообщил Холланду, что Шари и Тайлер в доме. Они пробыли там около двадцати минут и, как им казалось, вели неплохую беседу, учитывая ограниченность речи Самнера, когда Холланд позвонил и его соединили с Самнером.

Шари и Тайлер могли слышать, что говорит Холланд.

" Они тебя расстраивают?" - спросила она. "Они заставляют вас плакать? Вы должны их вытащить".

Самнер повернулся к дочери и внуку. "Вы должны уйти", - сказал он, а затем начал плакать. Шари опустилась на колени возле его кресла и взяла его за руку.

"Ты действительно хочешь, чтобы мы ушли?"

Самнер утвердительно кивнул. "Я так тебя люблю", - сумел он сформулировать. "Но ты должен уйти".

Шари тоже была в слезах. Она думала, что, скорее всего, видит отца живым в последний раз.

"По крайней мере, ты услышал то, что хотел услышать", - сказал Тайлер, когда они вышли из дома.

Став свидетелем обмена мнениями, Октавиано отправил Шари электронное письмо: " Сегодняшний инцидент так непростителен. Мне очень жаль. Это не конец веревки, мэм Шари. Я на вашей стороне, и 99% сотрудников готовы дать показания против жестокости Мануэлы и Сидни по отношению к вашему отцу. С того дня, как я начала там работать, я почти каждый день была свидетелем словесных оскорблений. Назойливость, угрозы, удары в спину, чтобы завоевать симпатию вашего отца, и множество подписаний документов. Однажды Мануэла сказала Вашему отцу, что никто из его семьи не любит его, кроме них. Вчера Сидни спросила вашего отца, любит ли он ее до сих пор, и он ответил: "Нет, я так устал, оставь меня в покое, я хочу умереть". "

Октавиано продолжает, что Самнер иногда взывал о помощи, но персонал практически ничего не мог сделать: " Каждый шаг в этом доме контролируется Мануэлой и Сиднеем".

Письмо Октавиано заканчивалось следующим образом: "Ваш папа всегда выглядит таким грустным и беспомощным. У меня сердце разрывается на части каждый раз, когда это происходит".

Это было слишком болезненно для Шари. Она поблагодарила Октавиано за информацию, размещенную на сайте , но попросила его направлять всю дальнейшую корреспонденцию Тайлеру.

Шари чувствовала, что больше ничего не может сделать. Возможно, настало время последовать за братом и продать свою долю в National Amusements. Вырученные деньги она могла бы вложить в Advancit Capital, свое предприятие венчурного капитала, и продолжить благотворительную деятельность, освободившись от драмы отца и его приближенных. Она и Бишоп начали переговоры о выкупе отцом ее доли.

 

ЭПИЗОД 8.

"Это твоя семья"

Хотя Холланд все еще была официально помолвлена с Самнером и снова предлагала выйти за него замуж, она никогда не говорила об этом Пилгриму. Осенью 2014 года, сразу после выписки Самнера из больницы, Пилгрим отправил Холланд сообщение с изображением семьи, а затем невесты и обручального кольца. Он позвонил ей и сделал предложение. Она не ответила, опасаясь, что ее подслушает Херцер.

"Это да?" - написал он.

"Да, да", - ответил Холланд.

"Омг. Я так счастлив", - ответил Пилигрим.

"Я тоже", - напечатала Холланд, после чего последовала длинная череда сердечных эмодзи.

Пилигрим импульсивно предложил им бросить все и "бежать".

"Давай поженимся, убежим и спрячемся в Седоне".

"Наш мир", - ответил Холланд.

"И мы путешествуем по всему бегу", - писал Пилигрим в следующих друг за другом текстах.

"Да, пожалуйста".

"Идеально для меня".

"Я спасу тебя, давай убежим", - снова предложил Пилигрим.

"Готово".

"Есть целая Вселенная".

"К черту этих неудачников".

"Согласен", - написал Холланд.

"Жду, когда человек умрет!!! К черту, мы можем быть исследователями, путешествующими по миру, как Индиана Джонс", - уточнил Пилигрим.

"Я знаю, - ответил Холланд.

"Это отстой для нас обоих, мне жаль".

"Извините."

В своих текстовых сообщениях Холланд и Пилгрим стали называть друг друга "муж" и "жена".

"Боже, как мне нужен ты внутри меня. Я скучаю по твоему запаху и вкусу", - написала ему Холланд.

"Люблю тебя больше, моя жена".

"Люблю тебя больше Муж xoxoxoxoxo".

"Я - твоя половинка".

"Муж".

"Ты моя половинка..."

"Надеюсь, мы умрем одновременно".

"Не хотел бы остаться без тебя".

8 октября Холланд привезла своих родителей в Седону, чтобы познакомиться с Пилгримом и его семьей. Будущие супруги вместе пообедали в отеле Enchantment Resort, и все вроде бы шло хорошо, пока мать Холланд не сказала матери Пилгрима, что ей следует подумать о похудении. После этого Холланд и Пилгрим занялись сексом, пока ее родители ходили по магазинам за кристаллами.

Как только Холланд принял предложение руки и сердца, Холланд и Пилгрим начали планировать рождение собственного ребенка. Холланд снова прибег к искусственному оплодотворению, использованию донора яйцеклетки и суррогатной матери. Пилгрим подписал официальное соглашение о донорстве спермы, отказавшись от каких-либо прав на отцовство. Они обратились к тому же врачу в Беверли-Хиллз, к услугам которого Холланд прибегал для зачатия Александры, где Пилгрим пожаловался врачу на то, что ему приходится мастурбировать в чашку, в то время как в соседнем коридоре проходят люди . Врач сказал, что в этом нет необходимости - он может "воткнуть иглу" в яички Пилгрима, как это было сделано для "старика". Но в этот момент Холланд подал врачу знак, чтобы тот больше ничего не говорил.

Пилигрим послушно взял чашку, хотя в голове у него все крутилось: Кого он имел в виду, говоря "старик"? Планировали ли Самнер и Холланд иметь детей? Кто был отцом Александры? Как только они оказались в машине Холланда с шофером на улице, Пилгрим потребовал объяснений. "Если мы собираемся завести совместных детей, я должен знать правду", - сказал он. "Что, черт возьми, происходит?"

Холланд посмотрела на него, и Пилигрим подумал, что она наконец-то собирается дать ему честный ответ. Но тут водитель спросил дорогу, и заклинание было