Ленина, сотворившего революционный кошмар, приведшего Россию к печальным последствиям, к тысячам исковерканных судеб. Идут аресты, расстрелы. Ругали его все кому не лень. Когда до него доходили подобные отзывы, Михаил Ильич переживал и завидовал одному из авторов советского гимна С. В. Михалкову, который в аналогичных ситуациях отшучивался: «Скромность украшает только скромного человека». Правда, высоких художественных качеств картин Ромма не отрицал даже никто из злопыхателей.

Однако суть дела заключается в том, что для зрителей того времени лениниана Ромма являлась произведением актуальным и прогрессивным. Подавляющее большинство советских людей таким фильмам верило. В том числе и сам Ромм. То есть в своем творчестве он был искренен, что искупает грехи и ошибки художника.

Что касается Сталина, режиссер дилогии в завуалированной форме противопоставил его Ленину, причем в пользу последнего. Если Владимир Ильич на экране душевный, понятный, свой в доску, то Сталин тут иной — более строгий, официальный, застегнутый на все пуговицы. Прежде чем к нему обратиться, тысячу раз подумаешь.

Безусловно, оба вождя пришли в фильмы Каплера и Ромма из едва родившейся мифологии того времени. А там несколько однообразный, с налетом деловитости, Иосиф Виссарионович отчасти противопоставлен многогранному Ленину, который добр с друзьями, соратниками и непримирим с инакомыслящей публикой.

Потребовавшееся в 1956 году экранное перерождение проходило при помощи ножниц и клея. Из первоначальной версии, которая длилась 2 часа 5 минут, было вырезано 630 метров пленки. Новый вариант получился на 20 минут короче.

Фамилии авторов сценария — Златогоровой и Каплера — указывать в титрах цензура еще не разрешила. Их вернули лишь в 1963 году.

Однако мы забежали вперед. Давайте вернемся в декабрь 1937 года, когда после успешной сдачи «Ленина в Октябре» возобновились долгожданные съемки «Пиковой дамы». В конце января следующего года группа выехала на натуру в Ленинград. (И зачем только бедняга Дубенский переезжал оттуда в Москву?!) Снимали в Северной столице до начала марта, затем начались павильонные съемки в Москве. Планировали закончить к 1 июня. Ромм в глубине души считал, что успех фильмов о Ленине у властей устранит всякие препоны для его работы. «Дама» получит «зеленую улицу». Однако тут на горизонте неожиданно возникла фигура нового руководителя отрасли — С. С. Дукельского.

Глава восьмая. Человек со стороны

В первые дни 1938 года на советских киношников обрушились тревожные известия: сначала был уволен, а в ночь с 17 на 18 января арестован начальник Главного управления кинематографии Комитета по делам искусств Б. З. Шумяцкий.

Все ошарашены подобной новостью. Шумяцкий со Сталиным знакомы с 1922 года, когда Сталина назначили руководителем Наркомнаца. Шумяцкий был уполномоченным Наркомата иностранных дел по Сибири и Монголии. Один раз между ними произошла размолвка по поводу автономии Бурятии, включенной в состав Дальневосточной республики. Борису Захаровичу удалось добиться ее самостоятельности. Неужели Иосиф Виссарионович способен пятнадцать лет держать в душе обиду?! Борис Захарович жил в пресловутом «Доме на набережной», Новый год встречал в компании со Сталиным. Казалось, ничто не предвещало беды. И вдруг очутился в подвалах Лубянки…

Не меньшей неожиданностью стало и то, что на его место 7 января был назначен некто С. С. Дукельский.

Семен Семенович — типичный представитель зарождающейся советской номенклатуры. Он занимал десятки руководящих должностей в разных сферах. В хозяйственной — был управляющим Одесским пищетрестом, директором харьковской кондитерской, фабрики «Октябрь», председателем правления треста «Донбассток». Чаще всего Дукельский подвизался в организациях системы ВЧК — ОГПУ — НКВД, где занимал должности типа начальника секретно-оперативной части или начальника губернского отдела. Уроженец Херсонской губернии, он работал в Севастополе, Одессе, Харькове, Екатеринославе, Воронеже и других городах, куда посылала партия, в которую вступил в 1917 году, когда она еще называлась РСДРП.

Семен Семенович Дукельский

[Из открытых источников]

Худощавый, высокий, неулыбчивый, он напоминал репинский портрет обер-прокурора Святейшего синода Победоносцева, того самого, который, по словам Блока, «над Россией простер совиные крыла». Семен Семенович простер крыла над советской кинематографией. (Кстати, прозвище обер-прокурора в народе было Доносцев. Такой грешок за Дукельским тоже водился.)

Дукельского назначили 7 января, и вот через девять дней он проводил первое совещание художественно-производственного управления. Сотрудников знает мало, поэтому помалкивает, лишь изредка задает вопросы. Наблюдает за поведением собравшихся. Доволен той вакханалией вокруг увольнения Шумяцкого, которая развернулась в зале. Сквозная тема: вредители рядом с нами. Кроме Шумяцкого у нас, товарищи, еще много других врагов народа. Тот же Усиевич, правая рука Бориса Захаровича. Благо, месяц назад его арестовали. Руководитель диапозитивной фабрики Фурер тоже оказался врагом народа. Иосилевич вообще когда-то был связан с троцкистами. На Тихомировой пробы негде ставить. Она, считай, душеприказчик Шумяцкого. Ее давно пора гнать отсюда поганой метлой… Художественная политика управления строилась под влиянием таких махровых подхалимов, как Райзман, Александров, Рошаль… Много разложенцев. Люди годами не работали, а зарплату аккуратненько получали. В результате нет заключений ни по литературным сценариям, ни по режиссерским, ни по просмотру сделанных фрагментов. Лампочки в коридорах перегорают подозрительно часто…

Портрет К. П. Победоносцева

1903

Художник И. Е. Репин [Из открытых источников]

При этом каждый выступающий обязательно заявлял: «Я никогда не верил Шумяцкому! Мне он давно казался подозрительным!» В глубине души Семен Семенович остался доволен тем пылом, с каким коллектив поливал грязью его предшественника. На таком фоне он в любом случае будет выглядеть лучше.

Разногласия в стане присутствовавших на заседании вызвала лишь оценка стиля работы Бориса Захаровича. Одни говорили, будто он действовал прямолинейно, как слон в посудной лавке. Другие утверждали, что был изворотливый и коварный, словно змея. Никто даже не заикнулся, какие выдающиеся фильмы сделаны при нем (а там и «Чапаев», и «Веселые ребята», и «Тринадцать»). Никто не вспомнил, что с его легкой руки создан Дом творчества кинематографистов «Болшево» (которым сам он ни разу не воспользовался), открыт Московский дом кино на Васильевской…

Sic transit gloria mundi…

На новом поприще Семен Семенович Дукельский засучив рукава инициировал запреты, максимально сковывавшие творческий процесс. Теперь режиссерско-монтажные сценарии подлежали утверждению кинокомитетом без права внесения в них каких-либо, даже непринципиальных, изменений. Там же утверждались сметы на производство фильмов, подбор актеров, эскизы костюмов и декораций. По иронии судьбы, приведшее всех в уныние постановление, в котором оговаривались эти запреты, называлось «Об улучшении организации производства кинокартин».

Работавший редактором в Комитете по делам кинематографии Иосиф Михайлович Маневич писал о нем: «Семен Семенович Дукельский — человек стальной воли и неудержимого напора. Больной. Он всегда ходил в корсете. Нервный — видимо, всегда превозмогавший