Я и представить не могла, что существует так много милых и симпатичных маленьких коттеджей. Добираясь из Лондона на поезде (я выехала из Паддингтона), я видела целые деревни с коттеджами, на окнах которых стояли ящики с цветами, плетистые розы росли над дверями. На некоторых коттеджах были высокие соломенные крыши и маленькие окошки с белыми рамами, выглядывающими из-за плетистых зарослей.

Я видела ярко-зеленый покров земли, зеленые поля, разделенные низкими каменными стенами, сложенными без раствора, и овец, которые действительно белые, а не пыльно-коричневые, как у нас в Австралии. И повсюду цветут полевые цветы — у дорог, в небольших лесных долинах, на грудах камней или в трещинах каменных стен.

Я так рада, что приехала в Корнуолл, хотя оказалась здесь одна и не на английском спортивном автомобиле с роскошным мужчиной за рулем. Сельская местность божественно хороша, и теперь я понимаю, как мне не хватало свежего воздуха, открытого пространства и простоты после вызывающего восторг делового Лондона. Вдали видны холмы и болота, тесные деревенские поселения на утесах, и здесь есть море! И даже пальмы.

Черт побери, я едва не заскучала по дому. Так мне захотелось вдохнуть соленый, острый аромат моря и увидеть беспорядочно растущие пальмы. Я немного всплакнула, подумав о романтическом уик-энде, который так и не состоялся. По правде говоря, я хочу, чтобы Патрик оказался сейчас со мной.

Только не подумайте, что я изменила свое мнение о Патрике. Это не так. Я по-прежнему ужасно-ужасно злюсь на него за то, что он притворялся Питером. Но несмотря ни на что, я уверена, что мне понравился бы наш романтический уик-энд в Корнуолле. Я вспоминала бы об этом до конца своих дней. Даже если бы я в будущем вышла замуж и у меня была бы своя семья, я вспоминала бы счастливый, беспечный и невероятно романтичный уик-энд, который был во времена моей молодости.

Вместо этого я одна сижу на кровати в гостинице и смотрю в окно на маленький парусник, плывущий по заливу, и изо всех сил стараюсь наслаждаться моментом. Красивый вид, мягкий дневной свет, запахи моря, знакомый крик чаек, — но я чувствую ужасное одиночество…

Признаюсь, я беспомощная паразитка. Потому что теперь я воображаю, как Патрик лежит на кровати рядом со мной. Я могу его видеть…

Он лежит на белой хлопчатобумажной простыне, его рубашка расстегнута, и я вижу его роскошную, широкую, мускулистую грудь и упругий, плоский живот. (Последние детали не являются фрагментами моего воображения. Благодаря Карли, которая видела его на пляже, я знаю, что это правда.)

Его темно-карие глаза смотрят на меня, они серьезны и затуманены желанием. Он протягивает ко мне руки и легко касается моего предплечья, и я отлично знаю, что произойдет в следующий миг. Мою кожу опаляет огнем от его прикосновений.

Потом его пальцы касаются моих губ, и в следующую минуту я целую его пальцы, беру их в рот и покусываю его ногти.

— Иди сюда, — шепчет он низким и хриплым голосом, и я схожу с ума от желания.

Я льну к нему, вдыхаю его запах и тихо и чувственно вздыхаю. Я так сильно возбуждена. Сейчас мы займемся любовью. Красиво, эмоционально и страстно. И забудем обо всем.

Ладно, ладно, ладно.

Хватит!

Не могу поверить, что записала в дневник свою фантазию. Теперь это официальное доказательство моего идиотизма.

Я сертифицированная дура, наполненная сожалением и злостью.

Да, я по-прежнему ужасно злюсь. Я в бешенстве от Патрика и самой себя.

Зачем мы оба отказались от этого, когда вполне очевидно, что у нас огромный потенциал для того, чтобы стать счастливыми?

Из дневника Молли, 17 июня

О, мой бог! Очередная беда!

Я не преувеличиваю. Это самая большая беда в моей жизни!

Я вернулась в Лондон и согнулась в позе эмбриона от презренного ужаса. Пока я отсутствовала, пришло самое жуткое из писем. Должно быть, почтальон засунул его в щель в парадной двери утром в субботу. Я нашла письмо на коврике в вестибюле. Оно было адресовано мне и переправлено Патриком из Австралии.

Сначала я подумала, что не о чем беспокоиться. Но теперь, когда я читаю содержимое письма, мне так тошно.

Помогите! Я так расстроена, что могу опустить руки.

Почтовое послание

От кого: Страховая компания по кредитам ALC

Филдстоун-Хаус, Брисбен

Кому: Мисс М. Э. Купер

QLD4819, остров Магнетик

Сапфир-Бей, 32

Дорогая мисс Купер!

В связи с тем, что наша страховая компания по кредитам ALC купила бывшие компании «Северный дом» и «Кооператививное строительство», мы являемся держателями заклада имущества по адресу: остров Магнетик, Сапфир-Бей, 32 — лот 216, округ Кука, — записанного на Ваше имя.

С сожалением сообщаем Вам, что долг по уплате ссуды на имущество составил 5450,69 доллара.

Как держатель заклада, страховая компания по кредитам ALC имеет право отозвать Вашу ссуду и потребовать назад полную сумму, составляющую 46 300 долларов.

Во избежание лишения права выкупа предлагаем Вам уплатить долг до 10 июня.

Д. П. Сван

Менеджер по работе с клиентами

и возврату долгов

Из дневника Молли, 17 июня

Сегодня 17 июня. А они требуют уплаты долга до 10 июня!

О, помогите! Я понятия не имею, как такое могло произойти, но письмо, должно быть, пришло на остров тогда, когда Патрик находился в Англии. Вернувшись обратно, он переслал письмо мне, но в пути оно пробыло еще неделю, а я уехала в Корнуолл.

Я до сих не могу в это поверить! Я всегда так аккуратно обращалась с деньгами, и выплата ссуды была для меня на первом месте. Меня тошнит от ужаса.

Я ничего не понимаю. Я этого не переживу.

Коттедж «Пандан» — не только мой билет в безопасное будущее. Я люблю этот дом. Моя бабушка и дедушка купили его вскоре после свадьбы, и это мой единственный дом. Я не могу его потерять.

Я только что проверила свой банковский счет через Интернет и теперь понимаю, что не списала со счета сумму для погашения ссуды. Неудивительно, что я так хорошо развлекаюсь в Лондоне! Но как такое могло произойти? Перед отъездом из Австралии я организовала ежемесячные отчисления со счета. Что не так?

И почему Патрик не связался со мной по этому поводу? Мне нужно знать, что произошло. Сборщик налогов объявился на пороге моего дома и вышвырнул из него Патрика?

Надо ему позвонить.

Сейчас два часа дня, в Квинсленде — полночь. Вероятно, мне следует подождать до вечера, но боюсь, что к тому времени я помру от страха. В финансовую компанию мне позвонить не удастся. Сейчас в офисе уже никого нет. Я должна позвонить Патрику. Надеюсь, он меня поймет.