Её волосы стали более жесткие; она немного набрала массу, и были заметны окрепшие мышцы. Возможно, она набрала десяток килограмм. В былое время это было бы практические невозможно без стимуляторов и добавок, но сейчас в этом была необходимость. Прошедшая нагрузка на организм могла плохо повлиять в будущем, но Томас надеялся, что организм девушки быстро найдёт баланс.

Отбросив мысли и страхи, юноша вернулся к детальному осмотру девушки. Грязная кожа, по-прежнему закрытая и неуверенная поза. Надетая броня не давала ей желанного чувства безопасности. А её взгляд будто и не изменился. Из него сочились мольба и слабость, и возможно, благодарность, за что-то приятное и непонятное Тому. Он ощущал странный магнетизм, исходящий из этих двух кругов. Что-то в этом взгляде было странное, из-за чего сердце билось быстрее, и Томас поперхнулся. Прилив боли от сжатой диафрагмы напомнил ему о том, что есть у каждого из мужчин — страх смерти. Его не было у девушки, но даже смотря на неё, Том ощущал это знакомое чувство. Смотря в её глаза, он видел бессильного труса, будущего мертвеца и запутавшегося в жизни человека. Так себя видел он, но не она. Она была готова войти в этот жестокий и мрачный мир.

— Да, — наконец-то ответил Томас, поддавшись чувству, преследующему его с первого дня их воссоединения. Он всё ещё хотел её защитить, ту самую девочку, с того самого момента, когда принёс её в убежище.

Глава 6

Ужас ночи

Лия ощущала в груди теплоту от услышанного признания Томаса. Ей было приятно то, что он не бросит её на произвол судьбы. С другой стороны, она не могла себе простить то, что своим существованием обрекает своего спасителя на смерть. После последней тренировки он выглядел печальным. Возможно, даже более печальным, чем сама девушка. Лия видела, как Том пытается совладать в своей голове с бурным потоком мыслей и эмоций. Он действительно хотел уберечь её, помочь ей.

К сожалению, она не могла полностью полагаться на возможности юноши так же, как и произошло на тренировке. В любой момент может возникнуть ситуация, где он будет не в силах защитить Лию. Она должна быть готова к тому, что ей самой придётся брать всю инициативу в свои руки. После того, как безносый парень опрокинул её, рука Лии по-прежнему болела, около плеча появился большой синяк. Она начала ещё сильнее ненавидеть того агрессивного юношу; она желала ему всего возможного зла за то, что он сделал с Томом, и за то, что он сделал с ней.

— Нам надо поспать — нас могут отправить на задание в любой момент; будет лучше если отправимся спать, как можно раньше, — сказал Томас спустя несколько минут очередного молчания.

Он забыл повесить обратно на дверной проём тряпку, и Лия подумала, что так надо. Она вместе с Томом отправилась спать. Укутавшись в тонкое одеяло, она смотрела на юношу, что, наблюдая за потолком, очевидно, продолжал думать о предстоящей миссии. Девушка так толком и не смогла понять, что может её ожидать во внешнем мире. По словам Томаса, она знала только одно — там опасно.

Лия не могла уснуть. Прошел ни один десяток минут, — она засекала время по интервалам, когда мерцала лампа в коридоре, издавая соответствующий этому звук. Посмотрев на Тома, она видела, как тот продолжает бодрствовать, уставившись в потолок. Он мог бы шумно переворачиваться с одного бока на другой, как обычно делает, когда спит. Но сейчас он был полностью обездвижен. Лия беспокоилась за него, а он беспокоился за неё. Чем дольше девушка смотрела на своего друга, спасителя и учителя, тем тяжелее становилось ей самой. Она начала корить себя за то, что его ждёт последнее изнурительное испытания, без какого-либо отдыха. Теперь она и сама не сможет уснуть из-за таких мыслей.

— Можно я прилягу к тебе? — спросила девушка.

Эти слова дались Лии с большим трудом. Она была вынуждена вцепиться ногтями в фиолетовый шарф чтобы набраться решимости. Несмотря на то, что в своей голове она считала это чем-то обыденным и даже наивно детским, что-то всё же кричало ей о совершенно противоположном. Томас удивлённо и медленно повернул голову в сторону соседки по комнате. Он только открыл рот чтобы переспросить её, но понял, что всё расслышал правильно.

— Зачем? — прошептал он, будто опасаясь, что в данный момент их подслушивают. Ведь это было то самое мгновение, те самые слова, которые могли сработать как рычаг для начала катастрофы. В его голосе слышалось понятное возбуждение.

— Мне не спокойно, тебе тоже. Я всегда обнимала Дарью, когда нам было не по себе.

Эти слова сыграли ещё сильнее на паранойи Томаса. Он начал судорожно бегать глазами по комнате, пытаясь выловить что-то лишнее в окружающей обстановке. Он мыслил о том, что ему снится дивный сон, созданный подсознательными желаниями. Несколько раз он пытался дать ответ, но каждый раз ловил себя на мысли, что никак не может подобрать подходящие для этого слова. Лия видела, как Тому дискомфортно. Она осознавала, что ей ничего не остаётся, кроме того, как успокоить его самым проверенным способом, как и успокаивала свою любимую подругу. Поднявшись с койки, она медленными шагами подошла к Томасу и приподняв его одеяло, залезло под него.

Юноша явно не ожидал такого напора со стороны Лии и в начале даже не понял, что происходит. Он медленно отодвинулся в сторону стены за своей спиной, предоставив девушке достаточно свободного места. Он был зажат между гипсокартонном и тёплым телом. Лия осторожно обняла Томаса просунув свою руку за него. Другую руку она разместила на груди юноши, где могла проверить его сердцебиение и дыхание. Томас никак не мог расслабиться, его сердце начало биться ещё быстрее чем до этого, а над головой девушки начало доносится его тяжелое дыхание. Как и с Дарьей, Лия начала монотонно поглаживать Томаса, внушая ему чувство спокойствия и безопасности. Несмотря на добрые помыслы девушки, юноша всё время был напряжен. Его мышцы окрепли, и он старался не двигаться ни на миллиметр. Постепенно, его сердце начало возвращаться к спокойному состоянию, вскоре оно вернулось уже в привычный темп.

Веки становились тяжелее, и девушка медленно погружалась в сон, наконец-то удостоверившись что и сам Томас уснул. Волшебный сон с гигантским фиолетовым круговоротом снова появился перед ней, но на этот раз он был больше обычного. Лия ощущала настоящий бодрящий жар, исходящий из центра величественного гиганта. Казалось, будто знакомый уже много лет цвет и сон,