— Атлиан населяли диэмы — существа темного эфира способные жить как на суше, так и в водных глубинах, — продолжила я. — Они завораживали своей красотой и теми чудесами, что создавала их магия. Все в лагуне дышало жизнью и чистой энергией.

Черная дымка приняла форму берега, где цвели черно-синие кувшинки. Их сердцевинами служили сверкающие треугольные камешки, отбрасывающие мягкое свечение на тихую водную гладь, создавая завораживающее зрелище.

— Диэмы были мирными существами. Они делились своими дарами с другими расами и народами. Не гнались за властью и силой, не пытались завоевать другие земли или расширить свои угодья. Но они совершили ошибку, когда позволили другим увидеть сердце Атлиана. Владыка империи Света возжелал…

— Адептка Вилиас! — прервал меня громкий голос ректора Имироя.

От неожиданного окрика, я растеряла всю концентрацию, иллюзия рассеялась, по аудитории пронеслись разочарованные вздохи и перешептывания.

Глава академии вопросительно вскинул бровь, найдя профессора на моем месте, окинул того тяжелым взглядом от чего старик спохватился, подскочил на ноги и поспешил к своему столу.

— Староваты вы для адепта, профессор Дикамэ, — язвительно заметил темный маг.

— Да боги меня упасите снова пройти этот путь! — всполошился старик.

— Достаточно с вас истории, Вилиас, — перевели на меня мрачный взгляд. — Сражение в Лагуне Смерти не так значительно, чтобы к нему возвращаться.

«А вот я бы поспорила!», — хотелось возразить, не скрывая алчной улыбки, но я благоразумно не стала этого делать.

— Соберите свои вещи и следуйте за мной.

Глупо было спрашивать «Зачем?» или «В чем я на этот раз провинилась?», потому я молча выполнила приказ и покинула аудитории. Правда терпения надолго не хватило, пройдя один коридор, я не выдержала и спросила:

— Почему вы прервали мой рассказ? Я приблизилась к самому интересному моменту. Знаете, ну то самое, где Владыка империи Света решил снова дать волю своей жадности и натравил на мирный народ свое войско, дабы расхитить Атлиан и заполучить кристалл жизни, в котором по легенде сокрыта чистая энергия древнего морского дракона. Но он просчитался. Рыцари Лиоса не ожидали, что диэмы сбросят свои прекрасные облики и обернуться чудовищами, желая защитить сердце Атлиана. Владыка потерпел поражение! Но в истории говорится совершенно обратное, — скривилась я.

— Вилиас!

Ректор так резко остановился, что я врезалась в его спину, так как спешно шла за ним. Потерев ушибленный нос и лицо, в общем, я обвинительно уставилась на главу академии.

— Поражаюсь тому факту, что ты все еще жива при таком-то остром язычке! — укоризненно покачал головой маг.

Я шмыгнула носом, утерла выступившие слезы, и миролюбиво улыбнувшись, воинственно заявила:

— Это все мое чрезмерное чувство справедливости.

— Своей чрезмерной несдержанностью ты в скором времени выроешь себе глубокую могилу, — прошипел ректор. — Иной раз истину окутывают ложью для того, чтобы защитить то, что скрывается в действительности, Вилиас.

Ректор запрокинул голову, раздраженным жестом помассировал переносицу и зло выдохнул:

— Нужно было заткнуть его договором.

И уже мне, но не менее злое:

— За мной, Вилиас. Желательно с закрытым ртом.

Трудная задача плестись молча за магом после таких-то речей. Так и подмывало спросить: «Что он имел в виду. Кого, зачем и каким договором нужно было заткнуть?». Но оказавшись в кабинете главы академии, этот вопрос вылетел из головы.

— Дядя?! — опешила я.

Сюрпризы на этом не закончились.

— Мали?! Как вы сюда попали?

— Через дверь, — съязвила подруга, поджав колени.

Ведьма устроилась в одном из кресел и выглядела, мягко говоря, помятой.

— Светлые все такие параноики? Ты видела их прославленный Дракс? И плюнуть негде! Одни защитные руны! — сердито поджала губы Мали, после всхлипнула, и начала усиленно массировать виски.

Я улыбнулась, понимающе кивнула и, подойдя к подруге, показа ей свою руку.

— Пришлось вырезать прямо в парке, — пожаловалась я. — Этот городишко меня сожрать пытался, представляешь?

Малика осторожно коснулась руны на моем запястье, покачала головой и вдруг, резко повернув голову к дяде, зло воскликнула:

— Видишь, что твои тайны и вечное умалчивание сделали с моей девочкой?

Летучая мышь, выбравшаяся из-под воротника ведьмы, подражая хозяйке, устрашающе зашипела, переползла на мою руку и потерлась мордочкой о кожу, словно жалея.

— Бабушка сказала, так было и с мамой, — улыбнулась я хмурому лицу дяди.

Усадив Эми к Малике, я бросилась к Сайласу. Дядя подхватил на руки, крепко обнял, чмокнул в макушку и, поставив меня на ноги, посмотрел с укором.

— Злиться здесь должна я, — опередила его. — Дядюшка светлый дракон, — добавила, вздернув подбородок.

— Нам нужно о многом поговорить, — согласно кивнул он, погладив меня по волосам.

— Для начала ты уделишь время мне, — в голосе главы академии отчетливо послышались металлические нотки.

Вроде и в одном кабинет находимся, но я совсем забыла о присутствии ректора Имироя!

— В приоритете Арэя, — отмахнулся дядя от его слов.

— В приоритете твой длинный язык распространяющий непосвященным засекреченную информацию, — парировав темный маг.

Дядя поморщился, размял шею и, щелкнув меня по носу, мягко сказал:

— Иди с Маликой в свою комнату, я скоро приду.

— Если убедишь меня не отправлять тебя в Крепость Отверженных, — издевательски оскалился ректор.

Я вздрогнула. Обеспокоенно взглянула на дядю и поняла по одному его взгляду — беспокоиться не о чем.

— Идем, Мали. Тьмы, ректор Имирой, — попрощалась я.

Уже идя по коридору, Мали перестала изображать из себя разлагающуюся нежить. Откинула полы черной мантии, выпятила грудь и походкой от бедра пристроилась рядом со мной, подмигнув проходящему мимо адепту.

— И чего комедию ломала? — фыркнула я.

— За моральный ущерб побольше стрясу с твоего дядюшки, — хмыкнула ведьма.

Я закатила глаза, а ведьма, заложив руки за спину, бодро спросила:

— Ну что госпожа светлая ведьма, сводный братец уже объявил тебе войну?

— Я не светлая! — огрызнулась на Мали. — И нет, братца я не видела. Но если он весь в мамочку и не хочу.

— Не узнаешь, если не встретишься с ним, — констатировала ведьма.

Так-то оно так. Но у меня плохое предчувствие.

Оказавшись в моей комнате, Мали отпустила пару язвительных комментариев о соседстве с эльфийкой и светлых в частности. Посочувствовала моему незавидному положению, и не упустила шанса устроить допрос с пристрастием.