Кортни повернула голову.

— Как?

— Спросить жениха Оливии.

— Ты думаешь, он согласится поговорить с нами?

— Не знаю. Но сначала нам нужно его найти.

Кортни повернулась ко мне с хитрой улыбкой.

— Что такое? — спросила я.

— Я уже его нашла.

* * *

Мы поднялись по лестнице на второй этаж корпуса E. В подъезде все еще было темно, сильно воняло плесенью. Кортни поднималась по ступенькам почти вприпрыжку.

— Терри удивится, что я вернулась рано. Представляю выражение ее лица! Обычно на автобусе у меня уходит минут сорок пять, а то и час.

Она полезла в сумочку и вытащила ключи. Затем дважды легонько постучала костяшками пальцев по верхней части двери, дважды по низу и один раз по центру.

— Это наш условный знак, — пояснила она, заметив мое замешательство. — Так Терри знает, что это я. Время от времени мы его меняем, чтобы соседи не разгадали. Не то чтобы я не доверяла нашим соседям, но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

Она открыла дверь. Коридор был пуст. В гостиной на низкой громкости работал телевизор. Кортни, нахмурив брови, оглянулась на меня и медленно, почти на цыпочках, вошла в квартиру. Пройдя пять шагов, она почти добралась до гостиной и двери в кухню.

— Бу! — это из кухни, изобразив пальцами рога, выскочила Терри.

Кортни наклонилась, схватила дочь и принялась ее щекотать. Терри запищала от восторга. Я вошла внутрь, закрыла за собой дверь и несколько секунд наблюдала за тем, как они борются друг с другом. Вскоре Кортни выдохлась и встала прямо.

— Терри, ты помнишь тетю Эмили? Она была у нас на прошлой неделе.

Я снова стала тетей Эмили.

Терри помахала мне. Сегодня ее волосы были заплетены в симпатичные французские косы.

— Привет.

— Это я стучалась раньше.

Терри взглянула на мать и робко улыбнулась.

— Я не должна никому открывать.

— Верно, никому, — сказала Кортни. — Ты примерная девочка. Может, пока я переодеваюсь, ты покажешь тете Эмили свой новый рисунок?

Кортни направилась в спальню, а Терри жестом пригласила меня в гостиную. На полу были разложены ее альбом и цветные карандаши. Она опустилась на колени, схватила один лист и протянула его мне.

Черепаху Джефферсона окружили три более крупных зверя.

Один был кроликом. Второй енотом. Третий — опоссумом. Все три зверюшки выглядели угрожающе. Черепаха выглядела напуганной.

— Это ученики из школы Джефферсона, — сказала Терри.

— Они выглядят злобно.

Не сводя глаз с картинки, Терри кивнула.

— Обидчики? — спросила я.

Терри снова кивнула и опустила глаза.

— С тобой иногда так бывает в школе? Кто-нибудь из детей задирает тебя?

Ее взгляд упал на ковер. Она сложила руки перед собой и пожала плечами.

— Иногда.

— Ты ведь знаешь, что нужно сказать учителю, если кто-то обижает, верно?

Она снова кивнула, но ничего не сказала.

Прежде чем я смогла продолжить — психотерапевт во мне начал импровизированный сеанс, — в комнату вошла Кортни. Она сменила рабочую форму на джинсы и футболку и несла ноутбук, уже открытый. Экран подсвечивал ей лицо.

— Терри, хочешь есть?

Девочка вновь улыбнулась и кивнула.

— И что бы ты хотела съесть?

Терри на мгновение задумалась и посмотрела на потолок.

— Рыбные палочки и макароны с сыром.

— Отлично. Иди, включи духовку и приготовь все, хорошо?

Терри вскочила и направилась в кухню.

— Ей запрещено пользоваться духовкой или плитой, если меня нет дома, — пояснила Кортни. — Но она умеет готовить. Я всегда предлагаю ей что-нибудь приготовить или хотя бы помочь, но она говорит, что справится сама.

Кортни подняла ноутбук и жестом пригласила меня сесть на диван.

— Я даю своему соседу двадцать долларов в месяц, и он позволяет нам пользоваться его паролем. Что весьма любезно с его стороны. Ты в курсе, сколько в наши дни дерут за Интернет?

Она быстро взглянула на меня, как будто я непременно должна знать, сколько стоит Интернет, и я снова поразилась тому, насколько сильно Кортни упала в финансовом отношении. Было время, когда она получала все, что хотела, без исключения. Ее родители купили ей на ее шестнадцатый день рождения новенький «Фольксваген Джетта». Они даже сумели достать гигантский бант, какие можно увидеть в рекламе автомобилей.

Кортни повернула ноутбук экраном ко мне и открыла профиль жениха Оливии в «Фейсбуке».

— Как ты его нашла?

— В два счета. Кажется, я уже говорила тебе, что по ночам, когда не могу уснуть, я зависаю в «Фейсбуке»? Так вот, после похорон я проверила стену Оливии и увидела, что ее статус отношений с Филипом все еще помечен как «помолвлена». Помнишь, что сказала Карен? Что они не смогли удалить ее учетную запись? Многие писали на ее стене, как сильно им ее недостает. Мне было так плохо, что я тоже написала пару слов.

На аватарке Филипа по-прежнему были изображены он и Оливия. Похоже, снимок был сделан летом: оба в футболках и шортах, они стояли на фоне реки Саскуэханна, и за их спинами виднелся Городской остров. Я была вынуждена признать, что оба выглядели счастливыми, особенно Оливия. Но затем вспомнила, что две недели назад Оливия прыгнула в эту же реку и утонула, и у меня защемило сердце.

— В любом случае, — сказала Кортни, — я смогла найти страницу Филипа, и у него там указаны два работодателя. В течение недели он работает озеленителем — как я поняла, косит траву, подстригает кусты и деревья, — а по выходным подрабатывает в «Гриль-баре Хьюи». Погуглила: это на другом берегу реки, в округе Камберленд, примерно в часе езды отсюда.

Кортни взглянула на меня, и я поняла по ее глазам, что у нее на уме. Я увидела это, потому что сама подумала то же самое.

— А как же Терри? — прошептала я.

— С ней все будет в порядке. Она умная самостоятельная девочка. И может сама позаботиться о себе.

Мне это не понравилось, но я знала: Кортни права. Терри была очень зрелой для своего возраста. Поработать лишнюю пару часов в одиночестве над своими рисунками не будет для нее проблемой.

— У тебя с твоим женихом на сегодня нет никаких планов? — спросила Кортни.

— Он работает в две смены. И вернется домой довольно поздно.

Я не знала этого наверняка, но мой ответ прозвучал правдоподобно.

— В таком случае, никаких планов у нас нет, — подвела итог Кортни.