«Что, испугалась»?

– Кис-кис-кис! Не надо, пожалуйста!

Чёрная наглая морда отводит одно ухо в сторону и прищуривается левым глазом. Я ощущаю себя персонажем какой-то нелепой комедии. Неужели, эта котяра меня понимает? Или я схожу с ума, разговаривая с нахалкой?

– Машка, не злись, я не специально. Прости, пожалуйста.

Кошка отпрыгнула в сторону, гордо посмотрела на меня, и, задрав хвост трубой, прошествовала на кухню походкой, принадлежащей королеве, никак не меньше.

Подхожу к своим лодочкам и ощущаю едкий запах мочи. Ну, так и есть, злопамятная Машка мигом привела наказание в исполнение, не пощадив моих красивых туфелек.

Ну что ж, всё равно я их больше не собиралась надевать. Нужно найти мусорный пакет и аккуратно выкинуть обувь в помойку, не вылив содержимое.

А в чём же я теперь пойду в магазин?

Оглядываю прихожую, и замечаю две пары обуви, сиротливо стоящие под стулом. Одни – поношенные полуботинки из кожзама, принадлежат Оле. Именно в них она вчера гуляла с Тайсоном. Но Оля, девушка грузная, носит сорок первый размер. В то время как я, тридцать восьмой.

Очень не хочется стать Золушкой и потерять на полпути поношенный грязный ботинок.

Вторая пара, скорее всего, принадлежит миниатюрной бабушке. Это аккуратные чёрные ботиночки с натуральным мехом, а на подошве значится как раз мой размерчик.

Отлично!

Надеюсь, старушка не решит в ближайшее время выйти из квартиры. А я вполне успею сбегать до ближайшего магазина. Насколько я видела, он расположен в соседнем доме.

В санузле я обнаружила тёмно-серые драповые брючки, которые мирно сохли на бельевой верёвке. Пощупав сухую ткань, я с удовлетворением отметила, что таинственная бабуля Оли носит точно такой же размер одежды, что и я.

Отбросив в сторону сомнения, я быстро нацепила брюки на себя и отметила, что они сшиты на совесть в далёком восьмидесятом году – так было написано на ярлычке. Да и не где-нибудь, а в Польше. Значит, брюки изготовлены сорок лет назад, а выглядят почти идеально!

Да, раньше качество было намного лучше.

Бирюзовая футболка, позаимствованная у Кулагина, вновь завершала мой наряд. В конце концов, под верхней одеждой её всё равно никто не увидит. Вот только жаль, что на мне нет бюстгальтера.

Трусики Оля вчера выдала мне из своих запасов – новые, абсолютно не ношеные. А вот бюстгальтера для меня не нашлось.

– Ты бери трусы, я их не носила. Подарили на Днюху, а я не влезла. Даже на жопу натянуть не получилось. Вот так и лежали в упаковке. Выкинуть жалко было, всё-таки, фирма дорогая. Вот тебе и пригодились. А уж с лифчиком, прости, ты в пролёте. У меня четвёрка, а тебя, небось, только двойка.

Вот так я обрела полкомплекта белья и была весьма счастлива. Но, ничего. Сейчас всё можно купить в магазине. Особенно, с той карточкой, которую для меня сделал заботливый отец.

Нежно провожу правой рукой по футболке, вспоминая о Никите. Как ни странно, вчерашний мандраж прошёл, оставив место только приятным нежным ощущениям, от которых по телу невольно бегут мурашки.

Ведь, даже, несмотря на то, что он всего лишь хотел отомстить злейшему врагу, он отнёсся ко мне с пониманием и очень бережно. Ведь он не взял меня силой, хотя мог это сделать прямо в гостиной, а пытался сделать так, чтобы мне, всё же, было приятно и хорошо.

В первый раз.

Закрываю глаза, представляя перед собой лицо этого рыжего пирата, который как-то по особенному, варварски, вторгся в мою жизнь, оставив на сердце рваный шрам. Может, мне всё же не следовало бить его по голове? Вдруг, после этого удара он напрочь забудет обо мне?

А мне бы этого не хотелось.

Хм…

Одёргиваю руку от футболки, и шумно выдыхаю, собирая мысли в кучу и возвращаясь в реальность. Что ж, пора одеваться.

Шубу в пол, принадлежащую покойной Жанне, я надеть не рискнула – слишком я буду заметна в этой дорогой одежде, а мне лучше не привлекать к себе внимание. Да и странно она будет смотреться с аккуратными ботиночками и польскими брючками.

Поэтому, сдёрнув с вешалки красный пуховик Оли, я мигом преобразилась. Из наследницы цветочного бизнеса – в обычную девчушку, живущую в блочной пятиэтажке.

Хватаю на кухне первый попавшийся пакет и быстро засовываю в него свои туфельки, безбожно пахнущие кошачьей мочой.

Ох, просто ужас. Машка постаралась на славу.

Свободной рукой быстро вытаскиваю из клатча банковскую карточку, и сую её в карман пуховика. Вот так, отлично, я готова.

Хлопнув дверью, и убедившись, что замок закрылся, я спустилась вниз и побрела к ближайшему масс-маркету.

*****

Бродя между полок, заставленных товарами, я мысленно возвращалась к вчерашнему разговору с Олей, в котором ей рассказала всё – от замужества с Юрием, который изменил мне в общественном туалете ресторана, до бегства от Кулагина, который, отчего-то, решил отомстить врагу странным способом.

Несколько отрешённо складываю товары в тележку, вспоминая, как менялось круглое лицо Ольги в течение моего рассказа. Сначала она просто сидела молча, с выпуклыми глазами, а затем спросила:

– Неужели он так тебе понравился, что ты решилась выйти за незнакомого мужчину?

– И вовсе нет. Ни сначала, ни потом, он не казался мне каким-то особенным. Просто папины долги можно было погасить только так.

– Но тебе бы пришлось с ним спать! И, судя по твоему рассказу, он ещё тот ходок. Подцепить какую-нибудь венерическую бяку от избранника не слишком приятно.

– Да, я это понимала. Но, не была готова к его постоянным изменам. Этого я стерпеть бы не смогла.

– А этот, второй… Как его звали?

– Никита Борисович.

– Ага, вот он. Он какой из себя?

– Не смотря на то, что он хотел отомстить Юрию, он был весьма нежен со мной. И мне… даже понравилось…

– Ого!

Я загораюсь, как маков цвет, и отворачиваюсь к стенке, смущённо пряча глаза. Бог мой, я сама себе боялась признаться в том, что сексуальное мастерство Кулагина затронуло меня за живое.

А ведь это так и есть.

– Так почему же ты не дошла с ним до конца, судя по рассказу? Да ещё и решила жестоким образом съездить ему по голове?

– Не знаю. Испугалась.

– Глупо.

– Понимаешь, с детства я представляла свою жизнь и брак совершенно иначе. И изнасилование от незнакомого рыжебородого мужика никак не вписывалось в рамки моей сказки.

– Вряд ли можно назвать изнасилованием то, что доставляло тебе удовольствие. Ну да ладно. Что ты собираешься делать дальше?

– Не знаю. Мне нужно переждать какое-то время, чтобы всё успокоилось. И подумать, как развестись с мужем.