— Помощник брата Гермеса уверяет, что там были только рабочие блокноты. Но так ли это — неизвестно.

— А что говорит вдова? — вновь осведомился неузнаваемый участник беседы.

— Она клянётся, что ни о каких суммах не слыхала, — пояснил высокочтимый мастер.

— А её кузен?

— Ни сном, ни духом, — ответил брат Агрион.

— Если мы не можем найти деньги, значит, надо искать того, кто их украл. Он нам всё и расскажет, — выговорил мастер.

— А если кражи, на самом деле, не было, и вдова с Эшби затеяли инсценировку с сейфом в день похорон, чтобы провести нас? — усомнился кто-то.

— Не исключено.

— Даже, если это так, то потратить всю сумму за столь короткий срок они ещё не успели. Стало быть, девяносто пять тысяч где-то спрятаны, — предположил брат Агрион.

— А что, если брат Гермес положил их на счёт? — прозвучал чей-то голос.

— Все свои сбережения он держал в моём банке. У него осталось лишь одиннадцать фунтов.

— Не густо.

— Это неудивительно. Молодая жёнушка заставляла тратиться. Ему вечно не хватало денег.

— Да, но есть и другие банки. Он мог хранить их там.

— В таком случае, банковский клерк любого другого банка должен был уведомить вдову, как наследницу, о состоянии счёта покойного. Но, как мы с вами выяснили, с ней до сих пор никто не связывался, — пояснил брат Агрион и добавил: — Досточтимые братья, если меня обвинят в растрате, несмываемое пятно ляжет и на весь орден.

— Брат Агрион, успокойтесь, — твёрдым голосом вымолвил мастер. — Всё останется втайне. Брата Гермеса нет, а нам во что бы то ни стало необходимо добраться до девятьсот пятидесяти тысяч фунтов и двух заветных формул, тех самых, о которых он нам говорил. Они перевернут мир, и сто тысяч фунтов покажутся песчинкой по сравнению с теми богатствами, которыми мы овладеем. Вот тогда мы сможем управлять Британией, а значит — миром, потому что мы наследники мудрости всего человечества. Путь нашего Братства был тернист и ухабист. Мы начали с материи и перешли к духу. Мы познали, что материальный мир есть отражение мира духовного. И только теперь настанет час нашего земного господства. Орден ждал этого десятки лет.

— Но где искать формулы, высокочтимый мастер, если даже помощник брата Гермеса ничего о них не знает? — осведомился кто-то. — Я думаю, что вор вскрыл сейф на похоронах именно из-за них.

— Это самая вероятная гипотеза.

— Мы должны назначить человека, который займётся не только поиском денег, но и отыщет формулы брата Гермеса.

— Раз уж брат Абиф получит доверенность от вдовы, то пусть он и занимается остальными поисками. К тому же, он — самая подходящая кандидатура, учитывая его прошлые расследования в коронерском суде.

— Полностью поддерживаю, — согласился мастер.

— Я польщён вашим доверием, братья, — склонив голову, выговорил Абиф.

— Не стоит забывать, что своё собственное расследование ведёт и русский студент.

— Он слишком молод, — проронил кто-то.

— Я бы не стал его недооценивать. Он догадался сделать фотографический снимок кабинета брата Гермеса в день, когда обчистили сейф ещё до появления инспектора. В кадр попала запонка, оброненная кем-то на ковёр перед тем, как вдова обнаружила вскрытый сейф. Мы с братом Агрионом видели эту фотографию. Возможно, рано или поздно, она и приведёт нас к деньгам и формулам.

— Это поможет лишь при одном условии.

— И при каком же, брат Ксенофон?

— Если среди нас нет убийцы брата Гермеса.

За столом повисла гнетущая тишина, и было слышно, как в керосиновой лампе потрескивает фитиль.

— Ты сказал страшные слова, брат Ксенофон, усомнившись в чистоте помыслов братства, — провещал мастер. — А ведь ты постиг двадцать два правила развития воли. Как ты мог?

— Но ведь сомнение — движение к истине, разве не этому учил нас Геликонус? — ответствовал тот. — Не стоит забывать, что брат Гермес нарушил главное правило братства и свою клятву — не иметь тайн от ордена. Он скрыл намерения посетить Америку. Мы до сих пор не знаем, для чего он хотел попасть в Нью-Йорк. Само провидение наказало его за этот грех. А как вы можете объяснить наличие искусственной розы в руке покойного под Темзой и в его сейфе?

Ардашев приник к окну, чтобы лучше разобрать ответ, и в этот момент предательски скрипнула половица. Присутствующие подняли головы.

— Младший брат, — выговорил мастер, — а ты хорошо проверил входные двери и убедился в том, что мы защищены от вторжения профанов?

— О да, высокочтимый мастер. Они заперты.

— А слуховой балкон закрыт?

— Я не подумал о нём.

— Так пойди и удостоверься.

— Сию минуту, — выговорил один из сидящих за столом и поднялся.

Клим тотчас спустился вниз и оказался на лестнице. Нажимать на выступ, чтобы панель стала на место — означало окончательно выдать себя, и он скорым шагом миновал коридор, переход, ещё один коридор и наконец оказался в безопасности. Теперь его уже не могли настигнуть. Когда он вышел к аркам второго этажа, ему навстречу шествовала миссис Пирсон.

— Я совсем заблудилась, — пролепетала вдова. — Не могу найти свою комнату. Вы мне не поможете? Тут была лестница, но я её потеряла. Меня поселили в третьей комнате от неё.

— Я помогу вам. Идите за мной, мадам.

— К чему эти условности? Наедине зовите меня по имени — Вивьен. И вообще предлагаю перейти на ты. Ведь мы, вероятно, почти ровесники.

— С большим удовольствием, Вивьен, — улыбнулся Клим. — Я живу в первой комнате. Она находится в другом конце залы, как и твоя.

— Благодарю тебя, добрый рыцарь. А то я совсем уже отчаялась.

— Мы на месте. Прошу. Приятного отдыха.

— А не кажется ли тебе, что ты не выполнил моего желания, когда мы сидели на скамейке? Помнишь? Я вновь настаиваю на поцелуе.

— Не могу отказать красавице.

— Тогда хватит болтать, — прошептала миссис Пирсон, — а то нас заметят. Заходи.

Тихо скрипнули дверные петли. И ключ, вставленный изнутри в замочную скважину, сделал два оборота.

Глава 10

Смерть на озере

I

Стук в дверь разбудил Ардашева. Миссис Пирсон просыпаться не хотела.

— Вивьен, — прошептал Клим. — Пора вставать.

— А который час? — не открывая глаз, проронила она.

— Четыре. Я пошёл к себе. Через полчаса завтрак. Там и встретимся.

— Да, милый. А ты научишь меня стрелять?

— Обязательно.

— Поцелуй меня.

— Не могу отказать себе в этом удовольствии.

— Прошу тебя держать наши отношения втайне.

— Не волнуйся. Я не имею обыкновения распространяться о своих сердечных делах, — натягивая исподнее заверил Клим.

— А ты не ревнуешь меня к Эшби? — поднявшись на локти, спросила она, обнажив грудь.

— К чему этот