Кидаю на блюдечко пятитысячную купюру, улыбаясь голливудской улыбкой. Блондинка ахает, и я вижу, как загораются её глаза восторженным огоньком.

Нет, ну какой я принц!

Отсчитывает сдачу, и я протягиваю купюры пожилой женщине, которая недоверчиво складывает купленные продукты в пакет.

– Это вам.

– Что это?

– Сдача.

– Но ведь, она ваша.

– Нет-нет, возьмите, пожалуйста. У вас ведь пенсия не скоро, а это – поможет вам выжить.

Бабулька недоверчиво берёт из моих рук мятые ассигнации и продолжает буравить меня взглядом.

– А вот ещё, мой помощник, Тимур, поможет вам донести пакет до дома.

– Да я тут рядом живу.

– Не переживайте, он поможет.

Щёлкаю пальцами, подзывая к себе помощника.

Не знаю, зачем я это всё делаю, но уверен – бабулька нам ещё может пригодиться.

Тимур, навесив на лицо радостную улыбку, как будто он просто рождён таскать за всякими бабками пакеты, быстро кивнул. Поражённая пожилая женщина расплылась в улыбке и отправилась на выход, оставив меня, наконец, перед белокурой кассиршей в полном одиночестве.

Кладу пачку, состоящую из двенадцати презервативов на ленту, и перехватываю смущённый взгляд девушки.

Ага!

– Какой вы молодец, за бабушку расплатились, да ещё и денег дали.

– Это всё для того, чтобы поговорить с вами, прекрасная леди.

– О чём?

– Вы можете закрыть кассу и отойти на улицу, поговорить по душам?

Девушка пробивает презервативы и смущённо протягивает их мне, отсчитывая сдачу. Я замечаю, что её тонкие пальчики трясутся от радости.

Ещё бы, такой мужчина!

– А презервативы вам зачем?

– Странный вопрос. Но, мало ли нам захочется после разговора продолжить общение в другом месте?

Блондинка краснеет, как перезрелый помидор, а я мысленно потираю руки. Молодец, Юра. И про Милочку всё разузнаешь, и девчонку трахнешь.

Удачно!

– Хорошо, пойдёмте.

Кассирша сглатывает слюну, и я вижу, как заплясали в её глазах огоньки.

– Кать, я отойду ненадолго.

Улыбаюсь.

Эта девчонка уже готова встать раком передо мной прямо в подсобке магазина. Отлично. Грех этим не воспользоваться.

Юрий

*****

Иду за кассиршей в подсобку, оглядывая её упругую попку, обтянутую слишком узкими джинсами, готовыми вот-вот треснуть по шву.

Что ж, она ничего. Очень даже.

Сойдёт для одного раза.

– Проходите.

Девчонка закрывает дверь на ключ, оставив его в замке, и поворачивается ко мне, соблазнительно облизывая губки.

Сама нарывается.

Не смотря на то, что с утра у меня был довольно жёсткий секс с Инной, мой младший товарищ уже хочет продолжения. И эта незнакомая блондинка вполне сойдёт для разовой встречи.

– Так что у вас за разговор?

Опускаю глаза в пол, и начинаю на ходу сочинять душещипательную историю. По-другому – никак.

Девочки любят сказки.

– Понимаете, моя сестра, Милочка, сбежала из дома. Да не одна, а с каким-то упырём, который ей и в подмётки не годится. Отец с матерью от такой новости грустят постоянно, а у отца сердце стало пошаливать, понимаете?

– Чем же я могу помочь?

– Хочу я Милу домой вернуть. Непутёвая она. И на хахаля глаза открыть. Только вот найти не могу.

– И? Я никакой Милы не знаю.

– Понимаю. Просто я волнуюсь, простите.

Откашливаюсь и опускаю глаза в дощатый пол, выкрашенный бордовой краской. Так-так, спокойно, мне нужно выждать драматическую паузу, как в театре.

Что за чудо-строитель так постарался? Впервые вижу бордовый пол.

Мой жест был принят кассиршей благосклонно – она осмелела и подошла чуть ближе, по-хозяйски, положив руку мне на плечо.

Отлично, клюнула.

– Сегодня мне удалось запеленговать списание средств с банковской карты Милы. И этим местом оказался ваш магазин.

– Да?

На лице блондинки читается искреннее удивление, а в глазах незамедлительно загораются огоньки.

– Ага. В восемь часов тридцать две минуты утра. На сумму – шесть тысяч триста рублей.

– Ах!

– Вспомнили?

Девушка кивает, а я с надеждой сбившегося с ног братца, начинаю трясти её, как грушу.

– И, как она? Расскажите!

– Нормально. Вот только…

– Что?

– Она мне рассказала совсем другую историю.

– Какую?

– Про свекровь – грымзу, новоселье и алчных родственников, приехавших со всеми своими омерзительными животными, которых она вынуждена кормить, поить и одевать, бедняжка.

Не понимая, останавливаюсь.

Что, если кассирша вспомнила совсем не Милочку? Ведь, насколько я успел узнать свою супругу, она ненавидит ложь и сама никогда не врёт. Неужели, она успела так измениться и придумать такую историю?

Вынимаю из кармана пальто смартфон и протягиваю его блондинке.

– Вот, взгляните, это моя Мила.

Специально выбрал фото, где моя жена одна, без супруга. И снята довольно крупным планом, чтобы не осталось никаких сомнений.

Блондинка поджимает губки и вперивается взглядом в фотографию, сводя нарисованные брови на переносице.

– Ну, я даже не знаю.

– Не она?

– Я не уверена. Тут такая разодетая фифа, а в жизни она совсем другая – в затрапезной, порванной на рукаве куртке, допотопных брюках и удобных ботиночках, которые любят носить бабульки.

Шумно втягиваю носом воздух и закатываю глаза.

Чёрт, как же так?

Эта болонка не может идентифицировать личность Милы, хотя смотрела на неё в упор.

Полная идиотка.

– Извините.

Кассирша кокетливо берёт меня за руку, смотря на меня с нескрываемым восторгом, снизу вверх. Видимо, ей хочется заполучить такого мужика, как я, в свои владения.

– Да ничего. Это вы меня простите. Пристал к вам с глупыми расспросами.

– Ничего, бывает.

Блондинка расплывается в самой сексуальной улыбке, которую она, по всей видимости, нашла в своём арсенале, и аккуратно проводит влажным язычком по своей верхней губе.