Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Благодаря такой мобильности объем сделок на рынках ценных бумаг обладает фантастическим ростом. Он достигает сегодня 1200 млрд долларов ежедневно. Эти суммы проистекают из банковских вкладов, свободных оборотных сумм транснациональных компаний, из текущих капиталов и сумм, специально зарезервированных финансовыми обществами для этих целей. Фундамент системы основывается на разрыве в ценах, увеличивающих день ото дня, час от часу прибыли, превосходящие доходы от промышленного производства или классической коммерции. Предвидя изменение курсов валюты, информатизация способствует мгновенному перемещению огромных масс капитала, ускользающих от контроля центральных банков тех или иных стран. Термин «экономика казино» довольно верно определяет природу этого явления. Все это заканчивается финансовой нестабильностью и тенденцией к увеличению прибылей, приводящей к поискам наиболее рентабельного вложения капитала.
Некоторые авторы прослеживают глобализацию начиная с 70х годов XX в., отмеченных топливным кризисом и кризисом международного товарообмена. Именно в эту эпоху мы присутствуем при замедлении производительности труда и росте процентных ставок в индустриальных странах, при увеличении потребительского спроса на товары и услуги, постоянное обновление которых становится главной составляющей, при усложнении внешнего финан сового контроля, при росте платежного дефицита в американской экономике, ведущего к увеличению спекулятивных ценных бумаг.
Этот процесс продолжается в 80е годы увеличением общественной задолженности, вызывающим развитие рынков капитала, и, особенно, волной дерегуляции экономики, поднявшейся в США во время президентства Рейгана и охватившей весь западный мир. Государства начинают оборонительные бои против роста могущественной финансовой интеграции, опирающейся на три D: устранение границ (décloisonnement), устранение посредников (désinter mediation), устранение регулирования (déregulation).
Эти процессы позволили вынести большие сделки на международный уровень и открыли рынок ценных бумаг государства и больших компаний для иностранных игроков. Одновременно произошедшее практически мгновенно в начале 90х годов разрушение советской системы и внезапный переход бывших стран социалистического лагеря к «дикому капитализму» сопровождались приходом на мировой рынок труда дополнительных 2,5 млрд чело век и создали иллюзию единой планеты, свободной от противостояния военных блоков.
Серия этих событий, однако, встраивается в гораздо более длинную хронологию. Мондиализация не является ни извращением капиталистической системы, ни радикально новым явлением, ни результатом заговора, но вписывается в вековую динамику, присущую самой сути капитализма.
«Тенденция к созданию мирового рынка входит в саму кон цепцию капитала», — писал Карл Маркс еще в XIX в.2 Филипп Энгельхард, повидимому, прав, когда пишет, что «глобализация является последней попыткой искусственно раздуть пламя западного модерна»3. Мондиализация является развитием и углублением серии метаморфоз, задававших ритм капиталистической экономике с самого начала, когда с открытием ценности обменов она стала функционировать на основе индивидуализма и универсализма в атмосфере метафизики субъективности и придания ценности исключительно извлечению материальной выгоды. Она начинается вместе с расцветом долгосрочной коммерции итальянских городовгосударств XIV в. Она продолжается в эпоху Великих географических открытий, промышленной революции и колонизации. Англия между 1860 и 1873 г. уже становится ядром системы международной торговли. В 1885 г., выступая в Палате депутатов парламента, Жюль Ферри заявил: «Создание новой колонии является созданием рынка». Колонизация вызвала не только распад традиционных обществ Африки и Азии, но и проникновение западных товаров на развивающиеся рынки, а вместе с ним и увеличение возможностей для торговли. Отказ от этой практики произошел только после того, как она потеряла рентабельность, т. е. когда содержание колоний стало стоить дороже, чем прибыли от них4.
Установление рынка исторически неотделимо от масштабного процесса интернационализации обменов. Теоретики классической политэкономии, появившейся в XVIII в., полагали, что свободная циркуляция товаров и услуг должна привести к выравниванию производительных систем и уровней жизни. Таким образом, капитализм изначально обозначил себя в качестве кочевника. Как отмечает Жак Адда: «Мондиализация вернула капитализму его изначальное звучание, более транснациональное, чем интернациональное, позволяющее ему пользоваться границами и государствами, традициями и народами для достижения главной цели — извлечения максимально возможной прибыли»5. Мондиализация, несомненно, является результатом рас тянутого на столетия процесса, но тем не менее, не будучи его простым механическим повторением, она привносит с собой ряд новых характеристик, на которых нам хотелось бы остановиться.
Помимо информационной революции, о которой уже говорилось, и преобладания обменов промышленными товарами над сырьевыми обменами, хотелось бы остановиться на небывалой независимости, которую приобрела финансовая сфера от сферы производства. Отсутствие биржевого регулирования в 80х годах привело к приходу спекулятивного капитализма, который начал доминировать над промышленным. Денежная масса, циркулирующая в мире, сегодня в 15 раз превышает объем произведенной продукции! Этот финансовый пузырь состоит как из фондов частной экономики, так и экономики государственной и общественной (государственный долг и накопительные пенсионные фонды). Он навязывает всему спекулятивную, если не криминальную, логику: торговля наркотиками и коррупция становятся структурными элементами экономического порядка.
Другой новый факт: всеобщее распространение рынка. Сегодня трансакции охватывают даже те сферы, которые долго от них ускользали. Культура, мир искусств, природные ресурсы, специфические услуги, продукты интеллектуальной собственности вовлекаются в логику товарообмена. рыночная игра превращает все вещи в товар. То, что входит в рыночную систему в качестве живого объекта, на выходе превращается в товар, т. е. в мертвый продукт.
Изменились и сами игроки. еще недавно главными действующими лицами были государства. Сейчас ими являются могущественные транснациональные компании. Финансовые рынки все настойчивее диктуют свои правила, а участие банков в экономической игре все более автономизируется от сферы реальной производственной экономики. Происходит переход от мира, организованного вокруг национальных государств, к «мируэкономике», структурированному новыми игроками.
Это сущностная трансформация. еще несколько десятилетий назад буржуазные национальные государства определяли политическую и социальную природу национальных производственных систем. Внутрикапиталистическая конкуренция развертывалась главным образом между государствами. Главным феноменом мировой капиталистической системы была ее территориализация, т. е. укорененность в пространстве, ограниченном пределами и возможностями национальной экономики. рынок, пусть и агрессивно развивающийся, был прежде всего явлением национальным. Крупные фирмы, даже имевшие зарубежные филиалы, функционировали в соответствии с логикой развития экономики своей страны. Экономика и политика совпадали в общих чертах, откуда проистекала важность экономической политики, проводимой государством. наконец, страны Третьего мира не входили в промышленную систему, что вызывало большой контраст между индустриальными центрами и периферией.