Ого, какие ты куришь! "Parlament"!

- Да они дешевые... Это контрабандные...

- Какая разница, уже шикаришь... Дальше... Как ты считаешь, я умен?

Парень замялся с ответом.

- Так вот, Гена, скажу тебе, я умен, и умен чертовски. Но у меня положение не имеющего своей ниши человека. Бомбы раскурочивать мне не доверили, и я человек, который ушел от прошлого, а к настоящему не пришел. Лишился работы, но обучился искусству игры на игральных автоматах. Имея аналитически развитой ум, я квалифицирую собственное состояние как болезнь, духовное падение, игорную страсть. Понимаешь ли ты меня?

- Дядя Игнат...

- Не называй меня больше дядей... Если хочешь, зови Игнатием... Ты уже взрослый, понимаешь... Тебе уже семнадцать...

- Нет еще...

- Неважно, ты выглядишь на все двадцать...

Так вот, мозг у меня силен, как компьютер, но сердце и душа пытаются противиться пагубной страсти. Анализируя эту страсть, я понимаю, что счастье не в деньгах. Только вот зачем вчера я засунул туда эту птицу?

- Какую птицу?

- Никакую, - поспешно ответил Варанов.

Генка подозрительно посмотрел на него и спросил:

- Ты, Игнатий, был счастлив, когда командовал саперным отрядом? И вообще, что такое счастье?

- Что такое? - Варанов открыл другую бутылку пива. - Я ставлю перед собой этот вопрос уже второй год, интуитивно понимая, что страсть к игре рождается не изнутри, а приносится внешней силой... Есть дьявол, и этот дьявол искушает меня.

Словно ты держишь гранату без чеки и тебе хочется просто выронить ее, а не отбросить подальше...

- Дьявол? - улыбнулся Генка.

- Да, в старину это так и назвали бы...

Наступила тишина.

- Игнатий, расскажи мне, как вчера тебе игралось... - попросил Генка.

- Варанов долго молчал, затем начал рассказывать:

- Вчера я, как обычно, пошел в казино. Но я не о себе расскажу, о другом человеке. Он привлек мое внимание тем, что очень уж суетился, нервничал, перебегал от одного рулеточного стола к другому и везде отчаянно проигрывал. Карманы сиреневого пиджака у него были туго набиты жетонами. Когда он их доставал, чтобы сделать ставку, пластмассовые фишки рассыпались на ковер, и, собирая их, он нервничал еще больше. Не знаю почему, но после его очередного проигрыша я шепнул ему: "Ставь на семерку!" Он послушался и выиграл. Когда крупье снова запустил шарик в диск дьявольской машины, в глазах моего неожиданного подопечного горел адским пламенем вопрос - на какой номер ставить.

И я снова шепнул ему наобум: "Девять!" - и выигрыш опять пал на эту цифру... Но в третий раз, увы, угадать не удалось. Мой игрок аж топнул от неудачи ногой.

- Проиграл? - удивился Генка.

- Да, Гена. И чуть не заплакал. Пора, мол, с этим кончать! Разорюсь! Пришлось посочувствовать. Он работает там управляющим и пристрастился к рулетке совсем недавно, но уже просадил столько капусты, что мог бы купить себе бронированный лимузин.

- А зачем ему бронированный лимузин? Кроме того, насколько мне известно, работникам казино не разрешается играть...

- В том-то и дело, - вздохнул Варанов, - что не разрешается. Потом, за стойкой бара, он чистосердечно рассказывал об этом обрушившемся на него наваждении.

- Это у него страсть такая? - глаза у Генки заблестели.

- Да, Геннадий. Нечто вроде болезни. Рассказал, что однажды в Москве случайно с компанией подвыпивших приятелей посетил казино. И в тот вечер крупно выиграл. С того и пошло-поехало.

Проигрыши катили океанскими валами. Сначала думал: только бы отыграться, вернуть свое - и с концами! Но втянулся - и погиб...

- Погиб? - в глазах у Генки была тревога. - Из-за денег? Но он же управляющий...

Варанов посмотрел на третью бутылку пива и с отвращением поморщился.

- Значит, Геннадий, дело не в деньгах. Он и стал управляющим казино, чтобы и деньги иметь и играть можно было. Тут страсть, понимаешь, страсть...

- Может, ему нужно было очень много денег...

- А кому они не нужны? Вот тебе, например, нужны?

Генка покраснел.

- Я понимаю, что у тебя нет отца, что мать-пенсионерка вынуждена подрабатывать. Так вот, сколько тебе нужно денег, чтобы ты себя нормально чувствовал?

В это время дверная ручка задергалась, и женский голос произнес:

- Геночка?!

Варанов вскочил и приложил палец к губам.

- Гена! - громче и настойчивее звал женский голос.

- Иди, - шепнул Варанов, - не впускай свою мать сюда, я не хочу, чтобы она видела, что здесь творится... - Игнатий обвел рукой комнату.

- Сейчас, мам, - отозвался Гена из прихожей, надевая кроссовки.

Варанов поманил пальцем парня, завлек его в кухню и спросил:

- Ты можешь одолжить мне хоть полтинник...

Я вечером верну... Только поздно вечером... Зайдешь ко мне часов в одиннадцать?!

Парень пошарил по карманам, вывернул их и наскреб всего двадцать рублей.

Когда он вышел, Варанов подумал: "Почему же покраснел Генка, когда я его спросил о деньгах?

Может, у него тоже какая-то постыдная страсть, которую он не может реализовать, не имея достаточно денег?"

Половину оставшегося дня и вечер Варанов провалялся на диване, а ночью спал, просыпаясь от мучившего его кошмара: задушенная Огородникова подмигивает ему, пытается подняться, он бросается ей на помощь, поднимает ее, а черная птица неожиданно выпадает изо рта девушки, вцепляется ему в волосы и душит огромными крыльями...

После выезда в казино и опроса свидетелей на месте майор Леонов просидел в своем кабинете до поздней ночи. Нужно было привести в порядок бумаги, подшить протоколы допроса, а кроме того, майор решил послать запрос по Московской области на предмет обнаружения похожих убийств. В том, что такая мера хоть что-нибудь даст, он очень сильно сомневался, но делать нужно было хоть что-нибудь.

А около девяти вечера позвонил начальник ГУВД полковник Уточкин. Леонов с точностью до каждого слова мог предсказать, что будет говорить ему полковник. Так и случилось: начальство интересовалось, что на данный момент сделано для того, чтобы найти убийцу. Леонов так же дежурно отчитался. А вот продолжение разговора оказалось для майора полнейшим сюрпризом.

- Сергей, а не хочешь ли ты вспомнить молодость и съездить в Таджикистан? А то тут у нас областное управление людей просит. А конкретно - тебя.

- Нет.