В течение недели войска 20-й армии и танкисты Соломатина буквально прогрызали немецкую оборону по направлению к селу Карманово. В яростных и ожесточенных боях с непрерывно контратакующим противником советские войска продвигались по 1–2 километра в день. К исходу 17 августа советские войска с трех сторон подошли к Карманово, но враг не собирался отступать. Генерал Модель приказал своим солдатам держать «поворотный столб» до конца, и засевшие в Карманово немцы были готовы любой ценой выполнить приказ своего любимого генерала.

Солдаты и офицеры 35-й пехотной дивизии свято верили, что с юга подойдут главные силы 39-го танкового корпуса и помогут им отбросить противника. Силы действительно шли, но русские опередили их появление буквально на день.

Совершив перегруппировку сил, группа генерал-лейтенанта Тюрина в составе танкистов генерала Соломатина и 2-го кавалерийского корпуса утром 20 августа с трех сторон атаковала Карманово и к полудню полностью очистила населенный пункт от немецко-фашистских оккупантов.

После взятия «углового столба» противника Жуков умело создал у врага иллюзию того, что намерен продолжить наступление на Гжатск, тогда как на самом деле повернул свои силы на Сычевку. Комфронтом очень надеялся, что сможет выполнить план Ставки, но это ему не удалось.

Пока главные силы фронта брали Карманово, противник смог создать полноценную оборону на берегах Вазузы и Гжати, подтянув пехотные соединения. Два дня непрерывных боев не привели к прорыву обороны противника, и Жуков был вынужден отдать приказ о прекращении наступления.

В августовском сражении под Ржевом обе противоборствующие стороны понесли серьезные потери. Войска Западного фронта не могли выполнить поставленную перед ними боевую задачу, но и 9-я армия генерала Моделя не могла осуществить честолюбивые замыслы своего командующего. Для отражения наступления Жукова фельдмаршал Клюге был вынужден не только задействовать все имеющиеся у него резервы, но и запросить у Гитлера дополнительные силы.

– Мой фюрер, если группа «Центр» в ближайшие дни не получит подкрепление, мы будем вынуждены оставить Ржев. Оборонять город у нас практически нечем, – заявил Клюге по телефону начальнику ОКХ во время очередного разговора с ним. – Это не только мое мнение. Его полностью разделяет и генерал Модель. Многие батальоны его дивизий, обороняющие Ржев, по своей численности являются ротами. Неприятель атакует наши боевые порядки, не считаясь с потерями, до шести раз за день. Наши гренадеры держат свои позиции, но число их потерь неуклонно растет.

Клюге сумел мастерски нарисовать трагическую картину, и Гитлер был вынужден откликнуться на его призыв. Фюрер отдал приказ о переброске под Ржев соединений элитной танковой дивизии «Великая Германия», так необходимой под Сталинградом.

К этому времени события возле города, носящего имя вождя Страны Советов, принимали отчаянный характер. Немецкие войска под командованием генерала Паулюса неудержимо рвались к Волге, и Сталин решил задействовать своего кризис-менеджера – генерала армии Жукова, который 24 августа передал командование Западным фронтом генералу Коневу, а сам спешно вылетел из Москвы в Сталинград.

Бои за Ржев вступали в новую фазу. Новый командующий, чьи войска сумели приблизиться к Ржеву с севера на расстояние семь километров, решил продолжить наступление. Уже через два дня, перегруппировавшись, войска 30-й армии начали наступление к северу от освобожденного Зубцова и медленно, но верно стали теснить врага.

Под ударами советских войск немцы были вынуждены очистить северный берег Волги и отойти к Ржеву. Бои вокруг города носили крайне ожесточенный характер. За каждую деревню, за каждую высотку шли упорные сражения, часто переходящие в рукопашные схватки.

К 1 сентября советские войска сумели переправиться на южный берег Волги и, ударив встык державшим здесь оборону немецким дивизиям, ворвались в город, который немцы превратили в настоящую крепость. Каждый его дом был приспособлен к круговой обороне, а улицы Ржева были перегорожены надолбами, проволочными заграждениями или баррикадами из мешков с песком.

Начались кровопролитные уличные бои, в которых брали вверх русские солдаты. Их штурмовые группы при поддержке огня 76-миллиметровых орудий сначала подавляли огневые точки немцев опорных пунктов обороны, а затем брали их штурмом.

Казалось, что судьба города предрешена, но присланные Гитлером подкрепления смогли остановить наступление советских частей. После многочасовых кровопролитных боев пехотные соединения немецких дивизий при поддержке танков и САУ «Великой Германии» к 6 сентября восстановили свой контроль над городом Ржевом и его пригородами.

Пыл сражений под Москвой угас и полностью сошел на нет, тогда как напряженность на севере и юге огромного советско-германского фронта уверенно набирала обороты.

Подобно Ржевской операции, наступление на Синявино также не началось в назначенный срок. На Военном совете фронта 13 августа между Рокоссовским и Мерецковым произошел серьезный конфликт, который не перешел во что-то более серьезное только благодаря такту и выдержке генерал-лейтенанта. Причиной разногласий между комфронта и представителем Ставки стало обсуждение доклада генерала Казакова, согласно которому выходило, что артиллерия фронта все ещё не была готова к проведению операции.

– На сегодняшний день у нас всего один неполный комплект боеприпасов на орудие или миномет. Для успешного проведения операции необходимо минимум полтора комплекта. Без этого мы не можем начать проведение операции, и нам надо просить Ставку о её отсрочке, – высказал свое мнение на военном совете Рокоссовский, чем породил дружное негодование у комфронта и члена Военного совета фронта.

– Вы понимаете, что вы говорите?! – возмущался Мерецков. – У артиллерии фронта хватит сил прорвать оборону противника и открыть дорогу наступающим подразделениям танков и пехоты. Это я заявляю со всей ответственностью!

– Второй раз просить Ставку о переносе срока наступления – это значит признаться в собственной неспособности руководить войсками фронта! – уверенно вторил ему Запорожец. – Подобные действия не достойны коммуниста и командира.

– А достойно коммунисту и командиру оставлять идущих в бой солдат без огневой поддержки?! Фронт они прорвут, а вот как будут брать Синявино и Мгу? – засыпал вопросами своих оппонентов Рокоссовский. – Чем они будут подавлять оборонительные пункты немцев? Стремительным броском на их пушки и пулеметы под громкое «ура»? Доклад генерала Казакова прямо говорит, что артиллерия фронта не сможет помочь им своим огнем в течение недели.

– Танки помогут наступающим войскам взять опорные пункты врага под Синявино и Мгой. Ваш генерал Орлов усиленно занимался подготовкой их взаимодействия друг с другом, вот и посмотрим, чему и как он их научил! – с обидой выпалил комфронта.

– Как бы хорошо они ни были бы подготовлены, без поддержки артиллерии взять сильно укрепленные позиции противника крайне трудно.

– У меня складывается впечатление, что вы заранее пытаетесь подвести базу под неудачные и неумелые действия своего подчиненного. Вы что, не верите в силу и храбрость советских солдат и офицеров, товарищ Рокоссовский? – грозно спросил Запорожец. Вопрос был очень и очень щекотлив, но члену Военного совета фронта не хватало харизмы мучителя генералов Льва Захаровича Мехлиса. Ну никак не нагонял товарищ армейский комиссар своим видом и голосом страх и отчаяние на представителя Ставки.