Там зять нашел ему место шофера. Кумба сказал, что теперь он у француза в вечном долгу, и поклялся помочь, если в том будет нужда. Обещание он выполнил лишь спустя много лет, уже овдовев, когда ему позвонили из Парижа. Марс попросил подыскать надежное тайное убежище на неопределенный срок.

– Вы найдете его убийцу, мадемуазель, я это чувствую.

– Хотела бы я быть такой же оптимисткой, как вы.

– Когда вы все узнаете, позвоните мне?

– Конечно.

– У вас есть моя визитная карточка с номером телефона. Я хочу знать, чем закончится эта история. Это очень важно для меня, понимаете?

– Даю слово.

– Злодей не смог убить его, мадемуазель. Марс вновь и вновь появляется в моих историях, чтобы жить в них вечно. После меня истории станет рассказывать кто-то другой. И дети в Абиджане никогда не забудут, что у Арно было отважное и преданное сердце.

Шаги. Кумба замер. Она сидела спиной к двери и теперь повернулась. Незнакомец в армейском комбинезоне, с пистолетом в руке. На его лице не было маски, зато явственно читалось намерение их пристрелить. В глазах своего спутника Ингрид увидела страх, затем обреченность и пожалела, что втянула его в этот кошмар.

Мужчина влепил Кумбе пощечину, швырнул его на пол и стал осыпать оскорблениями на своем диалекте.

– Оставьте его, он ничего не сделал!

– Африканец, помогающий иностранцам, – предатель. А до тебя все слишком медленно доходит.

Она узнала голос любителя сигар. Это он первым на нее помочился. Она представила себе, как вцепляется зубами ему в нос. Он навел на нее пистолет. Она увидела, как умирает.

Фонтан крови. Его макушку словно срезало взрывом.

Ингрид и Кумба бросились на пол. Осколки стекла. Ингрид приказала Кумбе не поднимать голову, и они поползли к выходу. Распахнутая настежь дверь, сад, прямоугольник лунного света. Металлический блеск садовых инструментов.

Силуэт. Луч света стер его, ослепив Ингрид.

Она схватила лопату и с воплем бросилась вперед.

– ИНГРИД, СТОЙ, ЭТО Я!

Пот заливал ей глаза, она дрожала. Прислонилась к стене, сползла вниз, возблагодарила свою счастливую звезду и мужество Леонтена, который запихивал пистолет за пояс джинсов.

– Чертова янки! Ведь знал же я, что ты все равно сделаешь то, что тебе в башку втемяшилось! Я поехал за вами на такси. И только успел спрятаться, как появился этот бандит.

– При длительном знакомстве ты явно выигрываешь, Леонтен.

Кумба, скрючившись, сидел в уголке. Человек в армейском комбинезоне лежал на полу в ореоле крови. Леонтен обыскал его, нашел документы.

– Эктор Гасса. Кумба, ты его знаешь?

– Он говорил на языке бете.

– На бете? – переспросила Ингрид.

– На языке “пояса какао” – западных и центральных областей страны. Это язык народа Лорана Гбагбо.

Леонтен показал на золотое кольцо на безымянном пальце левой руки убитого:

– Здесь буквы CECOS – Центр командования секретными операциями. При прежнем президенте они такие ужасы творили! Насиловали, похищали мирных жителей, расстреливали, не целясь, из тяжелых орудий демонстрантов, выступавших за Уаттару. Они последними сложили оружие. Гасса, наверное, примкнул к бандитам, когда царила неразбериха. Жить-то надо.

– Это была необходимая оборона в чистом виде, – убежденно сказала Ингрид. – А он замаран по уши. Но в тот раз, когда он издевался надо мной и Лолой, у него под началом были еще два мужика. Так что лучше здесь не задерживаться.

– Про необходимую оборону можешь забыть, – заметил Леонтен. – Я был сторонником Уаттары. И бился за него с оружием в руках. Полицейские сразу заговорят про месть по политическим мотивам. Если не хотите составить мне компанию в камере, нужно избавиться от тела и уничтожить следы. Тот, у кого с этим проблемы, пусть скажет сразу.

Ингрид и Кумба замотали головой. Леонтен приказал старому сказителю отмыть кровь, а американке – помочь ему завернуть труп в клеенку. Он подобрал гильзу, выковырнул из стены пулю, забрал из коридора лопаты. Они погрузили тело в джип, припаркованный на склоне, в паре сотне метров: ключи от машины лежали в одном из карманов убитого. Ингрид и Кумба сели в “крайслер”, Леонтен – в джип. Они подъехали задним ходом к тропинке, уходившей в глубь леса.

Ингрид помогала рыть могилу, Кумба сторожил. Потом они покатили в южном направлении, Леонтен спрятал джип на свалке среди множества старых машин.

Кумба жил в районе Вриди, они высадили его около дома и снова поехали в клуб.

– Вы с Лолой улетаете первым же рейсом.

– Леонтен…

– Никаких разговоров. Как ты уже заметила, туристы к нам валом не валят. Совсем недавно здесь случилась вылазка реваншистов. Республиканская армия и ее сторонники вступили в схватку с приверженцами Гбагбо. Это было отвратительно. Хуже, чем ты можешь себе представить. До этого я, человек взрослый, еще питал какие-то иллюзии. Теперь уже нет.

– Послушай…

– Политика – это яма с дерьмом, я о ней больше ничего не желаю слышать. Так что не создавай себе проблем, а мне – тем более. Договорились?

– ОК, Леонтен.

– Оставайся здесь. И танцуй. Должны быть свидетели, которые смогут подтвердить, что мы оба, ты и я, провели всю ночь в “Кинго”. Возражения есть?

– Нет.

– Пора.

Она стала танцевать. Это было нетрудно. Если повезет, скоро изгладится из памяти лицо Гассы, рассеется запах крови и дерьма. Она видела, как Леонтен натужно смеется в компании друзей. Время от времени он подходил, обнимал ее, и они вместе отплясывали бигину. В его руках она успокаивалась и думала о судьбе Марса. Он нашел укрытие в неспокойном мире, в городе, где до сих пор стоял запах войны и смерти. Потому что знал: здесь, в этом хаосе, риск быть обнаруженным минимален. Саша выследил его. Они помирились, Саша уехал с легким сердцем, не догадываясь, что их ждет. Это как проклятие.

Она вспоминала каменщика, стройку. Иногда я вижу тень, пляшущую за окном. Покойник находится среди живых и ждет, пока настанет время совсем уйти. Наверное, Марса все это забавляло.

Я устала.

Она снова заставила себя танцевать. Выпила неразбавленного рома. Потом танцевала, танцевала, танцевала.

Я так устала.

Ближе к полуночи она закрылась в туалете, чтобы поплакать. Она чуть не погибла. Сначала в Париже. Потом в Абиджане. И каждый раз из-за Саша. Лола, Кумба и Леонтен тоже едва не расстались с жизнью.

Ты приносишь мне несчастье. Я пойду до конца, чтобы вернуть тебе жизнь, но потом между нами все будет кончено навсегда.

Она достала мобильник из кармана брюк, задубевших от грязи, и набрала номер. Стоит только сказать ему, как ей его не хватает, и все изменится к лучшему.