Из пата ситуацию вывело появление Бердо и Кимона. Авантюрист бесшумно выскользнул из-за кулис и замер, оценивая обстановку. Артист повел себя менее осмотрительно. Он появился из подсобки и сразу увидел свою возлюбленную.

– Варра! – окликнул он ее.

Певица обернулась на зов. К несчастью, не одна она. Теперь далеко не все вооруженные громилы Штарха целились в Омала. Некоторые мгновенно переключились на нового чужака.

– Ба-а, господин имперсонатор! – воскликнул Штарх, появляясь из незаметной двери. – Вы принесли стартовый ключ от своей скорлупки?

– Я пришел сюда, чтобы освободить госпожу Варру, – ответствовал Кимон. – Соблаговолите очистить дорогу!

– Это был неправильный ответ, – сообщил содержатель салуна. – Взять их! Живьем!

Громилы бросились на артиста. В руке у того, словно карточная колода, появилась шпага. Несколько бандитов тут же покатились, как сбитые кегли. Омал выхватил атомик и прыгнул вперед, стараясь заслонить собой Варру.

– Быстро! На улицу! – скомандовал он ей. – Там марсианин, позови его!

К счастью, певица оказалась девушкой сообразительной. Она тихо выскользнула за дверь. И вовремя, потому что громилы ослушались хозяина. Атомные пистолеты принялись выплевывать плазму. Рефлексы бретёра снова не подвели Омала Мохо. Он подхватил столик, чтобы заслоняться металлической столешницей, как щитом. Боком двинулся к Кимону, паля без разбора по озверелым бандитским рожам. Теперь его не волновало, что это не ящеры, а люди.

– Держитесь за мной! – крикнул он артисту.

Но тот и не подумал подчиниться. Шпага так и мелькала в его руке. Будь Омал не столь занят, он бы с удовольствием полюбовался виртуозным искусством фехтования в исполнении Ларри. Атомики в лапах громил были слишком грубым оружием, да и обращались они с ним неуклюже. Изысканным финтом Кимон выбил атомик у самого неловкого. Пистолет описал в дымном, горячем воздухе крутую дугу и оказался в руке Бердо, который до этого вынужден был отбиваться лишь посредством своего чудо-ножа.

И все же одна шпага и два атомика против двух десятков не слишком эффективное средство борьбы. Омал видел, как охнул артист, схватился за опаленный бок и выронил шпагу.

– Кимона ранили! – заорал Омал.

– Ма бахт! – отозвался авантюрист. – Тащи его в подсобку, я прикрою!

– Живьём, я сказал! – орал надсаживаясь Штарх. – Урою!

С треском распахнулись входные двери.

«Тарк, наконец-то!» – обрадовался Омал.

Стремительный и беспощадный, словно осенняя буря, ворвался в салун вождь пустынников.

– Харрраа! – прорычал он, обнажая всю великолепную четверку мечей.

Громилы пытались отбиваться, но стрелять по впавшему в боевой экстаз Тарку Тарсасу все равно что пытаться остановить голыми руками локомотив. Сверкающие поршни клинков мелькали вверх-вниз, отрубленные конечности, все еще судорожно нажимающие на спусковые крючки, кровавым дождем посыпались на пол.

Бердо и Омал перестали стрелять – незачем портить бенефис марсианину.

«Вот она, та самая затаенная угроза, что скрыта под напускным смирением Марса, – понял Омал. – Его стремительные и беспощадные краснокожие варвары!..»

Омал наклонился к артисту.

– Варра, – простонал тот, прижимая руку к раненому боку. Между пальцев сочилась кровь. – Она в опасности…

– Не думаю, – сказал Омал. – Я отправил ее на улицу в самом начале…

Кимон слабо покачал головой:

– Штарх… бежал… он не простит…

Омал выпрямился.

– Артур, помоги ему, – произнес он. – Я за Штархом, он может схватить Варру!

– Давай! – откликнулся авантюрист.

Но тут распахнулась входная дверь, и в салун вошла Варра. Она была не одна. Прикрываясь ею, как щитом, следом протиснулся Штарх. Омал с ужасом увидел, что протез-манипулятор, заменяющий хозяину салуна правую руку, стискивает девушке горло. Омал и Бердо рванулись к ней, но Штарх остановил их.

– Только шевельнитесь, бродяги, – прорычал он, – и я оторву ей голову.

Тарсас вскинул клинки, но авантюрист знаком остановил его.

– Отпустите Варру, негодяй! – еле слышно крикнул артист. – Я отдам вам «Тувию».

– Ключ! – потребовал тот.

– Он у меня, – сказал Кимон.

– Бросай сюда, шут!

– Отпустите девушку!

Штарх, тяжело дыша, окинул взглядом свое заведение. С громилами было покончено. Почти все они были живы, но искусно покалечены. Прихвостни Штарха корчились на полу, в лужах собственной крови. Над ними возвышался могучий марсианин, невозмутимый, как и всегда. Руки Тарка Тарсаса вновь покоились на рукоятях убранных в ножны мечей.

– Хорошо, – прохрипел бандит. – Я отпущу ее, но ты немедленно отдашь ключ, и вы все позволите мне уйти.

– Согласен, – отозвался артист.

Он достал что-то из внутреннего кармана и показал Штарху на раскрытой ладони. Со своего места Омал не видел, что именно. Но преступник был, видимо, удовлетворен. С легким жужжанием захваты протеза-манипулятора разжались, освободив горло певицы.

– Бросай! – велел Штарх и толкнул Варру к Омалу.

Кимон взмахнул рукой. В воздухе мелькнул серебристый цилиндрик. Содержатель салуна подхватил его и бросился к черному ходу. Спокойно уйти ему не дали. Бердо метнул вслед свой чудо-нож, но Штарх вскинул манипулятор, и клинок отскочил в дальний угол.

– Я тебе припомню, фраер! – крикнул бандит, скрываясь за дверью.

– Ах ты! – выдохнул авантюрист и кинулся следом.

Омал хотел было остановить приятеля – он не знал, что ему делать с раненым, – как вдруг несколько дверей сразу слетело с петель и салун наполнился космическими пехотинцами. Кокарды с изображением вооруженного до зубов Солнца надменно воссияли посреди разгрома.

– Всем стоять! – скомандовал знакомый Омалу голос. – Имперская служба безопасности!

И в салун, перешагивая через тела бандитов, вошел старый знакомый Омала, господин Жозеф Бофор!

Когда здоровяки космопехи выносили из разгромленного салуна носилки с принцем, Варра шла рядом и держала возлюбленного за руку. Омал провожал их, чувствуя легкую печаль и радость одновременно. Немного беспокоило отсутствие Бердо. Впрочем, человек, который почти в одиночку расправился с бандой Шорра, вряд ли уступит в ловкости и быстроте реакции «притоносодержателю» Штарху.

Светало. На улице перед салуном толпился народ. Похоже, весть о драке в заведении известного на всю округу негодяя мгновенно облетела трущобы. Солицейские выставили оцепление, и любопытствующие вынуждены были вытягивать шеи, протискиваться в первый ряд, расспрашивать соседей о случившемся. Шум стоял, как в разгар ярмарочного дня, хотя лишь первые отсветы утра легли на стены лачуг и руины дворцов.