Встаньте рядом с водопадом, и вы почувствуете вибрацию. Сядьте в лодку и медленно плывите по спокойному озеру — вы заметите, как неторопливые движения навевают сон. Опуститесь в бассейн и насладитесь легкостью своего тела, которое вода окружает, окутывает, обволакивает. Встаньте под горячий душ в начале или конце напряженного дня — и вы почувствуете, как струи смывают напряжение с ваших мышц. Наше тело — настоящий рог изобилия, чувствительный прибор, передающий сенсорные сигналы мозгу. Эти ощущения связывают нас с окружающим миром, указывая на непосредственное, физическое место в нем, и возвращают в настоящее, когда мысли блуждают где-то далеко. Без ощущений, испытываемых человеческим организмом — прикосновений, кровяного давления, температуры, веса, движений, положения в пространстве, равновесия, вибраций и боли, — мы не могли бы безопасно и эффективно взаимодействовать с окружающей средой.

Кожа, кости, мышцы, суставы и внутренние органы — все передают информацию от рецепторов нервных клеток в таламус (который служит главным связующим звеном между зрением и слухом) по афферентным (чувствительным) нервам спинного мозга. А затем в разные зоны мозга, в зависимости от конкретного «сенсорного приемника», куда поступает приток стимулов. Сенсорные сигналы обрабатываются в участке мозга, называемом соматосенсорная зона коры, здесь большее число нейронов занимается обработкой сигналов, поступающих от чувствительных частей тела, например лица или кистей рук, а не, скажем, плеч. Информация о болевых ощущениях, проприоцепции[36] и положении тела в пространстве обрабатывается в мозжечке. Кроме того, отдельные нейронные пути регулируют поддержание мышечного тонуса и осанки (без сознательного контроля). Чтобы лучше понять, что я имею в виду, сознательно позвольте своему телу обвиснуть и обмякнуть. Скорее всего, это состояние нетипично для вашего обычного состояния даже в случаях, когда вы расслаблены и не обращаете внимания на свою осанку. Ведь за поддержание равновесия отвечает вестибулярный аппарат, расположенный в канале внутреннего уха и связанный со стволом головного мозга, мозжечком и ретикулярной формацией.

Как мы упоминали при обсуждении нейропластичности мозга, наш организм постоянно меняется, следуя циклу обратной связи с окружающей средой. Это означает, что сенсорные системы помогают нам воспринимать и познавать окружающий мир, но этот внешний мир, в свою очередь, нередко сам формирует наши чувства. И тем самым определяет, на что мы обращаем внимание. А среди всех веществ [41] самое благотворное влияние на поддержание контакта с миром чувственных раздражителей, бесспорно, оказывает вода. Она материальна, имеет вес, она тяжелее воздуха, но, в отличие от земли, в ней можно двигаться, проходить «сквозь» нее. Подобно земле, вода держит нас, наш вес. Плотность человеческого тела сопоставима с плотностью воды, благодаря чему мы можем лежать на ее поверхности. В воде человек кажется легче, и это делает жидкую среду идеальной для активности людей с ограниченными физическими возможностями. «Тело, погруженное в воду, кажется больше, тяжелее и легче одновременно. Оно кажется невесомым, но более сильным», — пишет пловец Линн Шэптон [42]. Всем известно, что человечество не выжило бы без огня, но и важнейшая роль воды ни у кого не вызывает сомнения.

Органы чувств обеспечивают нам постоянную и тесную связь с окружающим миром, при этом заманивая в своего рода ловушку — «инкапсулированную в кожу суть», как назвал ее биолог-эволюционист Скотт Сэмпсон во время обсуждения на сайте Edge.org[37] (в ответ на вопрос «Какая научная концепция позволила бы улучшить когнитивный инструментарий человека?») [43]. Легко забыть, что наше тело состоит из тех же атомов, что и весь окружающий мир, что мы обмениваемся с ним молекулами посредством каждого вдоха и выдоха, через каждый кусочек съеденной пищи, через каждую клетку кожи, которая отмирает и заменяется новой. Отгораживаясь от осознания взаимосвязи со всем, что создано не человеком, мы отсекаем себя от невероятной красоты, которую пытаются донести до нас наши органы чувств. Когда архитектурная красота башни, моста, улицы, кафе, тоннеля, дорожки или вкус, звук и запах деревни, поселка, города и мегаполиса сливаются в единую картину, объединяясь с голубыми и зелеными просторами, жизнь может быть на редкость хороша.

У воды, и особенно в ней, телесные ощущения — прикосновения, кровяное давление, температура, движения, положение в пространстве, равновесие, вес, вибрация — как будто оживают. Однако есть на свете место, где пребывание в воде не вызывает никаких чувств, где ни одно из них целенаправленно не стимулируется, и это приводит к весьма необычным последствиям для мозга.

В 2010 году, работая над проектом под названием Ocean Voices, я сотрудничал со звукооператором и музыкантом Халси Бургундом. Мы просили людей всех возрастов из разных уголков мира рассказать о воде, океане и своих чувствах к ним и записывали их голоса для того, чтобы создать симфонию идей, воплощенную через слова. Многие люди говорили о физических ощущениях, испытываемых в воде.

«Я могу расслабиться и держаться на поверхности».

«Я чувствую себя невесомым».

«Это напоминает плавание в бесконечности».

«Меня покачивает еще несколько часов после того, как я уезжаю домой».

«Мне кажется, что пребывание в океане похоже на пребывание в прохладной туманности».

«Я чувствую себя на удивление спокойным и защищенным».

Не так давно мне довелось пережить весьма любопытный опыт. Я стоял перед белой, гладкой, современного вида капсулой с люком. Она была установлена в углу небольшой комнаты. И если бы не этот факт, можно было бы подумать, что капсула вот-вот сорвется с места, словно скоростной электромобиль или подводный либо летательный аппарат. Но это устройство не было ни первым, ни вторым, ни третьим. Передо мной стояло творение, предназначенное для создания атмосферы тишины и спокойствия особого рода. Называется оно камерой сенсорной депривации, или флоатинг-камерой. Его бак был заполнен теплым раствором английской соли высокой плотности — достаточно плотным, чтобы мое тело держалось на воде без особых усилий с моей стороны. Ни одна кровать в мире по комфорту не сравнится с лежанием в теплой воде, но это нечто особенное. Камера была достаточно просторной, чтобы мое тело не прикасалось к стенкам и дну. Благодаря прекрасной звукоизоляции единственное, что я мог в ней услышать, — это биение собственного сердца и вдохи и выдохи. Внутри было достаточно тепло, чтобы мое тело чувствовало себя частью единого целого с водой и воздухом, продолжением друг друга. А еще в ней было темно, совершенно темно.