– Бригада демонтажников на месте?

Это знакомые, надежные ребята и решают мои задачки не в первый раз.

– На месте. Ждем тебя.

– Подъезжаю. Соседей предупредил?

– Да. По периметру никто не заявит. Всех задолбал этот притон.

– Отлично.

Эвакуатор, наконец-то, отчаливает и я проезжаю во дворы.

У подъезда тачка Кита, и грузовик демонтажа.

Шесть ребят в пылезащитных серых костюмах и респираторах, опущенных на шею. С переносной техникой. Профессионалы.

– Ребята, есть еще пара масок?

Старший протягивает мне. Я надеваю одну на шею сам, вторую протягиваю Киту.

– Грязно там… Вперед!

Этаж второй.

– Сначала заходим мы. – Поворачиваюсь к старшему. – Как все тараканы разбегутся, заходите, выносите окна, перекрываете воду, снимаете всю сантехнику, срезаете изолированные трубы и батареи, выдираете всю проводку, выносите двери. И потом до перекрытия разбиваете полы, так, чтобы остались одни катакомбы и ходить было нельзя. Комнату, которая слева – не трогаете. Там пусть останется окно, дверь…

– Кит, – отдаю ему свой ствол. – Пали только в потолок, пару обойм. Всех кто не поймет, выведешь под прицелом уже разряженного ствола.

Можно вывести и по-другому. Но хочется поборзеть, чтобы приехали быстро.

Надеваем противопылевые маски.

Открываю дверь. По коридору кто-то бредет в сторону кухни, даже не поворачиваясь в нашу сторону.

Включаю перфоратор, втыкая в ближайшую стену, чтобы смазать звуки выстрелов, для тех, кто не в квартире.

Первую обойму Кит разряжает в потолок коридора. Делаю шаг в сторону, мимо меня на выход пролетают два каких-то обдолбыша с кухни. Кит пинком распахивает дверь в комнату господина Приходько и выпускает вторую обойму, заходит внутрь.

Дуло его ствола рисует дугу на выход. И – о чудо – все понимают этот немой жест, пролетая веселой компанией мимо меня.

– Заходим! – командую я демонтажникам. – И быстро-быстро.

Пока бригада выносит кухню, собираем с ним гильзы, считаем их.

На всякий случай…

– Все?

– Все.

Ссыпаю ему свои.

– Уезжай.

Жду гостей. Примешь такое приглашение на беседу?

Он появляется где-то через полтора часа, когда мои ребята отбойниками уже ломают на полу доски и древнюю, местами проваленную стяжку. Появляется в компании участкового.

И это замечательно!

– А это что… это что здесь такое происходит?! – откашливаясь от пыли заходят они на последний целый пяточек пола в коридоре.

– Добрый день! – стягиваю я маску. – Готовлю квартиру к заселению. Приятно познакомится, Захар Волков.

– Да мне по*уй, кто ты! – хватается хозяин за голову. – Ты чо тут?… А ну-ка… стоять… – пытается он перехватить руки моего демонтажника.

– Не нарушайте технику безопасности! – поднимает он работающий внушительный перфоратор, направляя ее на Приходько. – Держите дистанцию!

Молодец, дружище!

В возмущении переглядывается с участковым.

– Да я сейчас вызову наряд! Нет, Николай, ты посмотри чо…

– Вызывайте наряд. Вот, – протягиваю я копии документов участковому. – Это документы на квартиру, это генеральная доверенность от хозяйки, в том числе и на ремонтные работы. Я ремонтирую ее долю. Имею полное право на ремонтные работы до скольки там?… – смотрю я на часы. – Еще целых пять часов. Какие-то претензии господин, участковый? Я тут у майора Казакова уточнял, уполномоченного по вашему району… – протягиваю я ему золоченную визитку его инспектора. – Он сказал – имею право.

Блеф чистой воды! Визитку напечатал часа три назад, дернул ее с сайта отдела. Он же не идиот – звонить, проверять и нарываться на проблемы?

А если очухается и через некоторое время обнаглеет позвонить и уточнить, то здесь его встретит уже Коркин, как новый хозяин.

Растеряно крутит визитку в руках.

– Имею право? – поднимаю я вопросительно бровь.

– Имеете. На своей половине.

– Так он же все разнес, Николай! Площадя-то общие!

– А вот на сколько правомерно я сделал демонтаж, это может только суд решить. Может, где и ошибся. Подавайте. Разберемся.

– Михаил… – растеряно качает головой участковый опасливо поглядывая на меня. – Это только через суд. За что мне его задерживать?

– Так стреляли!! – словно опомнившись.

– Кто стрелял? – оживает участковый.

– А что – кто-то стрелял? Серьезно? Зачем мне стрелять здесь?! – смотрю на них, как на идиотов. – Работают отбойники, перфораторы, другая техника. Просто шумно. Или у Вас свидетели есть? В трезвом уме и здравой памяти? Может раненные? Так пусть пишут… разберемся. Вместе с Майором Казаковым. Вызывайте по заявлению оперов, пусть обыщут, – распахиваю я пиджак. – Снимут следы пороха с пальцев. Я просто сам десять лет в прокуратуре отслужил и процедуры знаю.

– Михаил… – морщится участковый, понимая, что не вывезет. – Не моя юрисдикция. Никаких правовых нарушений нет. Вызывай главного по дому, пусть свидетельствуют о нарушении правил проживания в долевом и подавай в суд.

– Всего хорошего, сержант Крольков, – протягиваю я руку. – Передам Вашему начальству, что Вы весьма компетентны в спорных жилищных вопросах.

Участковый ретируется за дверь, оставляя нас с Приходько одних.

Не считая моих ребят, которые несут мимо него чугунную ванну.

– С дороги!

Добродушно улыбаюсь.

* * *

Что-то мы давно не общались, Господин Приходько. Целых три дня. Я соскучился!

Вытягиваю стопку документов, тасую несколько.

Нахожу нужный документ, делаю фотографию, отсылаю через мессенджер. Даю на осмысление минут пять. Тянусь к телефону. Но он уже звонит первый.

– Это чо такое ты мне прислал, сосед?! Что-то я не понял…

– Ну как же? Там же все написано. Исковое заявление в суд от гражданина Волкова за приведение жилого помещения в неликвидное состояние…

– Ты на МЕНЯ за это в суд подаешь?!

– Конечно. А на кого? Вы были владельцем на момент разгрома квартиры?

– Что-то я ничего не понимаю.

То ли еще будет! – ухмыляюсь я.

– Владельца у квартиры было два. Вы и госпожа Городецкая. Так?

– Ну.

– Вчера госпожа Городецкая продала мне свою долю и уехала на постоянное место жительства в Эмираты, сменив гражданство. На нее я подать заявление не могу, международные суды в таких вопросах дело бесперспективное абсолютно. Тем более Эмираты… их законодательство таково…