Ева хихикнула. Она чувствовала себя как школьница, сбежавшая с уроков. Ник и Ева вышли из дома через заднюю дверь, спустились по огромной кованой лестнице и направились к саду, где росли старые лимонные деревья.

Быть любовницей Ника Делисантро оказалось до крайности увлекательно. Они проводили вместе безумные жаркие ночи и долгие ленивые дни. Они путешествовали в окрестностях озера Гарда, изучали близлежащие города и деревеньки – и друг друга. Ник никогда не прекращал удивлять ее, возбуждать и провоцировать – и она поняла, что находит удовольствие в каждом его вызове и с радостью идет на любой риск.

На самом деле Ева даже немного опасалась, что привыкнет к постоянному риску так же, как и он. Однако она не могла собраться с силами, чтобы этому как-то противостоять.

Иногда она чувствовала, что погружается в эту историю слишком глубоко. Ей хотелось попросить Ника рассказать о его прошлом, о тех страхах, которые преследуют его. Порой она задумывалась, как же собирается вернуться к своей обычной жизни после всего, что произошло, но не хотела об этом думать.

Она знала, что это безумное приключение необратимо изменило ее. Теперь она была намного более уверенной, сильной и самостоятельной, и никто уже не сможет загнать ее обратно в раковину, даже когда Ника Делисантро не будет рядом в качестве примера для подражания.

Ева понимала, что у них нет совместного будущего, и поэтому нет никакого смысла в том, чтобы говорить друг другу о прошлом. До их отъезда – Ника в Сан-Франциско, Евы в Лондон – оставалось всего два дня. Они не говорили об этом, но оба чувствовали приближение этой даты.

Наконец они вышли на широкое поле, обрамленное вековыми деревьями и покрытое густым цветочным ковром. Ева сбросила сандалии и босыми ногами встала на горячую от солнца траву. Воздух звенел от стрекота кузнечиков.

Бросив корзинку на траву, Ник завалился на спину неподалеку, заложив руки за голову:

– Сделаем привал здесь. Эта штука чертовски тяжелая!

– Как скажете, сэр! – поддразнила его Ева.

– Эй! Я вытряс это из Марии, применив всю свою силу убеждения!

Мария была главной кухаркой поместья и, как и все прочие слуги, обожала Ника, так что Ева серьезно сомневалась, что сила убеждения вообще была задействована.

– И всю дорогу это тащил! – добавил Ник.

– Ну ладно, – ухмыльнулась Ева, опускаясь на траву рядом с ним и открывая корзинку. – Тогда я понесу назад.

Ник достал из корзинки бутылку пино гриджио, а Ева расстелила на траве скатерть, заботливо упакованную Марией. Ник наблюдал за тем, как она раскладывает снедь, голодными глазами – и не только в гастрономическом смысле слова.

Достав штопор, он умелым движением открыл бутылку:

– Смейся, если хочешь, но за свою работу я потребую достойной платы.

Ник наблюдал за тем, как Ева наслаждается едой. Возбуждение накатывало на него волнами каждый раз, когда она бросала в его сторону игривый взгляд или даже просто облизывала с пальцев сок от съеденного персика.

Она была так прекрасна, так вызывающе соблазнительна, так игрива и таинственна! И при этом, как он уже успел выяснить, прекрасно умела смягчать острые углы, когда доходило до дел с доном Винченцо. Даже неделю назад, когда он так взорвался при известии о том, что герцог собирается оставить ему имущество, присутствие Евы рядом с ним помогло ему сперва забыться, а потом прийти в себя и справиться с гневом и страхом, которые это известие вызвало в нем.

Он по-прежнему не собирался принимать это наследство, хотя дон Винченцо не хотел слышать никаких возражений. Однако теперь Ник уже мог без паники принимать его привязанность, не чувствуя себя в ловушке, и это произошло благодаря Еве. Ник думал, что будет скучать по ней после возвращения в Сан-Франциско. Она вносила в его жизнь искрометный юмор и легкость бытия, и даже ее наивная привязанность к нему и уверенность в его благородных мотивах не слишком портили дело. Не говоря уже о том, как прекрасна она была в постели. Сейчас Ник чувствовал себя таким легким и спокойным, каким не был уже много лет.

Ник забросил в рот последний кусок чиабатты и вытер руки салфеткой. Нужно решать проблемы по мере их поступления, а у них пока еще есть пара дней, и он собирался взять от них все.

– Ну, теперь настало время расплаты, – шутливо-угрожающе произнес он. Ева бросила на него хитрый взгляд:

– Сначала поймай меня, если сможешь! – И, к его вящему удивлению, вскочила на ноги и бросилась прочь, легконогая, как газель.

Ник выругался от неожиданности, тоже вскочил и рванулся за ней. Она бежала неожиданно быстро, к тому же застала его врасплох и отяжелевшим от сытного обеда. Но наконец он все же загнал ее, и они с хохотом упали на траву. Ник обхватил ее за талию и прижал своим телом к земле. Одной рукой удерживая ее запястье, он заглянул в ее смеющиеся глаза, в т время как Ева извивалась угрем, стремясь вырваться.

– Теперь я знаю, почему ты так долго оставалась девственницей! Ты просто бегаешь быстрее олимпийских чемпионов, – пошутил Ник. Ева вдруг обмякла и отвела глаза.

– Эй, ну ты что, я же пошутил! – произнес Ник, чувствуя себя виноватым.

– Все в порядке.

– Ну что я такого сказал?

Ева посмотрела ему в глаза:

– Тебя это все еще беспокоит? Ну, что я была девственницей?

Ник хотел было засмеяться, сказать, что конечно же нет. Однако его это и правда беспокоило, и с каждым днем все больше. Каждый раз, когда она нежно прижималась к нему, когда стонала и произносила его имя в миг оргазма, когда он показывал ей что-то новое в постели и когда они засыпали вместе, держа друг друга в объятиях. Дело было в том, что ему нравилось сознавать, что он – первый мужчина, с которым она все это испытывает. Он чувствовал себя первооткрывателем новой земли. Однако это все было какой-то абсолютной глупостью. У него нет на нее никаких прав, они ему не нужны, – но почему он чувствует себя так, словно она безраздельно принадлежит ему?

Наконец он выдавил:

– Ну… немного. Мне интересно, все же почему ты оставалась ею так долго.

– Если я расскажу, ты обещаешь, что тоже мне кое-что расскажешь?

Черт возьми, а ведь это можно было предвидеть. Однако вместо того, чтобы уклониться, как обычно, он кивнул, наклонился и поцеловал ее в нос:

– Конечно.

– Только обещай, что не будешь смеяться, – смущенно проговорила Ева и опять покраснела. Она выглядела такой беззащитной, что у Ника защемило в груди.

Ева выбралась из-под него и села на траву. Ник не мешал ей – он чувствовал, что ей нужна некоторая дистанция.

– На самом деле все довольно скучно, – произнесла Ева, обнимая собственные колени. – Когда я была подростком, я мало общалась с другими детьми. Я была страшной занудой и постоянно училась. Мои родители очень внимательно относились к моим успехам, а мне очень хотелось им угодить. Когда я поступила в университет, я уже была на голову выше своих сокурсников в учебном плане. И совершенно ничего не знала о мальчиках. Поэтому я погребла себя под горой книг, и понадобился кто-то действительно выдающийся и вдобавок невероятно красивый, чтобы разрушить ее и вытащить меня в реальную жизнь. – Ева смущенно посмотрела на Ника.