Я не помнила имен большинства моих одногодок из нашей параллели, не говоря уже о тех, кто учился классом младше, но не хотела обсуждать это с матерью.

— Имя кажется знакомым.

— В любом случае, Анна сказала, что на днях наткнулась на некролог Дестини и решила переслать его мне. И сказала, что вроде вы с Дестини дружили в средней школе.

Я собралась было расценить это все как некое вторжение в мое личное пространство. Мать девочки, которую я не помнила, общалась с моей матерью, говорила обо мне, как будто неким образом меня знала. Но таковы были все родители, когда я училась в школе. Они постоянно хотели знать, что происходит. Вот почему они становились членами родительских комитетов, сопровождали экскурсии и, словно надзиратели, сидели в зале во время школьных балов. Некоторые из них были обыкновенными сплетниками, как родители Кортни. И, похоже, этот зуд не исчезал, даже когда их дети заканчивали школу.

— У тебя есть некролог?

Мать утвердительно кивнула и указала на айпад, лежащий на кухонном столе. Но прежде чем она успела сделать к нему шаг, засвистел чайник.

— Взгляни. Я оставила открытым в браузере.

На экране была страница местной мэрилендской газеты «Маяк» от 12 октября. Некролог Дестини был первым на странице. Со снимка на меня смотрела женщина примерно моего возраста. Темная кожа. Длинные черные волосы. Широкая улыбка. Прошло четырнадцать лет с тех пор, как я видела ее в последний раз, но я узнала Дестини моментально.

Пробежала глазами некролог. Дестини окончила Колледж ветеринарной медицины штатов Вирджиния-Мэриленд и работала в ветеринарной клинике в Берлине в Мэриленде. Неудивительно. Она всегда любила животных, особенно лошадей.

Что касается обстоятельств ее смерти, тут некролог был расплывчатым. Причина не называлась, но фраза «ушла из жизни» внезапно подняла в сознании красный флажок.

Мать принесла одну из чашек, поставила рядом с айпадом и, сев на табурет рядом со мной, покачала головой.

— Кошмар, не правда ли? Я имею в виду, каковы шансы на совпадение? Две твои старые школьные подруги ушли из жизни с разницей в полгода. Просто ужас.

Да, просто ужас. А что касается шансов, то они мне совсем не нравились. Я вспомнила, как Карен прошептала:

— Это самое странное. Она назвала ее призраком.

Кортни заметила меня лишь тогда, когда я оказалась следующим покупателем в очереди к ее кассе. Ее внимание было сосредоточено на покупательнице передо мной, немолодой латиноамериканке в очках с толстыми линзами. Улыбаясь и болтая, она сканировала ее покупки и складывала их в пакет. Светлые волосы Кортни с прокрашенными розовыми прядями были забраны в хвост, а мешковатый синий жилет выглядел недавно выстиранным. Поймав себя на том, что таращусь, я отвернулась.

Обведя взглядом магазин, я внезапно поняла, что я здесь впервые с восьмого класса. После школы я забыла про свой пожизненный бан, но ни разу не заглянула сюда за покупками — жила на другом конце города. Интересно, Грегг все еще работает здесь? И если да, узнает ли он меня?

Закончив складывать в пакет последнюю пару покупок, Кортни взглянула на своего следующего покупателя. Наши взгляды встретились. Она замерла и, прежде чем отсчитать сдачу, на миг нахмурилась.

Я оглянулась. Женщина средних лет с двумя детьми и нагруженной с горой тележкой уже выгружала свои покупки на ленту. Каждые пару секунд она бросала на меня любопытный взгляд, как будто ожидала, когда я, наконец, возьму хотя бы что-то с прикассовой полки.

Мое внимание привлекла полка с жевательной резинкой. Не долго раздумывая, я схватила желтую пачку «Джуси фрут», подошла к кассе и положила ее рядом со сканером.

Кортни с энтузиазмом приветствовала каждого покупателя словами «Добрый день, как дела?», но при виде меня ее вечная улыбка потухла, голос стал глухим.

— Что ты здесь делаешь?

— Я зашла к тебе в квартиру, узнать, дома ли ты. Постучала, но мне никто не ответил.

— Терри никому не открывает.

— Я пыталась позвонить тебе на мобильный. Но он как будто отключен.

— Закончились тарифные минуты. Послушай, моя начальница не любит, когда мы отвлекаемся, особенно когда наплыв покупателей.

Сказав это, она скользнула глазами мимо меня, на крупную кудрявую женщину, которая стояла в стороне, зорко обозревая все работающие кассы.

— Дестини умерла, — прошептала я, обернувшись к ней.

Кортни сделала большие глаза.

— Что? Когда?

— Полгода назад.

— Как?

— Точно не знаю. Некролог какой-то туманный.

Кортни мгновение помолчала, затем схватила пачку «Джуси фрут» и провела ею по сканеру. Тихий писк влился в десяток других по всей линии касс.

— Моя смена заканчивается через полчаса. Подвезешь?

Я кивнула. Кортни нажала кнопку на кассе. Внезапно на ее лицо вернулась вечная улыбка, а голос снова стал бодрым.

— С вас доллар. Хотите заплатить наличными или картой?

* * *

Кортни сидела на пассажирском сиденье, впившись взглядом в экран моего мобильника. Перед тем как уйти от матери, я скопировала веб-страницу некролога, и пока выезжала со стоянки на главную дорогу, Кортни внимательно его изучала.

— Господи, — прошептала она, качая головой. — Как ты его нарыла?

— Одна из подруг моей матери по «Фейсбуку» прислала ей ссылку. Мать Дженнифер Вольф. Тебе это имя что-то говорит?

— Она училась с нами в одной школе?

— Очевидно, классом младше.

— Возможно. Я помню нескольких Дженнифер. Погоди, Господи, неужели и Дестини тоже?

— Это еще ничего не значит. Я к тому, что между Дестини и Оливией может не быть никакой связи. В некрологе говорится, что Дестини «внезапно ушла из жизни». То есть ее смерть могла быть результатом несчастного случая.

— Или самоубийства.

Это не было сказано с уверенностью, но в тоне Кортни мне послышалось легкое рвение, как будто это придавало больше смысла тому, что произошло с Оливией.

После нашей ссоры на прошлой неделе было странно находиться с ней в одной машине.

В глубине души думала, что я больше никогда ее не увижу. Теперь же я везла ее с работы домой, как будто мы неразлучные подруги.

— Да, но, может, и нет, — сказала я. — Тем не менее, когда я услышала, что случилось, я вспомнила наш разговор на прошлой неделе.

Кортни молчала, глядя в окно. Было чуть больше семи, и солнце уже начинало садиться. Небо залилось оранжевым и пурпурным светом.

— Ты имеешь в виду Грейс? — спросила она, не глядя на меня.

— Я пока не готова поверить в то, что Оливия имела в виду Грейс, когда говорила про призрака. Думаю, есть только один способ узнать это наверняка.