Жены действительно не оказалось дома, а на столе лежала записка:

"Сережа, я уехала к маме. О ребенке не беспокойся. Все будет в порядке. Марина".

Леонов пожал плечами. Он не знал, что и подумать. То ли Марина устала оттого, что он с головой ушел в работу, то ли она просто решила навестить мать, которая после свадьбы дочери расхворалась. Жена была в послеродовом отпуске, мечтала вернуться на службу в саперный отряд, но Сергей отговаривал ее - не для женщин эта работа. Марина злилась и на несколько дней умолкала...

Майор сварил себе кофе и налил в него изрядную дозу "Арарата". Выпил, согрелся, и в голове стало яснее.

Из подозреваемых по делу об убийстве в казино он обязательно вычислит кого-нибудь. Не признаются - заставит. "Черт побери! - разозлился Леонов. - А подозреваемых-то и нет!"

Вспомнились слова полковника Уточкина на одной из летучек: "Нет доказательств?! Не знаешь, как это делается?" Сергей позвонил знакомому, державшему частный магазин охотничьего оружия.

- Игорь, пойдем в казино.

- Да я там сроду не был. Тебе что, взятку большую дали, промотать хочешь?

- Давай сходим, посмотрим хоть, что это такое.

- Может, сделаем проще. Наберем водки и выпьем... Моя банку огурцов открыла, такие махонькие...

- Нет, мне не выпить хочется. Надо расслабиться, забыться от этого кошмара жизни. Да и кое к чему присмотреться.

* * *

Вскоре они пожали друг другу руки у двери казино и попытались войти внутрь. Дверь оказалась запертой, хотя здание было освещено. Леонов забарабанил в дверь, и швейцар узнал следователя. У старика от удивления отвисла челюсть, и он отпер дверь.

"Почему он удивился, увидев меня? Да, ведь это не просто игорное заведение, не просто бар, а нечто большее, типа клуба местных подпольных миллионеров, воровской элиты, гомосексуалистов... Черт ее разберет, публику такую, поэтому со стариком надо наладить связь", - подумал Сергей.

В баре он выпил с товарищем, перекинулся с ничего не подозревающим барменом парой нейтральных фраз. Бармен явно хотел поговорить с известным следователем, прославившимся после нашумевшего дела с обезвреженными бомбами, но майор не верил ни одному его слову. Друга сразу развезло, и он начал раздражать Леонова.

"Игорь мешает мне работать. А моя работа - вынюхивать и высматривать", - думал майор, потягивая из длинного стакана какую-то бурду под экзотическим названием.

Утолив жажду, Леонов с товарищем подошли к играющим. Тут же голоса игроков стали тише и жесты сдержаннее, словно все уже знали, что он - из милиции.

"Бармен, сука, заложил", - подумал майор.

Но вот появился азарт, игра начала диктовать свое, и все забыли, что сзади стоит следователь.

Мозг майора, словно механическая катушка, наматывал мысли: "Убийцей может быть и этот могучий толстяк с пальцами унизанными перстнями...

Или этот длинный хлыст с глазами красными и затуманенными, как у наркомана..."

Молоденькие девки, явно из начинающих проституток, которые еще не знают, что трахаться можно за очень большие деньги и не каждый день, не обращали на майора и его товарища никакого внимания.

"И это тоже кое-что значит, - подумал Леонов, - а именно то, что здесь есть постоянные клиенты, и девки знают, у кого есть деньги, а кто голый..."

На майора посмотрела хорошенькая девушка, совсем еще девчушка, курносая. Если ей вплести ленты в косы, она походила бы на девятиклассницу. Но уголки рта девушки презрительно изогнулись.

"Срань малая, ей нет и восемнадцати, а уже понимает, что у меня в одном кармане - блоха на аркане, а в другом - вошь на цепи, - вздохнул про себя Леонов. - А ну вас всех к черту. Зачем мне все запоминать? - возникла мысль. - Хрен с ним, с этим наблюдением... Взять бы да оторваться. Хоть раз в жизни. Нет, денег мало, да и стыдно..."

Захотелось выпить еще.

Через два часа разогретый спиртным Леонов держал на коленях юную проститутку, и в голову ему лезли противоречивые мысли: "Ну и жизнь, прошло всего часов восемнадцать, как в этом здании нашли труп, а они как ни в чем не бывало играют! Ведь эта сучка-проститутка, которая сидит у меня на коленях, знает, что вчера вечером убили ее "коллегу", и не боится, что я могу вывести ее куда-нибудь на пожарную лестницу, придушить и засунуть в рот какую-нибудь очередную пичугу.

Кстати, черный дрозд тоже что-то означает, ведь и казино называется "Черный дрозд"..."

- Куда мы пойдем? - приторно-ласково спросила девушка, которую он успел угостить коктейлем и которая поняла, что он вроде бы "клюет".

- А что, тебе здесь не нравится?

- Да здесь бабу задушили прошлой ночью.

А в рот дрозда засунули...

- Дрозда? - неожиданно спросил Леонов. - Птичку певчую... Слушай, у тебя родственники есть?

- Зачем тебе?

- Вот если такое случится с тобой, тебя кто-нибудь будет искать? - Леонов запнулся, потому что понял, что безнадежно все испортил. Действительно, девушка вдруг сослалась на то, что ей надо выйти, и больше ее Сергей не видел. Все - птичка упорхнула.

Впрочем, это было ему на руку. Леонов спустился в туалетную комнату, вымыл руки и лицо. Холодная вода освежила его, и майор смог подвести итог похода в казино инкогнито - да, он кое-что увидел и даже дохнул отравленной атмосферой этого мира, в котором возможно все что угодно. Теперь подозревать можно всех без исключения, и баб в том числе, - задушат за двадцать центов.

Тем не менее в голове по-прежнему был полный сумбур. Не так-то просто в этом преступлении все увязано, а ниточки пока не обнаруживалось.

Леонов стал подниматься по лестнице и в фойе неожиданно увидел молодого человека, на щеке которого просматривались следы от ногтей, замазанные крем-пудрой.

- Варанов? - поднял брови Леонов. - Ты почему здесь?

Еще в детстве Игнатий Варанов любил приключения. Он не только запоем читал книжки про Конана-варвара и смотрел фильмы про мушкетеров и гардемаринов. Если выдавался случай, Игнат с удовольствием и сам шел на риск, недолго раздумывая. Так же недолго он думал перед тем, как начать отстаивать только ему известную правду перед кем угодно - будь то родители, преподаватели или начальство.

С первой работы Варанов уволился через три месяца. Позже он заявлял, что не может работать в гадюшнике, где все только и стремятся выехать на чужом энтузиазме. Работа в засекреченном институте задержала его на более долгий срок - пять лет. Ровно столько терпело начальство любовь Баранова к вольному посещению. Потом был саперный отряд.

Работу свою в саперном отряде Варанов любил. Она как раз давала ему необходимую дозу адреналина. Но и тут дело не сложилось - Игнатия подвела любовь к риску, из-за него погибли люди. Поиски денег и адреналина привели Баранова к игральным автоматам. Эти не слишком умные машинки он научился щелкать, еще работая в институте, периодически выручая вечно безденежных коллег.