…Беда, если Гордыня поглотит человека, несчастливца остается только пожалеть. Но если Гордыней заражено всё человечество, жалеть уже будет некому»…

– Извините, но я не понимаю, – не добравшись до конца, отложил в сторону листок с переводом Феликс. – Чему конкретно посвятил Улугбек тридцать шестую главу?

– По правде говоря, – поддержал археолога Борис, – и я надеялся прочитать крутую сагу про апокалипсис.

– А в результате ни нашествия инопланетян, – шутливо продолжила реплику программиста Юлия, – ни модных нынче зомби?

– Помните, я предупредил в самом начале, – прохрипел Гречин, – что у нас две новости. Так вот вторая относится к категории не очень хороших. В расшифрованном тексте нет ни слова о предстоящем падении метеорита и его последствиях.

– Тридцать шестая глава оказалась философским трактатом, полностью посвященным одному из человеческих пороков, – с сожалением констатировал Тимур, – Гордыни. О том, что её необходимо усмирять. Что она разрушительна для каждого человека и для общества в целом. Какое отношение Гордыня имеет к астрономии? К звездным таблицам, наконец?

– И вообще, зачем философский трактат, – поддержал коллегу Савелий, – требовалось так тщательно шифровать и прятать от современников?

– Может быть, перед нами еще один код? – пытаясь спасти положение, предположила Варвара. – В смысле эзопов язык. Читаешь одно, а подразумеваешь другое?

– Вряд ли, – развел руками Тимур. – Я не почувствовал ни единого намека. Ни единой параллели.

В конференц-зале воцарилась тягостная тишина. Разочарование словно материализовалось и камнем повисло в воздухе. Год работы, месяцы ожидания, надежды вдруг разбились вдребезги.

– Что ж, – Архипов – руководитель проекта, ему и озвучивать окончательное решение, – приходится признать, что долгий путь расшифровки старинной рукописи привел в тупик. Но у нас есть таблица дат, которую мы проверили, – Леонид вопросительно посмотрел на ученых: Гречин и Анциферова утвердительно кивнули. – Значит, будем опираться на неё. Ну а рукопись, – Архипов сложил пополам листки с переводом и убрал в портфель, – будем считать это личными записками средневекового астронома. Улугбек не хотел, чтобы кто-то прочел его мысли, поэтому поручил их зашифровать. Мы же сосредотачиваемся на создании математической модели. Насколько знаю, базовые параметры определены, – теперь Леонид обратился к Вахрушину. Борис в ответ тоже кивнул головой. – Поэтому работаем в тесном контакте с Вахрушиным над итоговым результатом.

Установка на работу «в тесном контакте с Вахрушиным» на практике вылилась в длинную череду свободных дней. Борис заперся в коттедже (не отходил от компьютеров, окна занавесил плотными шторами, чтобы не отвлекаться на смену дня и ночи), а всем остальным пришлось так планировать жизнь, чтобы заниматься своими делами и одновременно находиться поблизости или в пределах видео-досягаемости от Вахрушина, если программисту что-нибудь понадобится.

Гречины всерьез переключились на внучку. На носу сентябрь, нужно срочно определиться с начальным образованием. Кира придерживалась строгих правил: ребенку для полноценного развития требуется общество сверстников. Любящие бабушка с дедушкой избалуют девочку, а несколько часов в день три раза в неделю (так предлагают малышовые группы при частных образовательных заведениях) ребенка совсем не напрягут. К обсуждению подключился и Максим Игнатьевич. Антошка не отходил от Лизы ни на шаг, он расплачется-расстроится, если подружка станет посещать занятия без него. Поэтому каждый день представители самого старшего и самого младшего поколений загружались в универсал и ехали знакомиться с одним из учреждений. Пока не выбрали наиболее подходящий вариант – школу в сосновом лесу, где детишек в дополнение к остальным развлечениям учили кататься на пони.

Юлия поторопилась вернуться в Новосибирск. Благодаря Архипову, она смогла вновь получить доступ к базе данных Центра вирусологии. Не теряя времени, женщина активно собирала материал для очередной научной публикации. А еще это был отличный способ не только самой улизнуть из-под контроля наблюдателей, но и освободить от слежки Тимура. Тем более что ему не мешало сменить обстановку. После расшифровки рукописи, которая оказалась бесполезной (с точки зрения общего исследования) бумажкой, Кабиров сильно расстроился и чуть не впал в депрессию. Поэтому поездка с Юлией стала для него спасением.

Анциферова посчитала, что лучший способ забыть о злосчастном происшествии на пикнике, где она повела себя как влюбленная идиотка, окунуться в привычную обстановку тотальной занятости. Когда нет ни секунды свободной, чтобы забивать голову пустяками. В академическом собрании метеоритов давно полагалось провести инвентаризацию образцов и оцифровку архива. Начальство проблему признавало, но заниматься ею не торопилось. Попробуйте найти альтруиста, желающего взвалить на себя титанический труд за мизерную оплату. Но Ксения оказалась как раз тем человеком, которого не интересовали деньги (по контракту она получила хорошую сумму) и женщина перебралась, а вернее спряталась от людей (и от себя!) в архиве.

К сожалению, Сомовым покинуть поселок не удалось. Они оказались как раз теми специалистами, которые постоянно требовались Вахрушину. Борис добрался до сравнения цивилизаций и причин, по которым те могли исчезнуть, поэтому остро нуждался в консультации археологов.

Варвара, не привыкшая слоняться без дела (Вахрушин если и связывался, то не каждый день и ненадолго, задав пару-тройку вопросов, тут же отключался) и стремившаяся как можно меньше попадать под всевидящее око веб-камер, больше времени проводила снаружи (сканер показал, что на улице активность подслушивающих устройств минимальная). Варя взялась за благоустройство прилегающего к коттеджу участка. Её детство прошло на даче – стандартном клочке земли в 6 соток, который выделили на работе Максиму Игнатьевичу. Вместе с родителями летние каникулы девочка вскапывала-сажала-пропалывала-поливала морковку-картошку-редиску-огурцы. И морщилась от скуки: овощи – вещь в хозяйстве полезная, экономия для семейного бюджета, но они не отличались красотой. Теперь же Варвара могла воплотить давнюю мечту и заняться выращиванием цветов.

В первую очередь женщина расчертила участок на несколько зон: с фасада к дому должен примыкать зеленый газон с пятнышками ромашек, по бокам протянется цепочка из кустарников можжевельника, а внутренний дворик украсят цветочные клумбы и дорожки из тротуарной плитки между ними. Варя прошерстила интернет, познакомилась с поселковым садовником, который обихаживал участки богатых домовладельцев, подобрала правильную гамму для каждой из клумб, чтобы и осенью растения продолжали цвести.

Правда, настроение немного испортил Архипов: неожиданно он стал часто наведываться в гости, объясняя тем, что тоже оказался «заложником» свободного времени и тоже любит возиться в саду. Леонид приносил саженцы, охотно брался за лопату, боролся с сорняками. Варвара поначалу хмурилась, но деваться некуда. На самом деле ей требовался помощник, но отец с больной ногой не в счёт, а муж придерживался мнения, что и так работа археологов – копаться в земле, предпочитая другие виды отдыха. Поэтому Варваре приходилось улыбаться начальнику и принимать подарки в виде редких сортов ирисов или выращенных в теплице кустов чайной розы.