Все богатства мира

Лифт опускался в хранилище, всё глубже и глубже погружаясь в недра парящего района. Оделия, прямая, как палка, управляла рычагом подъёмника.

После разговора со старшей госпожой Пейсли не сомневалась, что начинает видеть всю картину происходящего. Тёмная драконица украла принадлежащий северу камень Пламя Души, а потом похитила их мать. Она убеждена, что комета Вольстенхольма – это Великий дракон, и ей нужна Виолетта Фицуильям, чтобы снова провести эксперимент. Но кое-чего ей недостаёт…

Стоящий рядом с ней Дэкс тихо зашептал, не поднимая головы:

– Я, конечно, люблю поболтать с госпожой Айо – она всегда говорит что-то важное, и мне понравилось рассказывать Корбетту историю о сёстрах – хранительницах души, но у нас осталось совсем мало времени, чтобы найти…

У Пейсли округлились глаза, она посмотрела на брата, а он одновременно поднял глаза на неё.

– …Камень-Сердце! – хором прошептали они.

Пейсли на миг засомневалась, а потом покачала головой. Она будто сама с собой не согласилась в промелькнувшей мысли. «Что, если Камень-Сердце, тёмный алмаз, из которого сделали ожерелье для их бабушки Фионы, – это часть души Ану?»

Она быстро взглянула на Корбетта, и тот ответил ей озадаченным взглядом. Девочка покосилась на ходящую с драконами, но ни Корбетт, ни Оделия, похоже, не задумались о том же. Пейсли снова поглядела на Дэкса – тот кусал губу и явно с трудом сдерживал волнение.

Лифт, мягко качнувшись, остановился, и двери открылись.

– Ни слова, – прошептала Пейсли брату, когда Оделия вышла из лифта.

Впереди их ждала тьма – и кто знает, на что способна Тёмная драконица? Пейсли подумала о тьме за Завесой и золотых звёздах у себя на запястье, и на спине у неё выступил холодный пот. Она взяла Дэкса за руку и сжала её, а брат пожал ей руку в ответ.

На стене горели красные лампочки, становясь всё ярче. Цветные точки светились как крохотные электрикоогоньки, мигали, подрагивали и вспыхивали, когда Оделия проходила мимо них.

Вскоре похожие на своды пещеры стены сплошь покрылись этими электрикоогнями, озаряющими обширное пространство зала. Если бы Пейсли не знала, что они находятся в парящем районе, то непременно бы решила, что оказалась под землёй. Стены зала выглядели как цельный каменный массив – грубые, монументальные и холодные. Девочка слегка поёжилась, её глаза постепенно привыкали к полумраку, кожа от холода и нервного напряжения покрылась мурашками. Пахло древесным углём и землёй.

Факелы совершенно не грели и создавали тревожную атмосферу. Пейсли захотелось плотнее запахнуться в пальто, но вместо этого она его расстегнула, чтобы не стесняло движений, и нащупала рукоять отцовского меча – на всякий случай. Угроза, исходящая от Тёмной драконицы, вдруг показалась очень даже реальной.

Пейсли вслед за Оделией вышла из лифта, на шаг опередив Дэкса, и огляделась.

Пол был твёрдым и покрыт коркой засохшей грязи и пыли, слегка похрустывающей под ногами.

Оделия зажгла факел и повернулась к Пейсли.

– Здесь вам ничего не грозит мисс Пейсли. Пока вы находитесь в хранилище, вам нужно быть осторожной лишь со своими обещаниями.

Глядя, как языки пламени отражаются на бритой голове воительницы-ученицы, Пейсли подняла руку и провела по собственным волосам, густым и жёстким. Она представила, как выглядели бы волосы Оделии, если бы той позволили их отрастить: наверное, они были бы тёмными, мелко вьющимися и длинными.

Оделия шла впереди всех, петляя по изгибающимся тускло освещённым проходам, а Пейсли замыкала шествие, напряжённо прислушиваясь, не идёт ли кто-то за ними.

– Весело, правда? – спросил Дэкс у Корбетта.

– О да. Очень… интересно.

– «Интересно» – это ничего не значащее слово, – холодно проговорила Пейсли. – Почти как «мило»; его используют, когда не знают, что сказать, или чувствуют, что не могут произнести вслух то, о чём думают. – Она улыбнулась Корбетту, но её улыбка вышла натянутой.

– Хорошо, если хотите знать, по-моему, это немного… нервирует. Понимаете, чувствовать себя под землёй, хотя на самом деле находишься в парящем районе… Вся эта темнота вокруг, факелы и запутанные коридоры… Тут легко можно заблудиться.

Оделия фыркнула:

– Конечно, в этом и смысл. – Она в очередной раз круто повернула в сторону. – Хотя до сих пор не нашлось глупцов, осмелившихся здесь что-то украсть, мы по-прежнему используем эту систему переходов в качестве средства устрашения. – Холодок в её голосе вполне соответствовал ледяной атмосфере, которую не могло согреть пламя факелов.

– А мне-то казалось, навыков ходящих с драконами вполне достаточно для устрашения потенциальных воров, – произнесла Пейсли.

Оделия повернула голову к ней и слегка кивнула.

– Верно, но это не единственное наше средство охраны.

– Я где-то читал, что в Драконьем хранилище стоят мины-ловушки, – проговорил Дэкс.

Пейсли улыбнулась, а Корбетт, вздрогнув, завертел головой, а потом стал смотреть, куда наступает Оделия, и зашагал за ней след в след.

– Это тоже правда, – подтвердила ходящая с драконами. – Но пока вы соблюдаете правила, умереть вам не грозит.

– Умереть?! Эй, погодите-ка, я не знаю правил! А вдруг я случайно нарушу какое-то из них?!

Оделия взглянула на Корбетта, и Пейсли готова была поклясться, что юная воительница улыбается в темноте.

– Правил всего шесть: три для ходящих с драконами и три для посетителей. Посетителям можно находиться в Драконьем хранилище лишь в сопровождении ходящих. Им позволено заходить лишь в свою сокровищницу. Они должны заявлять обо всём, что собираются вынести из своей сокровищницы или оставить в ней, когда возвращаются в основной зал.

– Ладно, тут вроде всё чётко и ясно, – пробормотал Корбетт.

– А что насчёт правил для ходящих с драконами? – поинтересовался Дэкс, глядя на Оделию. В глазах мальчика плясали озорные искорки.

– Нам, ходящим с драконами, не позволено заходить в хранилища клиентов. Нам не позволено касаться ничего, что лежит в хранилищах. И мы должны защищать сокровища ценой собственной жизни.

– А если посетителю станет плохо? – не отставал Дэкс. – Вдруг у него случится сердечный приступ, пока он находится в хранилище?

– Тогда он умрёт, – ответила Оделия. – Такое уже случалось.

– Но вы же можете войти в хранилище и помочь, да? – спросил Корбетт.

– Нет.

– Нет? А как же тело? Вы что, не вынесете его?

– Тело остаётся и становится частью сокровищницы, пока за ним не придёт кто-то из владельцев.

– Неужели нельзя вбежать в хранилище и помочь посетителю, чтобы он не умер? – спросил Дэкс. – В конце концов, это же чрезвычайная ситуация.

– Если бы ходящая с драконами поступила так – она бы обменяла свою жизнь на жизнь посетителя. Нам не позволено входить внутрь, а нарушительниц этого правила ждёт смерть.

– Смерть! Не слишком ли это? Ведь речь идёт о простой помощи, – заметил Корбетт.