Не уверена. То ли призрачные слуги не умели обращаться с живым и растущим (не хватало квалификации или при их воздействии на посадки те банально сохли на корню), то ли мой покойный родитель такой установки персоналу не давал. А что не приказано, то и не исполняется? Но, с другой стороны, если мудрый дядюшка послал эльфов в сад, значит, с живыми садовниками запущенным угодьям будет лучше, чем с незримыми.

Перестав думать о всякой ерунде, я сосредоточилась на проблеме. Надо же, как жизнь повернулась! После первых проб и попыток чего-нибудь эдакого наколдовать при помощи заговоров, мы с Лёном совершенно забили на активные поиски магии. Не выходит у Данилы-мастера каменный цветок, ну и на фиг. Я кровь останавливаю, Лён с цветочками-лепесточками возится от души, а коль другого не дано, значит, и не надо. А оказывается, это не нам не дано, а в конкретном мире дадено не было, сейчас же совсем другой расклад получается, и проверить его я обязана, хочется мне того или не хочется.

Через главный вход – те самые тугие двери – мы не пошли, Архет привел к дверям пусть и менее помпезным, но открывшимся от легкого толчка. Или не в разности дверей было дело, а в том, что я теперь признанная хозяйка этого странного и на первый взгляд жутковатого замка?

Куда бы нам податься, чтоб потрепаться и поэкспериментировать? Вопрос ни озвучить, ни сформулировать четко я даже не успела, а Архет уже тянул меня по левой лестнице из холла вверх, на второй этаж. Остальные, не задавая вопросов, потянулись следом.

Помещение для экспериментов оказалось вроде как большой гостиной в темно-зеленых и серо-красных тонах: ковер на весь пол – если кто упадет, то точно не ушибется. Кресла, диваны, мебель массивная, но не лишенная элегантности. Столики приземистые. Полноценно за таким присесть и поесть не выйдет, но ваза с фруктами или конфетами точно поместится, ну или поднос с бутербродами и вайсом.

Я обосновалась в кресле, давая отдых находившимся ногам. Чейр занял соседнее, эльфы на ближайшем диване устроились дружно, как детишки перед экзаменом, напряженными живыми пружинками. И я спросила:

– Есть идеи, как с моим даром экспериментировать?

– Чего проще, – Чейр протянул мне руку раскрытой ладонью. – Вызови боль, княгиня. Когда получится, убери ее. Потом сделай то же самое с каждым эльфом. С девочкой я бы, конечно, сам поиграл, проверил ее силы, но тебе нужнее.

Глаза-вишни охотника заблестели, а ухмылка на губы выползла похабно-циничная. Эльфийка невольно вздрогнула, а ее спутники насторожились не на шутку.

– Девочку не трожь, только по обоюдному согласию, – строго предостерегла я провокатора-охотника, во избежание настоящего конфликта. И, дождавшись легкого наклона его головы, дескать, понял, исполню, не очень-то и хотелось ее обольщать, задумалась над цэу.

Легко сказать – вызови боль. А как? Убирала я боль у эльфа, ныне брюнета, просто тыкнув в него и желая прекратить кошмар. Сейчас так же попробовать? Я покусала щеку, а потом взяла и коснулась Чейра кончиком указательного пальца. Конечно, ничего не случилось.

– Боль нужно желать причинить, моя княгиня, – ласково, но без той похабинки во взгляде, с какой он Кайриль нарочито подначивал, улыбнулся охотник.

«Чтоб тебе больно стало!» – старательно подумала я и снова ткнула в руку охотника ногтем.

– Почти, моя княгиня, – довольно промурлыкал Чейр, чуть прижмурившись. – Теперь мы знаем, что дар боли у тебя имеет обе стороны. Пробуй еще!

Знаем? А раньше наверняка не знали? Это меня, выходит, развели, на слабо взяли? Ну, хвостатая зараза, как по нотам ведь разыграл! Я сердито фыркнула и ткнула в слишком умного охотника пальцем уже посильнее.

– О да, этот твой обоюдный дар, ригаль-эш, – бесконечно довольно выдохнул реш-кери и откинул голову на спинку кресла, потянувшись всем телом.

– Ты чего, мазохист, боль любишь? – запутавшись в сигналах, подаваемых подопытным кроликом номер раз с половиной (первым-то всяко был перекрашенный эльф), уточнила я.

– Как и большинство реш-кери, моя княгиня. Кровь и боль – причинять и испытывать – сие часто присуще нашим излюбленным играм разного рода, – снова улыбнулся Чейр, возбужденно сверкая глазами.

А я запоздало припомнила откровения в склепе: он ведь говорил, что реш-кери именуются также вампирами. Ой, блин, слона-то я и не приметила. Хотя зачем страдать? Чего я от клыкастых ожидала? Чтобы они поголовно тащились от котят и прочей пушистой милоты, а излюбленным времяпрепровождением числили перевод через дорогу старушек? Ага, сто раз кряду! Потому переживания о склонностях вида отбрасываем и осторожно выясняем границы присущей лично Чейру особенности.

Сидит, раскинувшись вольготно, как в шезлонге на пляже, и ведь ему может быть до сих пор больно. Или нет?

Да еще эльфы старательно делают вид, что им на все пофиг, но глазки-то большие, как у мышки при запоре, и крайне шокированные. Сдается мне, троица выглядят очень молодо не потому, что они вечно юные внешне эльфы, а просто потому, что они и в самом деле очень молоденькие. Мои ровесники или даже младше, если перерасчет-корректировку на расу делать.

– Сильно сейчас болит? – продолжила я расспросы по существу.

– Твои эльфики бы уже рыдали, – томно протянул охотник. – Куда сильнее боль была лишь при нашей первой прогулке по Киградесу. И так же, как сейчас, не концентрировалась в отдельной точке, а разливалась по всему телу. Замечательный дар, с такой болью сложнее бороться и почти невозможно отрешиться от ее воздействия.

Ох ты ж, коржики-пирожки! Я поспешно ткнула пальцем в Чейра снова, желая прекратить боль. Реш-кери позволил себе легкий вздох разочарования и прокомментировал:

– Боль ушла, княгиня. Теперь попробуй наслать ее без касания. Противник не всегда может оказаться столь близко, да и неосмотрительно подпускать врага вплотную. Потом надо будет проверить, на каком расстоянии ты способна проявить дар.

– Опять на тебе пробовать? – кисло уточнила я, не испытывая ни малейшего энтузиазма от перспектив эксперимента в духе начинающего садиста, хоть и признавала потенциальную полезность. И пожаловалась: – Не нравится мне все это. Одно дело кровь останавливать, другое – ни за что и ни про что мучить.

– Ты свободно повелевала током крови, будучи под маской? – напружинившись, уточнил Чейр, словно почуял ценную информацию.

– Заговором останавливала, – уточнила я, не понимая его энтузиазма. Если они вампиры, то все поголовно должны такое уметь. Нет?

– Давай начнем с этого, – сменил направление эксперимента охотник, резанув по своей ладони своим же серебристым ногтем.

Эльфиков, кажется, начало подташнивать. Девушка точно ощутимо позеленела, а пареньки только чуток побледнели.

– Ну же, моя княгиня, – окровавленная ладонь охотника, с которой медленно стекали капли, раскрылась