апреле, что они намерены "поймать человека, который передает вам информацию". На этот раз главное - осторожность".

"Да, осторожность - это главное!" ответил Тайлер. "Я никому ничего не рассказываю ни о тебе, ни о Джереми. Спасибо за информацию и предупреждение".

Ягелло постоянно сообщал Тайлеру о последних событиях. Хотя его попытки привлечь службу защиты взрослых ни к чему не привели, он был настроен как никогда решительно. " Эти женщины и их гребаные дружки идут ко дну!" - написал он Тайлеру 14 мая. "Терпеть не могу их, кто они такие и что они делают. Мне хочется блевать!"

 

ЭПИЗОД 9.

"Вы хотите воевать?"

Когда репортер Vanity Fair Уильям Кохан впервые позвонил Карлу Фолте, глава отдела по связям с общественностью компании Viacom сделал все возможное, чтобы предотвратить появление статьи. Он не позволил Кохану встретиться или поговорить с Самнером и убеждал Холланда и Херцера не принимать в этом участия.

Женщины наняли собственного консультанта по связям с общественностью, но, пренебрегая и ее советами, на сайте каждая из них дала интервью под запись и позировала для портретов в полный рост, сделанных знаменитым фотографом Дугласом Фридманом.

Июньский номер журнала Vanity Fair за 2015 г. вышел в мае того же года. Как и опасался и предсказывал Фолта, статья Кохана "Бесконечный Самнер" была не слишком лестна для Самнера, описывая девяностооднолетнего -магната как "явно нездорового".

" Я думаю, что он совсем не в себе", - сказал Кохану один (неназванный) источник. "Он не может говорить, и я не знаю, насколько он понимает, что происходит".

По словам Кохана, старый друг Самнера Роберт Эванс "не может быстро снять трубку", когда его спрашивают о здоровье Самнера. "Я действительно не хочу говорить о нем", - сказал Эванс.

Далее в статье говорилось: " Один человек, который недавно был в гостях у Боба Эванса, затронул тему здоровья Редстоуна. "Он выглядит так, словно умер", - сказал он Эвансу, который, как говорят, ответил: "Ну, вы бы видели его лично - он выглядит еще хуже". "

В отличие от них, Холланд и Херцер получили полный звездный статус. Герцер позировала в тепло освещенном баре Bemelmans в манхэттенском отеле Carlyle ( , где Самнер "подарил" ей квартиру); Холланд была сфотографирована на зеленой бархатной подушке в ухоженном саду в Пасадене. Герцер была одета в облегающее платье, которое едва скрывало ее грудь. Холланд была одета в более скромное белое платье во весь рост, одна нога которого выглядывала через разрез.

В интервью, которое журнал назвал "обширным интервью, впервые посвященным Редстоуну", Холланд оставалась послушной, намекая, но никогда не говоря прямо, что она любит Самнера и их связывают глубокие романтические отношения. "Самнер - очень необычный и неординарный человек, - сказала Холланд Кохану. "Я никогда не замечала его возраста. Позвольте мне начать с этого. Если вы когда-нибудь видели, как он выглядит, у него прекрасные волосы и самая красивая кожа, которую я когда-либо видела в своей жизни, ни одной морщинки на лице".

За завтраком с Коханом в Carlyle Герцер была гораздо более откровенна. " Это такая тонкая грань, когда речь идет о деньгах, - сказала она Кохану. Самнер "считает меня семьей, а моих детей - семьей. Я имею в виду, что в этом вся его суть. Он говорит: "Вы - моя семья". Вы не выбираете свою семью в жизни, но Самнер Редстоун выбирает. Он просто выбирает. Он хочет, чтобы в его жизни были те, кого он хочет".

Отвечая на вопрос о том, как она одобряла Холланд, когда они с Самнером начали встречаться, Херцер, похоже, дистанцировалась: " Я говорила: "Знаете, эта девушка не может быть такой уж плохой", - сказала она. "Знаю ли я что-нибудь о ее биографии? Ничего, и мне все равно, потому что почему я должна судить о ней? Я с ней не встречаюсь".

Кохан спросил Херцера, собирается ли Самнер позаботиться о Холланде в своем завещании.

" Было бы почти отвратительно, если бы он не делал того, о чем все говорят, что он делает и собирается делать", - ответила она. "Я имею в виду, пять лет жизни с человеком, каждый божий день, как это. Должна вам сказать, была бы она там, если бы он не делал что-то для нее? Скорее всего, нет. Но любит ли она его? Безусловно. У меня нет ни малейших сомнений". Но затем она продолжила: "Для нее это почти работа, работа".

После выхода статьи Самнер сказал Фолту, что она всем понравилась.

Фолта посчитал, что это позор для всех заинтересованных сторон, но сказал лишь: "Все будет хорошо" и "Мы будем жить дальше".

 

 

Официально Шари Редстоун и ее дети никак не прокомментировали статью Vanity Fair. Все, что Шари сказала для публикации: " Для меня нет ничего важнее моей семьи", и добавила: "Я не собираюсь публично комментировать двух нынешних спутниц моего отца и их влияние на нашу семью".

История могла быть и хуже. Ранее Шари написала в электронном письме, что женщины и их союзники "собрались, чтобы устроить мне грандиозную травлю", а Октавиано сообщил, что Холланд репетировал, как Самнер скажет, что он "выгнал Шари из дома". Но адвокаты убедили Холланда и Херцера не провоцировать Шари без необходимости, и в статью не попало ни одной цитаты Самнера о его дочери. ( Утверждение о том, что он "100 раз" выгонял Шари из дома, все же появилось, но было приписано неназванному источнику, "близкому к Холланду и Херцеру").

Но попытки Херцер утвердить себя и своих детей в качестве "семьи" Самнера приводили Шари в ярость. А высказывания Герцер о том, что Холланд рассматривает ее отношения с Самнером как "работу", усилили опасения семьи, что обе женщины эксплуатируют отца Шари в целях получения денежной выгоды.

Опасения усилились 22 июня, когда Самнер перевел Холланду и Херцеру еще 10 млн. долл. и после этого выглядел растерянным, неоднократно спрашивая свою медсестру Октавиано, что он только что сделал и с кем разговаривал в банке.

В июле он еще больше расстроил Шари. В электронном письме к Тайлеру она сообщила: "Твой дедушка говорит, что я буду стулом через его труп".

 

В Аризоне Пилгрим был ошеломлен статьей в Vanity Fair. Холланд сказал ему, что в журнале будет "пушистая статья", но публичное описание масштабов и характера отношений Холланда с Самнером стало для него шоком. Он прочитал восторженное описание Холландом "прекрасных волос" Самнер и "самой красивой кожи, которую я когда-либо